Владимир Гурвич - Федеральный наемник
— Но Фатима говорила, что с ним их не больше двух десятков.
— Так скорей всего и есть, ей можно верить, у нее обычно проверенные сведения. Но вокруг всегда полно его людей.
Асламбек и тут оказался прав, мы еще раз видели боевиков. На этот раз их было не меньше пяти человек. Но отряд прошел на довольно большом расстоянии от нас.
В темноте я даже не заметил, как мы вышли на окраину села. Внезапно совсем рядом с нами возник дом. Окна были погашены, даже собаки не лаяли.
Асламбек спрыгнул куда-то вниз, я — за ним. Мы оказались в небольшой низине. Чтобы нас никто бы не заметил, мы легли на землю.
— Вот это и есть Верхнее, — сказал Асламбек.
— Почему тут так тихо, даже собаки не лают.
— А здесь осталось очень мало жителей. Все, кто мог, ушли.
— Почему?
— Потому что здесь Умар построил мощные укрепления. Тут вырыт целый подземный город, повсюду ходы. Люди понимают, что рано или поздно сюда придут федералы и начнется страшный бой. Умар поклялся на Коране не сдавать село. Очень скоро на этом месте будут одни руины.
— Жалко.
— Вам-то что, а я — отсюда. Видите, — он показал рукой вперед, — третий дом — это наш. Но если бы наша семья не ушла, нас бы давно не было бы в живых.
— А ты не хочешь попробовать посмотреть, что стало с твоим домом?
— Конечно, хочу. Но это слишком опасно. Там могут быть люди Умара. А я не хочу с ними встречаться. Назад я уже не вернусь.
— Я понимаю.
— Ничего вы понять не можете, вы пришли сюда из вашего мира. А этот мир наш. Зачем вы сюда идете? Мы сами тут все решим.
— Я сам по себе, — ответил я ставшей привычной в последнее время для меня фразой. — Что дальше мне делать?
— Не знаю, — вдруг как-то непривычно отчужденно произнес Асламбек. — Я свое дело сделал, довел тебя до села. Теперь тут остались твои дела. Смотри, все село расположено вдоль вон той дороги. Штаб Умара — на другой стороне, в самом конце. Сразу поймешь, что это он; этот дом здесь самый большой. — Асламбек на секунду замолчал. — Жаль, если ты убъешь Умара, я бы хотел это сделать сам.
— Почему ты думаешь, что я пришел его убивать?
Асламбек дернул плечом.
— Думаешь, ты первый, кто пришел за этим, — усмехнулся он.
— А что случилось с другими?
— А то, что должно было случиться, то и случилось. Прощай.
— Прощай.
Через несколько секунд Асламбек бесшумно, словно призрак, растворился в темноте. Я остался один. Я посмотрел на часы; они показывали десять минут третьего. Оказывается, мы были в пути меньше двух часов, а мне показалось что гораздо больше. Но так или иначе пора приступать к работе, днем я сделать ничего не смогу.
Я вылез из оврага и направился к ближайшему дому. Я подобрался к нему с задней стороны, перелез через забор. Я сразу понял, что тут кто-то есть. Впрочем, иного и не могло быть, Умар слишком опытный воин, чтобы оставить без прикрытия вход в село. Мысленно я поблагодарилАсламбека, который вывел меня на эти дома с тыла. Боевики не предполагали, что кто-то может прийти со стороны непроходимых гор, а не с низины.
Я сделал несколько осторожных шагов. Внезапно открылась дверь и прямо на меня пошел боевик. Он совершенно не ожидал встретить здесь постороннего и ему понадобилось несколько секунд, дабы понять, что происходит.
Я изо всех сил ударил его по голове прикладом автомата. Тот повел себя просто замечательно, он не стал кричать, а снопом повалился на землю. Теперь надо было ликвидировать остальных.
Выверяя каждый шаг, я вошел в дом. Дверь в комнату была распахнута, и я видел двух сидящих боевиков. Один из них чистил пулемет, другой — курил сигарету.
Проблема заключалась в том, что было плохо видно. А одно неверное движение с моей стороны и поднимется такой шум, что мгновенно сюда сбежится вся охрана Умара. И тут меня осенило: то, чего я боялся, этим я и должен воспользоваться.
Я вошел в комнату.
— Ребята, как поживаете? Не пора ли на тот свет?
Боевики изумленно уставились на меня. Я нажал на курок. Две коротких очереди — и все было кончено. Теперь нужно было срочно смываться с места преступления.
Мертвая тишина, которая до сего момента плотно укутала село, взорвалась почти мгновенно. Послышались голоса, отдаленный лай собак, несколько трассирующих пулеметных очередей осветили темные окрестности. Я же бежал что есть сил. Я услышал громкий топом сразу множества ног и свернул в какой-то проулочек. Буквально как акробат перепрыгнул через забор и притаился под каким-то строением.
Так я поступал несколько раз. Стрельба с каждой минутой усилилась, даже пару раз выпустил свои гостинцы миномет. Боевики явно обнаружили трупы своих товарищей и теперь ждали атаки подразделения федералов. А может, какого-нибудь из своих. Такое на моей памяти тоже случалось.
Наконец я увидел тот самый дом, ради которого проделал столь длинный и опасный путь. Асламбек был прав, спутать его было невозможно.
Я находился в метрах пятидесяти от него. От враждебных глаз меня укрывал забор соседнего дома. Я до боли таращил глаза, пытаясь обнаружить ведущие туда пути.
Внезапно я увидел, как в сторону дома движется группа боевиков, не меньше человек десяти. Попытка была рискованная, однако на данный момент единственно возможная. Я надеялся, что темное покрывало ночи укроет и меня.
Дождавшись, когда боевики поравняются с моим укрытием, я выскользнул из него и присоединился к общей группе. Так как я замыкал их отряд, никто не обратил на меня внимание.
Вся «наша» группа вошла в полисадник и направилась к дому. Однако дальше мне было с ними не по пути, в освещенном помещении они сразу же обнаружат чужака.
Я отсоединился от них, пытаясь обнаружить место, где можно спрятаться. В метрах десяти я заметил будку уборной. Делая вид, что у меня прихватил живот, я быстро побежал туда.
Я закрыл дверь уборной на защелку. Боевики явно не имели привычку соблюдать элементарную гигиену, и запах тут был просто удушливый, как во время газовой атаки. Долго продержаться в этой пыточной камере я не смогу. Да и в любой момент кто-нибудь из боевиков захочет очистить свой организм от накопившихся в нем отходов.
Так и произошло. Через несколько минут дверь несколько раз резко дернули, не оставив мне выбора. Пора было покидать это не слишком приятное убежище.
Я вышел из кабины. Вокруг никого не было. Но меня это не очень радовало, так как я знал, что дом набит встревоженными до зубов вооруженными людьми. Что мне делать в такой ситуации? Ждать пока все снова успокоятся, лягут спать. Но нужно где-то переждать это время?
Я зашел за дом с другой стороны и увидел сарай. Дверь в него была приоткрыта. Я вошел в него.
На самом деле это был не сарай, а конюшня, в стойле находились три лошади. Меня они встретили безразлично, так как были заняты более интересным и важным делом, чем знакомиться с каким-то пришельцем; они ели сено.
Я забился в уголок и замаскировался, накидав на себя сено. Настроение у меня было отвратительное, так как я не видел никакого выхода из этой ситуации. То, что я был еще жив, являлось невероятным везением. Но надеяться, что оно будет сопутствовать мне и дальше в моих авантюрных планах, просто глупо.
Я слышал, как ходят боевики рядом с сараем, до меня доносились их возбужденные голоса. Но постепенно шум начал стихать, затем исчез совсем. Я понимал ход их мысли; противник так и не был обнаружен, так как скорей всего это маленькая группа, которая совершив нападение, тут же покинула село, растворившись в темноте. До рассвета оставалось совсем немного времени. И не использовать их на сон — просто грех.
Но для меня это означало, что пора было приступать к действиям. Я попрощался с гостеприимными хозяевами сарая и вышел из него. Картина мне открылась следующая: у калитки дежурил боевик с автоматом, зато вход в дом почему-то никто не охранял. Ладно, попробуем обмануть его.
Я открыто направился к дому. Стоявший на посту боевик услышал мои шаги и повернулся в мою сторону.
— Эй, ты куда? — спросил он на своем языке.
До сих пор я никому не говорил об этом, но во время первой военной кампании я неплохо освоил местное наречие. К языкам у меня всегда были большие способности, в детстве я учился в языковой школе и всегда имел по английскому только пятерки. При этом я его почти не учил, фонетика, грамматика сами укладывались в нужном сочетании в моей голове почти без всякого моего участия.
— Я с нижней части села, — ответил я, — мы там кое что нашли интересное. Хочу показать Умару. Он в доме?
— В доме, еще не ложился. А что нашли?
— Сперва Умар узнает. В какой он комнате?
— Как войдешь, сразу налево.
Я уверенными шагами вошел в дом. Свет в прихожей не горел, но я повернулся налево и разглядел дверь.
Я почувствовал как учащенно бьется мое сердце. Неужели за этой дверью в самом деле находится человек, за которым я охочусь. Еще несколько мгновений — и все завершится?
