Сергей Боровский - Уроки переносятся на завтра
- Да! - вздохнул ББМ. - Таких людей теряем!
- Прорвёмся, - успокоил его Серега. - Мать говорила, что когда Сталин умер, тоже все думали — каюк.
- Ну, ты сравнил!
Процессия остановилась у Мавзолея, и члены Политбюро взошли на трибуну, чтобы выслушать поминальную речь Юрия Владимировича.
Он вкратце напомнил слушателям о заслугах Леонида Ильича перед народом планеты и призвал ещё сильнее сплотиться вокруг КПСС и её Центрального Комитета. А потом, по завершении траурного митинга, они приступили к тому, зачем, собственно, сюда и пришли.
Студенты ревностно следили за каждым шагом погребальной команды и делали критические замечания по её адресу.
- Что за прикид? - заметил Серега, ткнув пальцем в двух типов, возившихся около ямы. - Одеты, как зэки.
- Что-то такое есть, - согласился с ним Шнырь. - Знакомая форма.
Наметилась новая ветвь обсуждения, но тут эти безрукие уроды уронили Леонида Ильича в яму, выпустив полотенца. Раздался грохот*.
* Историки утверждают, что на самом деле ничего такого не было. Просто в момент опускания гроба раздались залпы орудий.
- Они что там, совсем обалдели?! - выругался Дед Магдей.
Но его праведному гневу не дали развиться. Родственники и близкие бросили по горстке земли, заиграл гимн, а заводы и фабрики по всей стране включили тоскливые протяжные гудки. Всепроникающий звук доносился из телевизора и, казалось, даже нёсся из космоса.
Кто-то догадался открыть форточку, и с улицы в комнату, со скоростью триста шестьдесят метров в секунду, полились волны. Студенты по очереди высовывались наружу, чтобы убедиться — никакой подделки, гудят по-настоящему.
Последняя щепоть земли легла на холмик, и в наступившей тишине заиграл гимн Советского Союза. А со стены за своими собственными похоронами наблюдал Леонид Ильич, изрядно потрёпанный, но обрамлённый свежей чёрной рамкой.
Затем смолкла и музыка.
- И чо теперь? - озадачил присутствующих Дед Магдей.
Глава 43. Социалистическое соревнование
Серый «жигуленок» остановился на подъездной дороге, чуть поодаль от тропинки, прорубленной дворником, которая вела прямо к дверям общаги. Над сиденьями возвышались пять мужских голов, непокрытых шапками. Выходить никто не спешил, работающий двигатель продолжал монотонно потрескивать на холостых оборотах. Через пару минут к ним подкатила ещё одна машина, как две капли воды похожая на первую, и вслед за этим откуда-то из-за угла выбежал человек, призывно размахивая руками. Только после этого они решились, наконец, выбраться наружу.
Оказавшись на свободе, Фара со всех ног помчался к автобусной остановке. Но не затем, чтобы навсегда скрыться от тяжёлых рук Атиллы, как на его месте поступил бы любой благоразумный человек. Нет, он нашёл исправный телефон-автомат и набрал заветный номер. Михалычу потребовалось менее получаса на комплектацию оперативной группы, ещё пятнадцать минут заняла дорога.
Милиционеры облачились в разнообразные гражданские одежды — как вы понимаете, для отвода глаз, чтобы не поднимать раньше времени панику. Её и так будет предостаточно, когда начнётся. Михалыч тоже замаскировался, но только наполовину — он одел финскую тёплую куртку поверх форменного кителя.
- Где? - сразу принялся он выполнять обязанности командира группы.
- На втором этаже.
- Чёрный ход есть?
- Есть, но он заколочен гвоздями.
- Лестниц две?
- Да.
- Значит, так, - решил Михалыч. - Как зайдём внутрь, разделимся на две группы. - Он рубанул рукой, показывая, как. - Вы — налево по лестнице, мы — направо.
Действия милиционеров были продуманы и выверены до мелочей. Помешать осуществлению правосудия могло только землетрясение или падение метеорита. Но они и представить себе не могли, что ровно в ту же самую минуту, хотя и с противоположной стороны, к общаге грозно шагала многочисленная ватага уроженцев Тбилиси и его окрестностей. Возбуждённые предстоящим боем, они уже сами по себе являлись и огнестрельным оружием, и боеприпасами к нему. Поэтому грозные окрики переодетой милиции с требованием пропустить их вперёд вызвали бурю негодования.
- Слушай, ты сам козёл! - сказал кому-то Морис в ответ на грубость, и эта фраза послужила сигналом к кулачному бою.
Как и следовало ожидать, техническое превосходство оказалось на стороне милиции. Горные братья брали числом и характером. Ни те, ни другие не спешили пока доставать более весомые аргументы. То ли в пылу борьбы, то ли боясь спугнуть добычу, за которой пришли.
Зрелищность поединка потрясала — это вам не драка малолетних шалопаев с помощью реек, вырванных из штакетника. К стёклам прилипли любопытные студенческие лица.
- Как бы наши птенцы не улетели раньше времени, товарищ майор, - сказал плотный мужчина, сидящий за рулем черной «Волги», незаметно припаркованной под заснеженным тополем.
- Есть такая опасность, - ответил тот.
- Что будем делать? Милицию вызывать?
Но майор не успел дать рекомендации своему подчиненному. Один из дерущихся вдруг повалился на спину, сбитый с ног чьим-то беспощадным кулаком. Молния его куртки с треском разошлась, а под тёплым финским мехом обнаружились полковничьи погоны.
- Мент?! - удивился Морис.
- Мент?! - ещё более удивился майор КГБ в «Волге».
- Мент?! - совсем уж удивился Атилла, которому даже со второго этажа удалось разглядеть детали экипировки Михалыча.
- Ноги делать нужно, - мгновенно сообразил Шнырь.
Атилла кивнул и рванулся прочь из комнаты. Правда, действия его выглядели несколько странными, если рассматривать их с точки зрения спасения собственной шкуры. Он ворвался в 228-ую, жильцы которой мирно посапывали на кроватях, схватил знамя отряда, стоявшее в углу, и всучил его обалдевшему Деду Магдею.
- На крышу! Водрузить! - приказал он. - Нас предали!
Старый моряк не заставил повторять распоряжение дважды. Как был, в тельняшке и трико, он впрыгнул в валенки и устремился на пятый этаж, к лестнице с люком, ведущим на чердак.
- А мне что делать?! - подоспел ББМ.
- Предупреди наших!
Без промедления ББМ вылетел в коридор и закричал:
- Облава!
Затем он устремился вдоль дверей, барабаня в них кулаками и сея панику. В большинстве случаев это ему удавалось, но попадались и такие, кто соображал очень туго. ББМ приводил их в чувство пинками, пока не изобрёл способ получше.
На глаза ему очень удачно попался огнетушитель, прикреплённый к стене. Призывно-красный, он манил к себе ББМ уже давно, но всё как-то случая подходящего не представлялось. А тут такое удачное стечение обстоятельств. Выдрав его из стены с многочисленными нарушениями техники безопасности, ББМ откинул рычаг, перевернул цилиндр и ударил белоснежной пеной по разявам, скопившимся в коридоре. Теперь начнут соображать быстрее.
Железный же готовился к осаде. Для этих целей он повалил на бок шифоньер, баррикадируя входную дверь, и наскоро прибил его длинными гвоздями к полу, используя детали от тумбочек. Затем поверх получившейся конструкции он сложил кровати. Не все, правда, а только три. На четвёртую он улёгся сам и стал ждать штурма.
Серега с Лехой мыли на кухне посуду, изображая по замыслу режиссёра, пославшего их туда, невинных овечек, не ведающих о разворачивающихся вокруг событиях.
Окончательным штрихом к картине безумия стал Шнырь, открывший настежь окно и вставший на подоконник с зажженным бенгальским огнем в руке — дань фирменному стилю.
- Живым я не сдамся! - прокричал он, и страстное эхо покатилось по студгородку.
Юля прижалась к груди любимого, всё ещё не веря происходящему.
- Эх! - произнес Атилла. - Мне бы подходящую одежду. Я бы в женщину переоделся. И ушёл. Как Керенский.
В этот самый момент дверь широко распахнулась, и на пороге возникли суровые вооружённые люди в гражданском. Надо сказать, что они успели к тому времени разнять потасовку между милицией и бандой Мориса, и теперь перешли к выполнению собственно плана операции.
- Всем оставаться на своих местах! - предупредили они. - Стреляем на поражение.
- Ну, пора прощаться, - сказал Атилла, награждая Юлю глубоким поцелуем.
И очень вовремя, потому что в следующую секунду на него набросились несколько человек, скручивая руки. Видимо, у них имелись сведения о чудовищной силе здоровяка.
- Что вы делаете, изверги? - заорал Атилла. - Кость сломаете!
Сопротивлялся он, однако, как-то вяло, поэтому нападавшим удалось упаковать великана без лишних хлопот.
Шнырь же почему-то передумал прыгать из окна, и его так же профессионально повязали.
- Так нельзя, чтобы без ордера! - возмутился он.
- Это зависит от ситуации, - возразили ему. - Увести!
Связанных урок подтолкнули к двери, и Юля закричала:
- Не пущу!
Один из оперативников придержал её за плечи, рискуя получить ногтями по глазам. Но она, видимо, смирившись с поражением, села устало на кровать и закрыла лицо ладонями.
