Ева Никольская - Моя темная «половина»
Очнулись все трое сайгари на рассвете в уютном, если можно так сказать, коконе из плотно сплетенных трав. С трудом выбравшись и еле-еле найдя силы на оборот, пожеванная хищной флорой тройка потащилась обратно в лагерь, чтобы предупредить своих сослуживцев о вторжении какого-то неправильного аше-ара, чья способность влиять на сознание запредельно развита и потому особенно опасна. Но в поселении оборотней ожидал новый шок: у подножия скалы, в пещерах которой располагались их гнезда, лежали несколько бесчувственных тел стражей, включая предводителя. Чуть поодаль обнаружилась буйно цветущая растительность, лениво доедающая трупы остальных. А между двух гигантских валунов, похожих на каменные ворота, то и дело, проскакивала алая искра недавно активированного портала в Тайлаари.
В логове дракона…
Мне было скучно и в то же время откровенно не по себе. Попытки пробудить собственную память заканчивались головной болью и какими-то странными световыми пятнами в глазах. Словно все вокруг стало заполняться хаотично прыгающими солнечными зайчиками. Милыми, неуловимыми и… неаппетитными?
Мысль показалась странной, но привычной. Спать не хотелось, лежать без сна надоело. Как надоело и задумчиво поглаживать непривычно-плоский живот, на котором не было никаких шрамов. Но почему-то казалось, что быть они должны. То, что регенерация у меня отменная, я узнала еще во время визита в купальню, случайно порезав палец об острый завиток каменного декора. Внимательно изучила затянувшуюся на глазах ранку, потом снова посмотрела на свою отраженную в зеркале фигуру и, тщательно одернув длинную рубашку, вернулась в зал. Как только там появился Ий, в лоб спросила:
— А у нас есть дети?
На что дракон, подавившись едва начатым комплиментом, клятвенно заверил, что нет.
Кивнув на его слова и еще немного поразмыслив над собственными ощущениями, снова поинтересовалась:
— А у меня?
Скользкий гад… который дракон, естественно, выкрутился, шутливо заметив, что сам, мол, не видел, а я ему о добрачных отпрысках не говорила. Так что он не в курсе. С другой стороны, может, все эти странные ощущения являлись лишь плодом моего воображения? На кормящую маму, страдающую кровотечением и переизбытком грудного молока, я уж точно не тянула. А шрам… ну, мало ли отчего он там был. Если вообще был.
Во второй свой визит Карури долго не задержался, туманно сообщив мне, что должен позаботиться о еде для своей любимой девочки, то есть меня. Возражения на тему «Я сыта» и «Мне надо так много у тебя всего спросить», к сожалению, не подействовали. Мужчина ушел, настоятельно рекомендовав мне расслабиться, закрыть глазки и поспать, ибо восстановление после болезни, которой я страдала — дело не быстрое и совсем не легкое.
Вот только уснуть у меня так и не получилось. Повалявшись около часа среди алых шелков, я встала, обошла в который раз зал, пощупала все, что принес Ий, посидела на широком низком подоконнике, глядя на море, плещущееся далеко внизу. Но, так и не вспомнив ничего, что могло бы быть вызвано ассоциациями с окружением, решила пойти искупаться. За неимением возможности немедленно окунуться в соленые волны, отправилась в ванную комнату и только там сообразила, что совершенно не знаю (хотя, вероятней всего, просто не помню), как пользоваться местным каменным «корытом».
Третий визит дракона на мою территорию был очень кстати, хоть и показался мне несколько… бесцеремонным. Ий появился в арочном проеме как раз в тот момент, когда я, сидя на краю купальни, внимательно изучала почти зеркально отполированное дно. Может, мы с ним и пара, но хоть для приличия мог бы и постучать прежде, чем вваливаться в помещение, где люди обычно личной гигиеной занимаются. Кстати о людях…
— А я кто, Ий? — спросила, искоса взглянув на моего… мужчину.
— В смысле, Селена? — его темные брови вопросительно поднялись.
— Ты сказал, что я не дракон, когда мы… когда я ужинала. А кто тогда? Человек, эльф, леприкон? Или, может, гном? Мелкая ведь и… — я замолчала, глядя на Карури и рефлекторно потирая переносицу, почему-то занывшую от наплыва названий рас, характерные черты которых мне отчего-то были известны куда лучше, нежели собственное прошлое.
— Ты вампир, — огорошил «возлюбленный», но, заметив, как округлились мои глаза, поспешно добавил: — энергетический.
— Это как? — уточнила, продолжая сидеть на бортике каменной «ванной» и неотрывно смотреть на рыжего, хотя скорее на темно-рыжего, а при слабом освещении и вовсе на брюнета.
— Позже покажу. Когда проголодаешься, — и он мне подмигнул. Весело так, с улыбкой… открытой и доброй, а еще хитрой, как мне показалось. — Что ты тут делала, кстати? — сменив тон на более серьезный, полюбопытствовал Ий.
— Рыбу ловила, — пошутила мрачно, но, видя, что с чувством юмора у господина дракона не все ладно, призналась: — Ванну хотела принять, но забыла, как тут все работает.
— Ванну? — он повторил это слово, будто оно было не совсем для него привычно, затем качнул головой и, поманив меня рукой, сказал:
— Пойдем-ка со мной. Я покажу тебе кое-что, а потом сам наполню купальню теплой водой и подробно расскажу, в каких флаконах что налито, и как этим всем надлежит пользоваться.
— Куда идти? — насторожилась я, пытаясь просчитать план этого хитроумного типа, зачем-то решившего отсрочить время моего купания. В том, что Карури ничего не делает без причины, сомнений не возникало.
— В другой зал. Это ненадолго! Идем же, — он состроил такую умильную физиономию, что упираться и дальше стало неловко. Может, чел… дракон, в смысле, мне сюрприз какой приготовил, а я тут изображаю из себя Шерлока Холмса.
Поднявшись с бортика, подошла к мужчине и вложила свою узкую ладонь в его протянутую руку — ту самую, в перчатке. После чего спросила:
— Ий, а кто такой… Шерлок Холмс?
Дракон завис, явно не зная ответа. Я тоже его не знала, но подозревала, что господин на «Ш» был либо сыщиком, либо чрезмерно мнительным типом, который во всем и вся находил подвох.
— О сае Холмсе, Селена, ты меня также не информировала, как и о добрачных детях, — наконец, нашелся с ответом рыжий и, крепче сжав мои пальцы, потянул за собой в коридор.
Материал его необычной перчатки был гладким и теплым, почти горячим, и таким тонким, что мне казалось, будто я чувствую кожу Карури сквозь золотые пластины. А вместе с тем чувствую еще что-то неимоверно притягательное, вкусное, пульсирующее… может, кровь, бегущую по венам?
«Вкусное и кровь?» — мои брови дрогнули, хмурясь. Хотя какие еще ассоциации могут родиться в сознании вампира? Пусть и энергетического.
Под разноголосый марш собственных рассуждений я и не заметила, как вошла в огромный зал с низким сводчатым потолком. Вошла и застыла, как вкопанная, вынуждая остановиться и своего сопровождающего. Свободного пространства тут было мало — лишь узкая дорожка и небольшой пятачок в самом центре помещения. Все остальное оказалось завалено обломками мраморных колонн и скульптур. Будто в зале похозяйничал самый настоящий ураган, без жалости обрушивший каменные изваяния, которые когда-то поддерживали тяжелый потолок. Опасливо покосившись на него, я невольно сглотнула. И тут же ощутила ободряющее рукопожатие Ия.
Продолжая осматриваться, сглотнула вновь. Неведомый ветер (или это был разгневанный дракон в своей звериной ипостаси?) все смел и смял, а потом улетел, оставив на прощание горы мусора и полчища своих крылатых последователей — птиц. Десятки, сотни, а, быть может, и тысячи пернатых созданий! Они облепили все вокруг: каждый выступ, осколок, карниз… каждое закованное мелкой решеткой окно. И все эти небесные создания смотрели на меня.
Клювы, когти, блестящие бусинки глаз… Признаться, я испугалась. Невольно сделав шаг назад, уперлась спиной в успевшего незаметно обойти меня мужчину. Он, отпустив мою ладонь, положил руки мне на талию и ласково прошептал:
— Не бойся, девочка. Это просто… птицы.
Будто без его уточнения, сей факт вызывал у меня какие-то сомнения. Однако возмущаться и капризничать я благоразумно не стала, решив тихо и по возможности спокойно выяснить, что задумал хитрый оборотень.
— Зачем я здесь? — спросила его. — И зачем здесь они?
— Просто закрой глаза, Сейлин, и ты поймешь, — он снова исказил мое имя, но я не придала этому особого значения.
Глубоко вздохнула, положив ладони поверх его рук, а затем послушно смежила веки. Большей частью, чтобы не видеть эту разномастную стаю, но чувствовать живого и дружелюбно настроенного мужчину, стоящего рядом. Птицы, глядевшие на меня, как на мешок с зерном, и словно ждавшие команду «Взять!» — пугали не на шутку. А Карури, несмотря на некоторое недоверие, продиктованное амнезией, казался мне достаточно надежным, сильным и… на мою беду, изобретательным. Вот зачем он притащил меня в этот полуразрушенный питомник? Попугать или…
