Ева Никольская - Моя темная «половина»
Прохода в мерцающем пологе я не нашла, пришлось собирать странную вуаль руками и пролезать под ней. Светящиеся круги услужливо следовали за мной по каменному залу: от кровати к окну, за которым простиралось безбрежное чуть зеленоватое небо над бескрайней водной гладью. От окна к креслам с мягкими атласными подушками все того же алого цвета, от кресел к арке, ведущей в помещение с низким сводчатым потолком и пустым бассейном. От арки к двери, которая оказалась запертой… Еды не было. Совсем! Впрочем, одежды, обуви и всяких девичьих мелочей — тоже. И это, признаться, настораживало. Разве не здесь я живу?
Дверь, столь неприступная для меня, распахнулась, впуская высокого мужчину с какими-то свертками в руках. На его красивом лице при виде меня расцвела широкая улыбка.
— Любимая, ты уже проснулась?! — не то спросил, не то констатировал очевидное он.
Задумчиво окинула взглядом его длинные темные волосы, черный кожаный костюм и красные рукава шелковой сорочки, надетой под жилет… красный, черный… черный, красный… в голове словно что-то щелкнуло, и я озвучила внезапно пришедшую мысль:
— Ты черт?
Улыбка мужчины несколько поблекла.
— Какой черт? — уточнил он, поудобнее перехватывая свою ношу. На руке блеснула теплым светом странная, словно собранная из золотых пластин, перчатка. Всего одна. Странно…
— Который знает: кто я и где? — ответила на автомате, продолжая разглядывать необычный аксессуар. Страха брюнет не вызывал, прилива забытого обожания — тоже. Скорее любопытство и… некоторую настороженность, несмотря на то, что он назвал меня любимой.
— Ах, ты в этом смысле, — мужчина улыбнулся, зажигая щелчком пальцев стоящие на столе свечи. И этот жест был таким естественным, привычным… Наверняка, мы хорошо друг друга знали до свалившейся на меня амнезии. Или в моей жизни все именно так свет и включали? — Поверь, лучше меня этого не знает никто.
Присмотревшись к брюнету внимательней, я поняла, что рогов и копыт, которые, как мне казалось, присущи черту, у него нет. Зато есть весьма выразительная внешность и хорошая фигура. Темные волосы незнакомца имели медный отлив, а зеленые глаза — немного странную для человека, но почему-то знакомую для меня радужку. А может… я и не человек вовсе?
— Значит, ты все-таки черт, — я качнула головой, машинально перекидывая на плечо длинную косу. Невольно задержала внимание на серебристых переливах собственных волос. Их цвет показался не то, чтобы не правильным, но… каким-то чужим, что ли. Помяла в пальцах шелковистые пряди, крупными завитками спускавшиеся из-под ленты, задумалась.
— Я дракон, малышка! — торжественно провозгласил собеседник, заставляя отвлечься от безуспешной попытки хоть что-то вспомнить. — И это гораздо лучше.
Мне почему-то не верилось, но выражать сомнения вслух я не стала. Вместо этого осторожно проскользнула к одному из кресел и, присев на край, скромно поинтересовалась:
— Я покушать у тебя ничего нет… дракон?
— Моя маленькая ненасытная сейлин, — едва слышно произнес мужчина и улыбнулся еще счастливее, чем при первом появлении. Сердце екнуло. Вот только уверенности, что екнуло оно от улыбки не было.
— Сейлин? — переспросила, потирая пальцем переносицу, будто этот жест мог помочь вернуть память. Слово вызывало какие-то неприятные ощущения и казалось отдаленно знакомым. Рука соскользнула вниз сама и коснулась живота. Он был плоским и упругим, как и ожидалось. Или… ожидалось что-то другое? Я нахмурилась.
— Производная от Селена, — тут же пояснил дракон. — Это твое имя, ты не помнишь?
Я ничего не помнила. Вернее не так. Я ничего не помнила о себе, но что стол это стол, мужчина это мужчина, а свечи — это свечи, и зажигать их можно с помощью магических щелчков — помнила вполне.
— Меня всегда умилял твой аппетит, — продолжал разглагольствовать тот, кто знал мое имя. Стоп! А ведь я даже не узнала, как его зовут. — Помню, при нашей первой встрече ты тоже была голодна.
— Да-а? — протянула с сомнением, оглядывая свои тонкие запястья, на одном из которых красовался странный браслет. На девочку, которая любит покушать до отвала, мои «мощи» тянули мало. — Как к тебе обращаться? — спросила, прямо взглянув на него. И снова принялась нервно вертеть в руках растрепавшуюся во время сна косу.
— Зови меня… — он запнулся, словно чуть не сказал что-то неправильное, затем хитро улыбнулся мне и ласково произнес: — Карури, милая, или просто Ий, как тебе больше нравится. Я Ий Карури, и это, — он обвел рукой зал, — мое наследное логово. Впрочем… теперь уже наше.
— Теперь? — картинка в моей голове, конечно, складывалась, но какая-то не очень убедительная. Наверное, все, кому довелось лишиться памяти, воспринимают окружение с доброй долей недоверия. И я не была исключением из правил.
— Да! — кивком подтвердил мужчина, подошел к столу с другой от меня стороны, сгрузил на него свертки и, заботливо поинтересовавшись, не холодно ли мне, со вздохом проговорил: — Я очень сожалею, что ты не помнишь наш конфетно-букетный период, Селена. Но, думаю, это со временем пройдет.
— То есть мы пара? — уточнила, когда стало окончательно ясно, что продолжать он не собирается.
— Мы созданы друг для друга! — уверенно ответил мужчина, и в темных зрачках его полыхнул алый огонь. Или это просто блики от горящих свечей? — Я это понял, как только увидел тебя тогда ночью, в дождь. Такая тоненькая бледная малышка с огромными голодными глазами — ты покорила меня с первого взгляда.
— Неужели? — я внимательно следила за его мимикой, пытаясь уловить хоть какую-то фальшь в эмоциях, отражавшихся на этом красивом смуглом лице, но… тщетно. Либо он и правда меня любит и мы действительно пара, либо… я ничего не смыслю в физиогномике.
— Ну, может быть, со второго, — выуживая из упаковки странного вида фрукт, покаялся дракон.
— А я?
— Ты тоже была впечатлена! — в это мне как-то верилось проще.
— Почему я тебя не помню? И наше логово тоже. Но при этом знаю кучу странных слов, разных мелочей… да полно всего! А нас… не помню, — досада проскользнула в моем голосе, и я сильнее дернула за кончик косы, желая тем самым вернуть себя в реальность.
— Ты долго болела, дорогая, — грустно вздохнул дракон. — Меня предупредили, что в результате лечения будет кратковременная потеря памяти…
— Кто предупредил? Доктор?
— Специалист, — поправил он и откинул назад свои длинные волосы. — Тебе нужно хорошо питаться, Селена, много отдыхать и не задавать пока лишних вопросов, способных случайно взволновать идущую на поправку больную. На вот, — на губах его снова заиграла улыбка. На этот раз шкодно-озорная. — Скушай джеллу[22], - синий, продолговатый фрукт или овощ, похожий на желе, заключенное в прозрачную оболочку, свои внешним видом аппетита не вызывал, но у моего пустого желудка было на этот счет свое мнение.
— Я это точно люблю? — уточнила, взяв в руки плод.
— Тебе это полезно, — опять уклонился от прямого ответа дракон.
Дальнейшая беседа проходила в том же ключе. Единственной конкретной информацией, которую мне удалось выудить из этого скользкого типа — было то, что Ий меня безумно любит, и что, как только я окрепну, мы немедленно пройдем обряд единения по драконьим традициям. Тем более, что все этапы ухаживания уже позади. Еще он утолил мое любопытство по поводу перчатки на одной из его рук, нехотя сознавшись, что она скрывает какое-то давнее увечье. Дальнейшие расспросы на эту тему я сочла неуместными, и, судя по расслабившемуся мужчине, это было правильно.
С аппетитом поглощая принесенные мужчиной фрукты, украдкой следила, как хозяин логова перемещается по залу, раскладывая на полки щетки для волос, какие-то флаконы и женскую одежду, тем самым оживляя комнату, делая ее действительно моей. И пусть ко всему приходилось привыкать заново, на душе становилось теплей и спокойней. Я не одна, обо мне заботятся… приятно.
И, тем не менее, от попыток как-то уложить происходящее в голове, отказываться не хотелось. Места там было много, учитывая потерянную память, но информация в четкие цепочки выстраивалась вяло. Понятно было одно — пока не вспомню хоть что-то из своего прошлого — предпринимать ничего не стану. Причин не доверять тому, кто обо мне заботится и говорит, что любит — не было. Интуиция, конечно, нашептывала об осторожности, но Йй (его облик, жесты… и особенно глаза) был мне определенно знаком. Как знакомо было и собственное имя. Или… почти знакомо.
Наконец, дракон заявил, что на первый раз с меня хватит, вопреки вялым протестам, вытащил из кресла и понес на кровать. От соприкосновения с его телом внутри что-то шевельнулось. Словно стала разворачиваться туго затянутая спирать. И я невольно подумала, что, может, вот она… память тела, признавшего этого мужчину, в то время как разум погряз в сомнениях?
