KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Юмор » Юмористическая проза » Карел Чапек-Ход - Чешские юмористические повести. Первая половина XX века

Карел Чапек-Ход - Чешские юмористические повести. Первая половина XX века

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Карел Чапек-Ход, "Чешские юмористические повести. Первая половина XX века" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

— Ну как, далеко вы ушли со своей чертовой наукой, паралик ее разрази? Я же говорил — Корявый будет прав! Радуга стояла над самым Чмертовом, одной ногой —«на балаганах», другой — на верхней лесной сторожке. Можете теперь хоть лопнуть от злости, чучело гороховое!

С этими словами он так хлопнул дверью, что все расставленные по полкам мази, микстуры и solutiones nec non tinkturae [17] затрепыхались в фарфоровых сосудах, высокомерно осуждая на своей кухонной латыни его грубую бесцеремонность.

Аптекарь Существенный только деликатно сплюнул в желтую полированного дерева плевательницу — огромный тюльпан на длинной ножке.

Вся обстановка аптеки была изготовлена из такого же светло-желтого дерева, и даже барометр, с великой осторожностью повешенный теперь аптекарем на стену, красовался в желтой деревянной оболочке. Каждый предмет — старой, радующей глаз, солидной работы.

Грозната же, снова очутившись под аркадой, завел свою триумфальную:

Взвейтесь, зна-а-а-а-мена сла-а-а-а-вы…

Он безбожно растягивал гласные, что, правда, уже заложено в самой основе цапартицкого диалекта.

Но на сей раз хор, обычно послушный Грознате, вторил ему слабо. Начало героической южнославянской песни потонуло в громовых приветственных возгласах, раздававшихся из-под всех аркад, куда, спасаясь от дождя, забились цапартичане.

Люди размахивали шляпами, платками. Некоторым, казалось, даже удается размахивать сразу всеми четырьмя конечностями. Однако оптической причиной сего чуда, очевидно, были быстро сгущавшиеся сумерки.

Новую волну возбуждения, охватившего неугомонную цапартицкую молодежь, вызвало необычайное зрелище…

Посреди площади, защищаясь огромным зонтом от проливного дождя, бок о бок шагали городской голова и редактор «Ч. л.» Многослав Корявый.

Теперь Грознате подпевало лишь несколько самых стойких голосов:

…говорит ружье.

Они растягивали слова, как гашишлейн — особый сорт липкой тянучки, которую из жженого сахара делал в верхнем предместье кондитер Пепичек Вацлавичек.

И у нас эта глава растянулась сверх всякого приличия. Зато в конце ее мы можем с удовлетворением констатировать, что кроме Грознаты, все участники событий совершенно охрипли.


V

Еще до истечения «великой недели» дядюшки Ировца Цапартицкий округ целиком и полностью приобщился к новому радикальному аграрному движению, а прежний деревенский куманек, ныне же — пан Ировец и уважаемый староста Зборжова, стал не только хозяином края, но и подлинным кумиром всей провинциальной выборной курии.

Да что говорить!

В ту предвыборную кампанию, вероятно, во всем чешском королевстве не было более популярного и прославленного мужа, не было большей гордости нации, чем Ировец, и вздумай мы на сих страницах слагать ему вдохновенный дифирамб, это было бы столь же бессмысленно, как носить хворост в цапартицкие леса, ибо имя Ировца и без того уже начертано золотыми письменами на воображаемой мраморной скрижали, призванной увековечить современный прогресс нашей своеобычной культуры!

Еще над Чмертовом не простерлась третья радуга его производства, а из Праги уже прибыли расторопные представители общественного мнения и весьма рьяно старались оправдать щедрые авансы, полученные в редакциях.

Едва в один из радужных вечеров господа с блокнотами впервые появились на колокольне монастыря, как хор, ведомый трубным гласом Грознаты, запел пронзительней и протяжней, чем когда-либо прежде. Обе партии, национальная и антинациональная, переходившие уже к настоящим уличным побоищам, где ходская кожа не раз имела случай доказать вошедшую в поговорки прочность, теперь сражались перед лицом носителей общественного мнения. Вот почему, раздавая и получая во имя святой и возвышенной цели увесистые тумаки, бойцы обеих сторон неукоснительно следили, чтобы ни один из них не ускользнул от внимания творцов новейшей истории.

Депеши журналистов, строчивших с таким рвением, что ломались карандаши, перед отправкой экспресс-почтой подвергались контролю местных политических лидеров, жаждавших представить свое воинство во всем блеске сухих лавров. Я говорю «сухих», потому что на сей раз все обошлось всухую, без пролития крови.

Впрочем (как летописец всего фанатического движения, охватившего чешский юго-запад, я считаю своим долгом ради полноты информации упомянуть и об этом факте), в одной пражской газете все же появилось сообщение, будто во время собрания сельскохозяйственной корпорации, члены коей принадлежат к партии, доселе занимавшей в Цапартицкой округе ведущее положение, разнузданные аграрные радикалы пролили кровь чешского крестьянства.

Да будет зафиксировано историей — кровь эта была чисто тенденциозной окраски.

Речь идет о том самом собрании окружного сельскохозяйственного объединения, извещение о котором было опубликовано в печатном органе сего товарищества — «Гонце из Цапартиц», по поводу чего «Чмертовске листы» и написали, что, мол, оно не «состоится». «Даже если с неба будут падать шила, собрание состоится!» — парировал тогда «Гонец из Цапартиц». «Чмертовске листы», указав на грамматическую ошибку, поскольку во множественном числе существительное среднего рода «шило» будет иметь форму не «шила», а «шилья», тут же придрались к слову или, как в них было написано, поймали «Гонца» на слове.

У «Гонца из Цапартиц» уже не было времени исправлять свой грубый промах. Мелкотравчатую полемику прервал самый поразительный и самый сенсационный эпизод во всей этой истории [18].

Объявленное собрание, в самом деле, не состоялось, поскольку упомянутые шила, или — правильнее — шилья, действительно падали.

Сей факт был досконально установлен и частными лицами, и общественностью. Когда в Цапартицах заходит о нем речь, некоторые очевидцы, вполне допуская, что шилья падали, отрицают, что это могло происходить на таком пространстве и в таком количестве, как, к примеру, во время града. Данное природное явление — уверяют они — наблюдалось исключительно в ближайших окрестностях трактира «У Шумавы», классической почвы всех цапартицких собраний, а отдельные шилья попадались самое дальнее — на улице, ведущей к «Шумаве». Кстати, при подобном светопреставлении, когда в воздухе летала черепица, а с купола костела сорвало большущий кусок жестяной кровли, и вихрь скрутил его в свиток, точно бумажный лист, а потом положил к подножию храма, не различишь и более крупных предметов, не то что какие-то шилья!

Кое-кто теперь скептически относится ко всему, что касается былой славы дядюшки Ировца, и вообще объявляет эти шилья нелепым вымыслом. Напротив, по свидетельству людей правдивых, пан Бедржих Грозната не зря находился позднее под предварительным следствием (он будто бы швырял шилья обеими руками из чердачного окна трактира «У Шумавы», что было истолковано как попытка нанести участникам готовящегося собрания физическое увечье). Следовательно, наличие шильев отрицать не приходится.

— Пусть будет по-вашему,— отвечали мнимые приверженцы просвещения.— Но его не освободили бы, если б не удалось доказать, что представленные как corpus delicti [19] шилья никому не могли причинить вреда. Когда ради опыта их стали бросать с чердака краевого суда, они большей частью падали на тротуар вниз рукоятью, поскольку именно в ней находится центр тяжести.

У ярых адептов и непоколебимых защитников славы Ировца, которые и поныне стоят за него горой, есть один чрезвычайно убедительный аргумент. Ливень шильев, дескать, был в ту пору столь силен, что остановил перед входом в город полуроту нудломнестецких драгун, аллюром направлявшихся на подавление бунта в Цапартицах.

И весьма примечательно: эта деталь так прочно вошла в сознание местных плебейских слоев, что переубедить их нет никакой возможности.

Известно лишь, что особа, носящая на плечах голову, ответственную за порядок и безопасность в Цапартицах, и впрямь вызвала тогда по телеграфу воинское подкрепление из Нудломнестца. Поводом к сему послужило известие, будто перед трактиром «У Шумавы» льется кровь. Оно поступило преждевременно и содержало явное преувеличение, но казалось достоверным, поелику в течение всей недели, предшествовавшей роковому воскресенью, в воздухе городка, ставшего местом действия нашей повести, как говорится, пахло кровью или по крайней мере кровь так бурно и пенисто циркулировала в жилах обывателей, что малейшее прикосновение к носу ближнего заставило бы ее брызнуть фонтаном.

К чести Цапартиц надо признать, что если в тот день и текла кровь, то происходило это исключительно в результате случайностей, коих не избежишь, когда во время дружеского разговора руки сами собой производят манипуляции, отнюдь не ведущие к достижению взаимопонимания.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*