Наринэ Абгарян - Манюня
Мы с Маней периодически, затаив дыхание, подслушивали диалоги Ба с мамой. Мане было жизненно важно, чтобы дядя Миша ни в кого не влюблялся – она лелеяла тайную надежду, что родители когда-нибудь обязательно помирятся и снова поженятся. Видимо, об этом мечтал и дядя Миша, потому что никогда так и не решился на второй брак. Безусловно, как у любого здорового мужчины, у него были какие-то связи на стороне, но явок и паролей он никогда не сдавал, может ещё и потому, что узнай об этом Ба – и одной несчастной на этом свете стало бы меньше.
Самой большой легальной привязанностью дяди Миши, разумеется, после Манюни и Ба, был его автомобиль.
Автомобиль - весьма гуманное определение тому агрегату, на котором рассекал дядя Миша.
-Адам Казимирович Козлевич, на своём «Лорен - Дитрихе» нервно закусывает зависть локтями,- комментировал папа, когда дядя Миша торжественно въезжал в наш двор на своём драндулете.
Манюнин папа являлся счастливым обладателем автомобиля повышенной проходимости, условно обозначаемым как ГАЗ-69. Почему условно обозначаемым, потому что дяде Мише от прежнего владельца машина досталась в весьма «модифицированном» виде – чего стоил один только кузов, собственноручно сваренный из железяк непонятного происхождения и предназначения!
Но дядя Миша не унывал. Он ласково назвал своего механического друга Васей, в честь главного конструктора Вассермана, под чутким руководством которого создавался сей вездеходный монстр, и два раза в год обязательно разбирал его на винтики и карданные валы. Далее он любовно протирал каждую деталь бензином, мазутом или чем полагается протирать детали ГАЗ-69 1956 года выпуска, а потом, что особенно удивительно, собирал машину обратно. Примечательно, что после каждой сборки Васи оставалась целая куча металлолома, которую дядя Миша аккуратно складывал на отдельную полку в погребе.
-Когда-нибудь найдём и им применение, а мой Вася и так поездит,- горделиво приговаривал он.
Если снаружи Вася смахивал на курятник на колёсах, и этим только интриговал неподготовленных зевак, то скудностью убранства кабины он ошеломлял людей уже по самые, ну не знаю, надпочечники что ли.
В базовой комплектации производителем предполагались две трёхместные продольные лавки для пассажиров. Но прежний владелец и сюда внёс свои коррективы – за сиденьями водителя и переднего пассажира, вдоль боковых стен, были прибиты две деревянные, плохо отшлифованные лавки. Усидеть на них по ходу движения было очень сложно, потому что держаться было не за что. Приходилось крепко упираться ногами в пол, а руками – в крышу автомобиля.
Если организовывался выезд на природу, то мама, Ба и младшие мои сёстры садились в папину копейку, которая на фоне дядимишиного драндулета смотрелась как минимум Кадиллаком, а я, Манька и моя сестра Каринка загружались в Васю.
Между деревянными продольными лавками Васи было достаточно большое пространство, куда складывали скарб для пикника - шампуры, замаринованное мясо, овощи-фрукты, пледы, мячи, ракетки для бадминтона, нарды, термос с чаем, тёплую одежду. Нашей обязанностью было по ходу движения Васи придерживать это добро, чтобы оно не разлеталось по машине.
Не знаю, предполагала ли базовая комплектация ГАЗ-69 амортизаторы, но на Васе их точно не было. Машину на дороге трясло так, словно её вручили какому-то малютке-великану вместо погремушки.
-Кастрюююлю держи,- орала Маня Каринке, придерживая ногой пакет с картофелем, одной рукой упираясь в железную крышу монстра, а другой ловя откатившийся зеленобокий арбуз. Кастрюля с замаринованным мясом выделывала по полу опасные пируэты и всячески грозилась опрокинуться и оставить нас без шашлыка.
-Да мне бы шампуры поймать,- кряхтела Каринка, пестуя в руках огромный термос Ба, а ногой пытаясь придержать связку острых шампуров.
Мне с невероятным трудом удалось подцепить кастрюлю локтем - руки были заняты магнитофоном Электроника 322, а ногами я придерживала пакет с фруктами.
«Ах Арлекино, Арлекино, нужно быть смешным для всех»,- надрывалась в магнитофоне Пугачёва.
-Васидис!- вёл уважительные переговоры с Васей дядя Миша, - давай, родненький, идём на подъем.
-Вннннн - внннннннннннннн,- преданно кряхтел железный монстр.
Дядя Миша, словно лётчик-испытатель, увлечённо шуровал огромным количеством непонятных рычагов, торчащих по правую сторону от его сиденья.
-Кха-кха, вннннн, кха-кха,- надрывался Васидис, и таки взбирался на очередной бугор тяп-ляп проложенной горной дороги.
Иногда, когда Вася находился в разобранном виде (в неглиже, хмыкала Ба), а дяде Мише срочно надо было куда-то ехать, он просил у папы его копейку.
Практика открыла за дядей Мишей удивительную способность – если он пытался съездить куда-то на папиной машине, то обязательно попадал в передрягу.
Когда дядя Миша взял папину копейку в первый раз, то на скорости сорок километров в час он въехал в стадо коров и выехал из него с обезумевшим от такого беспардонного обращения быком на переднем капоте. Бык отделался лёгким испугом, а капот погнулся так, что пришлось возвращаться, чтобы ремонтировать машину. При этом всю долгую дорогу до сервиса дядя Миша проделал со скоростью 10 км в час, потому что когда он пытался хотя бы на километр прибавить в скорости, капот распахивался на девяносто градусов и загораживал ему весь обзор.
Во второй раз, когда дядя Миша дорвался до папиной машины, он умудрился попасть в открытом поле под град величиной с хорошее куриное яйцо. Когда он въехал к нам во двор, папа чуть не скончался от зрелища, открывшегося перед его глазами – весь кузов копейки был погнут в элегантный крупный горошек.
В третий раз, когда мой оптимистичный папа не отказал своему другу в просьбе, дядя Миша умудрился провалиться в огроменную яму в таком безлюдном месте, что ему пришлось пройти пешком 15 км до ближайшего населённого пункта, чтобы позвонить отцу.
-Юра!- заикался он в трубку,- я провалился в такую яму, что мама не горюй! Кажется, передняя ось погнулась, я плохо видел, потому что грязищи кругом – тьма тьмущая. Может, это даже не лужа, а болото, я плохо присматривался. Нужен трактор, слышишь меня, трактор, иначе машину не отбуксовать!
Папа запил радостную весть ведром валерьянки и поехал искать в субботний вечер трезвого тракториста.
-Всё!- поклялся он торжественно на следующее утро, когда, заляпанные грязью по самые брови, они с дядей Мишей вернулись домой,- это была последняя капля. Ни-ког-да! Ни-ког-да я тебе больше не доверю машину. Клянусь памятью своего прадеда, понял?
-Я сам не возьму в толк, что за напасть такая,- виновато разводил руками дядя Миша,- Вася, что ли, ревнует?
А потом случилось вот что.
Грянул 44-й чемпионат СССР по футболу, встречались команды высшей лиги «Динамо» Тбилиси и «Арарат» Ереван. Матч должен был состояться в Тбилиси, и папа с дядей Мишей намылились поболеть за вечно уступающий соседям в счёте «Арарат». Если я что-то не путаю, вопрос был жизни или смерти – проигрыш нашей команды означал автоматический её вылет из Высшей Лиги.
Мама с Ба были категорически против этой поездки.
-Что вы переживаете,- кипятился папа,- машина совершенно новенькая, ехать всего пятьсот километров, и потом я же не один поеду, со мной будет Миша, он, если что, подстрахует меня.
-Зисале, так об чём и речь,- всплеснула руками Ба,- если бы ты ехал один, я и слова тебе поперёк не сказала бы. А тут с Мишей решил! Обязательно что-нибудь случится, вот увидишь.
-А что сразу Миша,- встрял дядя Миша,- мамэле, я даже к рулю не прикоснусь, водить будет только Юра! Клянусь!
Поздним вечером 24 июня раздался междугородний звонок. Мама кинулась к телефону.
-Алло,- крикнула она в трубку,- алло!
-Отвечайте Тбилиси,- раздался бесстрастный голос оператора телефонной станции.
-Алло, алло, Надя? – сквозь шорох и треск прорвался голос папы.
-Это я! Что случилось?- выкрикнула мама.
-Продули три ноль,- загробным голосом поделился папа.
-Уф,- вздохнула с облегчением мама,- а я-то подумала, случилось что.
-Это как посмотреть,- продолжил папа после минутного молчания.
-Что стряслось?- у мамы сошла краска с лица.
-Машину угнали,- промычал папа,- Миша пошёл доставать из бардачка сигареты. Ну, он открыл дверь, полез в бардачок, а тут его чем-то огрели, оттащили в сторону и угнали машину.
Мама села прямо на пол.
-Миша живой?- спросила сдавленным голосом.
-Конечно живой,- рассердился папа,- жив - здоров, даже сотрясение мозга не получил,- в голосе отца проскользнули нотки сожаления.
