Наринэ Абгарян - Манюня
-Вкусная?- пришла в себя Каринка.
-Угум,- Маринка демонстративно ещё раз лизнула конфету,- мне её тётя привезла. Конфета-то импортная, чешская!
-Из Чешии?- решила блеснуть эрудицией Манька.
-Ну да, из Чехол… Чехосол… из Чешии, ага.
-И сделали её чЕши, да?- не унималась моя подруга.
-Ну конечно чЕши, кто же ещё,- пожала плечами Маринка.
Никогда в жизни мы не видели столь прекрасной конфеты – она была кругленькая, большая, блестящая, на тоненькой жёлтой палочке.
-Марии-ин,- заблеяли мы,- дай попробовать!
-А что мне за это будет?- не растерялась Маринка.
-Могу отдать свой блокнотик с ромашкой на обложке,- предложила я.
-Пф, он почти весь исписан!
-Ободок с божьей коровкой,- предложила Манька.
-Нееее, у меня от ободков голова болит.
-Я знаю!- осенило меня,- скоро к нам в гости приедет дядя Игорь, он обязательно привезёт вкусных московских конфет. Я тебе дам целых три штуки!
-Пять,- не дрогнула Маринка.
-Шесть, и каждая из нас лизнёт конфету по два раза!
-Идёт!
Она развернула конфету и отдала её мне. Я осторожненько лизнула её и передала сестре. Маринка строго следила, чтобы никто не лизнул её конфету лишний раз.
-Мммм,- замычали мы,- вкусно-то как!
Потом мы убедили Маринку постоять с нами за компанию в очереди. Она убрала от греха подальше в карман конфету и стала развлекать нас рассказами о своём старшем брате.
-Когда он делает уроки, то постоянно ковыряется в носу и ест свои козявки!
-Фууууу!
-И спит всегда в носках, даже в летнюю жару их не снимает. Придёт домой в грязных носках и ляжет спать.
-Фууууу!
-А ещё он как-то мылся в ванной и забыл закрыть дверь на защёлку. А я туда вошла!
-И чего? Ты видела его писюн?
-Нет, он повернулся ко мне спиной. Но я видела его попу! Она у него в прыщах! И спина тоже!!!
-Фууууу! Бедненькая!!! Какой ужас!
В знак благодарности за сочувствие Маринка позволила нам лизнуть конфету ещё по разочку.
Потом мы купили перцы и разошлись по домам. По дороге нам повстречались два моих одноклассника. Одного Каринка поколотила, а второго не смогла догнать – он занимался лёгкой атлетикой и бегал даже лучше, чем наша мама.
А через две недели приехал дядя Игорь. И привёз нам в подарок «Брауншвейгской» колбасы, печенья «Юбилейное» и шоколадных конфет «Красная шапочка». Мы честно отдали Маринке обещанные шоколадки, и она пошла домой дразнить брата своим богатством. А брат скрутил её, отнял все конфеты и съел. И Маринка пришла к нам вся зарёванная и предложила поменять палочку и обёртку от чешской конфеты ещё на одну шоколадку. Мы потом содрали с обёртки золотистую этикетку и чуть не покалечили друг друга, потому что каждый хотел забрать её себе. Победила, конечно же, Каринка, и полгода потом важно ходила с этикеткой «Сделано в Чехословакии» на школьном ранце.
А дядю Игоря папа вылечил. Ну как вылечил – позвонил дяде Мише и сказал: «Игорь приехал».
Вот.
Дядя Миша тут же примчался. С трёхлитровой бутылью тутовки наперевес. Мужчины быстренько нарезали себе бутербродов и засобирались на рыбалку под девизом «Чтобы ни одной бабы в радиусе километра не было». Дяде Игорю хотели взять «Пшеничной», но он обиделся, мол, что вы домашнюю водку пьёте, а мне государственную подсовываете.
- Игорь, что армянину хорошо, то русскому смерть,- честно предупредил его папа.
-Ничего не знаю,- упёрся дядя Игорь.
-Ты понюхай сначала, а потом проси,- откупорил бутылку дядя Миша.
-Бррр,- ткнулся носом в бутыль дядя Игорь, но не сдался.
-Игорь!- сделал последнюю попытку вразумить друга папа.
-Юра?- не согласился дядя Игорь.
-Ну как хочешь.
Потом папа с дядей Мишей загрузили в Васю удочки, припасы и убитого горем московского гостя и поехали на озеро запивать рыбалку водкой.
Вернулись поздно ночью. Долго спорили на пороге, имеет ли значение, как вносить дядю Игоря домой - вперёд ногами или вперёд головой. Итого втащили его боком, уложили на кровать и всю ночь выхаживали. К утру они его реанимировали, но ещё дня два дядя Игорь был очень слабеньким, и питался исключительно гречневым «Малышом» и куриным бульоном.
Мама кормила его с ложечки и сильно жалела.
-Игорь, ну зачем ты послушался этих ненормальных и выпил тутовки?- качала головой она.
-Я ж не знал,- заикался дядя Игорь,- я и предположить не мог, ЧТО это такое! Это же ужас какой-то! Второй день от собственной отрыжки обратно пьянею!
Он улетел через неделю.
-Вернусь в Москву, возьму ещё одну недельку за свой счёт, съезжу в санаторий поправлять печень,- пообещал на прощание.
-Приезжай к нам ещё,- обнял друга папа.
-Спасибо,- растрогался дядя Игорь,- обязательно приеду. Дайте только мне время от этой поездки отойти.
Через месяц папа получил письмо.
-Приучил Лужу какать в унитаз,- хвастался дядя Игорь.
-Ну!- крякнул отец.
-Продал Запорожец. Чуть поднакоплю – куплю копейку.
-Вот это разговор,- одобрил папа.
-Завёл интрижку с медсестрой из массажного кабинета. Вылечил радикулит.
-Хех!- потёр поясницу отец.
-Дочка в выходные ночевала у меня. Пожарила картошки, спалила проводку. Ты знаешь, Юра, я счастлив!
У папы на глаза навернулись слёзы.
-Вылечил-таки,- с гордостью подумал он.
Потом профилактически нахмурился и обернулся к маме:
-Жена, или ты каждый вечер делаешь мне массаж спины, или пеняй на себя.
-Тебе даже массаж извилин не поможет,- не осталась в долгу мама.
20 Манюня, или незабвенная поездка в Тбилиси
Дядя Миша, Манин папа, работал на релейном заводе инженером. Главный инженер – должность, безусловно, почётная. У дяди Миши в анамнезе были красный диплом политехнического института, кандидатская степень и кой - какие научные разработки. За все эти заслуги, а также за 15-летний непрерывный стаж работы на релейном заводе родина платила ему ежемесячно где-то около двухсот рублей. На эти деньги дядя Миша умудрялся не только обеспечивать всю семью, но и позволял себе маленькие мужские радости, если конечно эти радости проходили строгий таможенный контроль Ба.
А ещё дядя Миша был однолюбом. Редкое для мужчины качество, ставящее жирный крест на его судьбе. Ещё со школьной скамьи он любил девочку Галю Ицхакову. И вопреки воле Ба женился на ей. Естественно, свекровь невзлюбила невестку. В бедной Гале всё было не так – и происхождение (рабоче - крестьянское), и вероисповедание (пф, выкрест), и вкусы (ты видел булатные зубы её матери – это же ни в какие ворота не лезет), и образование (медсестра, даже на врача не удосужилась выучиться).
Ради справедливости нужно отметить, что Ба в принципе не могла ужиться с женщиной, которая покушалась на любовь её сына. Тётя Галя боролась за своё семейное счастье долго и отчаянно, но потерпела фиаско – Ба была мастером изнурительной партизанской войны. Мане было пять лет, когда её родители развелись. Ба сделала всё возможное, чтобы внучка осталась с ней. Я не знаю, на какие ухищрения она пошла, может пригрозила судье пытками или взяла в заложники всю его семью, но суд принял сторону дяди Миши, и Ба получила Манечку в безвозмездное пожизненное пользование. Тётя Галя потом снова вышла замуж, уехала в другой город, родила своему мужу троих детей. Маня периодически приезжала к ней в гости, и к чести Ба нужно отметить, что она никогда не препятствовала общению Мани с её мамой.
Ба вообще была достаточно замкнутым человеком и мало кого «допускала к телу».
Моя семья стала редким исключением. Уж не знаю, чем мы её взяли, может количеством детей (четыре девочки!), или тем, что мама оказалась землячкой Ба, а может тем, что папа не раз вытаскивал дядю Мишу из передряг, в которые он регулярно попадал, но Ба раз и навсегда впустила нас в своё сердце и не выпускала оттуда уже никогда. Мы высоко ценили любовь Ба, и бережно несли её перед собой праздничным караваем.
Если у Ба случались какие-нибудь крупные размолвки с дядей Мишей, то плакаться она приходила к маме.
-Ты представляешь, Надя,- возмущалась она, громко отпивая горячий чай из большой чашки,- мне кажется, что у него кто-то есть!
-Тётя Роза,- маме хватило наглости возразить Ба,- Миша молодой мужчина, ему всего тридцать восемь, должен же он где-то оставлять свою… хм… энергию!- последние слова она проговорила почти шёпотом и, казалось, стала ниже ростом – Ба смотрела на маму тяжёлым немигающим взглядом.
-Можно подумать – это аргумент! Я вот тридцать лет живу без мужика, и ничего!- рассердилась она.
По лицу мамы было видно, что она хотела бы возразить Ба, но сработал инстинкт самосохранения и она промолчала.
Мы с Маней периодически, затаив дыхание, подслушивали диалоги Ба с мамой. Мане было жизненно важно, чтобы дядя Миша ни в кого не влюблялся – она лелеяла тайную надежду, что родители когда-нибудь обязательно помирятся и снова поженятся. Видимо, об этом мечтал и дядя Миша, потому что никогда так и не решился на второй брак. Безусловно, как у любого здорового мужчины, у него были какие-то связи на стороне, но явок и паролей он никогда не сдавал, может ещё и потому, что узнай об этом Ба – и одной несчастной на этом свете стало бы меньше.
