Александр Немировский - Мифы и легенды народов мира. Том 8. Древняя Индия
Другой вариант аналогичного осмысления пространства и времени — прямоугольная печать, в центре которой божество с бычьей головой и туловищем человека; слева от него — фигуры тигра и слона, справа — быка и фантастического зверя, рогатого тигра. Симметричное расположение фигур и само их число, возможно, указывают на то, что перед нами изображение календарного мифа: каждое из животных олицетворяет один из сезонов года. Между тигром и львом схематически изображена человеческая фигурка, обозначающая осенний месяц и дату праздника, зафиксированного печатью.
Одно из наиболее часто встречающихся на хараппских печатях существ — единорог. Античная греко–римская традиция видела в нем реального зверя, как правило, связывая его изображение с Индией. В позднейшей индийской мифологии великий бог Вишну в образе кабана или единорога спасает первочеловека во время потопа, привязывая его ковчег к своему рогу. Среди других фантастических животных обращает на себя внимание тур с тремя головами, бык с выросшей на спине сразу за шеей еще одной головой; звери, состоящие из частей быка, слона, змеи и тигра. За всеми этими химерами хараппского мира, без сомнения, скрываются повествования об их происхождении, мифы, содержание которых мы вряд ли когда–нибудь узнаем.
Многочисленные глиняные женские фигурки, обнаруженные в ареале хараппской цивилизации, служат свидетельством широчайшего распространения у аборигенов культа богини–матери. Не исключено, что это древнейшие следы культа богини, известной в индуистской традиции как Дурга, Ума, Паравати.
Боги имели у хараппанцев человеческий облик, но с обязательным присутствием какого–либо признака животного, чаще всего это рога. Такова, например, богиня с лунообразными рогами, объятая ветвями дерева. Рога и у человека, застывшего в позе преклонения перед этой «дриадой», — видимо, жреца.
К хараппскому богу–быку (и его супруге корове) восходят известные нам из индийского эпоса мифы о Нандине, быке бога Шивы, о «корове желаний», разметавшей вражеское войско, о схватке предводителя войска богов Сканды с духом буйвола, о боге Валине, убивающем буйвола, и многие другие. Таким образом, распространение культа быка–коровы в Индии не всегда связано с появлением на ее территории индоевропейских пришельцев, скотоводов арьев, как можно было предположить до раскопок городов хараппской цивилизации. Подобного рода обожествление, засвидетельствованное впервые в изображениях бизонов на стенах палеолитических пещер, было характерно для многих народов Евразии.
Археологией доказано, что города долины Инда были внезапно оставлены их обитателями. На этих местах больше никто не селился, что, пожалуй, способствовало их удивительной сохранности. Но в чем же причина столь внезапного поспешного бегства из благоустроенных городских центров? Чье–то неожиданное вторжение? Катастрофическое изменение природных условий (наводнения, засоление почвы)? Эпидемии? Какие–либо особенности внутреннего развития хараппского общества? Или сочетание всех этих или каких–либо иных факторов? И можно ли надеяться на однозначный ответ? Ведь даже при массе литературных памятников, современных падению античной цивилизации, нет удовлетворяющего всех ответа на аналогичный вопрос.
Арьи
Между тем появление в ареале угасшей или угасавшей хараппской цивилизации пришельцев с северо–запада, арьев, не вызывает сомнений. Они появились после того, как эта цивилизация начала клониться к упадку. Принадлежность арьев к обширной группе народов, говоривших и продолжающих говорить на близких арьям языке, дает в распоряжение науки в качестве источника ценнейший лингвистический материал. Наличие в языке индоарьев терминологии и образов, сохранившихся в других индоевропейских языках, служит свидетельством того, что они перешли за Гималаи с уже сложившимся уровнем освоения окружающего мира и знаний о нем, а не обрели все это на новых местах расселения. Помимо того, с помощью сведений об арьях в текстах Передней Азии удается если не решить, то хотя бы поставить вопросы о том, откуда вышли арьи и когда это произошло.
За давностью лет не удается выяснить, что заставило один из индоевропейских народов сняться с мест многовекового обитания и искать убежища в чуждой природной и этнической среде — палящее ли солнце, вызывавшее засуху, подобную той, от которой, согласно индийским мифам, избавил человечество Индра; потоп, описанный в индийских и иных древних мифах, набеги других могущественных племен или просто жажда обогащения. Переселение могло длиться несколько поколений — отправились в путь прадеды, перешли Гиндукуш правнуки. Сходство религиозно–мифологических представлений арьев Индии с мифами иранцев в «Авесте» и, соответственно, ведийского языка с авестийским делает вероятным, что переселенцы отделились от иранцев, с которыми жили рядом на территории Иранского нагорья, Афганистана или Средней Азии. Но не может быть исключена возможность того, что индоарьи отделились от говоривших на родственном им языке обитателей Малой Азии, о которых известно по памятникам этого региона середины II тысячелетия до н. э., а также выходцев из этого региона этрусков. Так совпадают этрусские и ведийские боги солнца Suri и боги deva (ведийск. angiras) и сами термины для обозначения богов (этр. tiv, ведийск. divah).
В мифах индоарьев содержатся представления об обитании богов на севере, в полярных областях. Есть даже научная гипотеза, согласно которой побережье Северного океана — первоначальная территория проживания создателей этих мифов. Однако эта деталь указывает лишь на общность мифологий индоевропейских народов, ибо у греков страна гипербореев («живущих выше северного ветра») служит местом обитания Аполлона, и у этрусков обиталище главных богов — север. И если образ севера в мифологии индоарьев занимает большее место, чем у других индоевропейских народов, то это, скорее всего, связано с тем, что на их пути в Индию встали высочайшие в мире горы, и мифологические представления слились с воспоминаниями о суровых испытаниях, которые приходилось преодолевать.
Еще у себя на родине, где бы она ни находилась, индоарьи, как и остальные народы Евразии, обожествляли природный мир и его обитателей. Особенно почиталась корова, дающая людям не только пропитание, но и прочие блага. Коровами расплачивались, ими обменивались. Волов запрягали в по–возки, колесящие по степным просторам. Быков и яловых коров приносили в жертву богам. Эти четвероногие настолько прочно вошли в жизнь и сознание индоарьев, что весь окружающий мир воспринимался ими в образах соответствующей символики. Грозовая туча, из которой проливалась небесная влага, представлялась черной или пегой коровой, а заря — розовогубым теленком. Богов наделяли силой быка. Океан наполняли в своем воображении молоком, а не бесплодными солеными водами.
Корова была кормилицей, а конь, запрягаемый в двухколесную колесницу, — непревзойденным защитником от нападения (или, напротив, средством нападения), дающим преобладание над другими народами, которым он либо был неизвестен, либо не использовался в военном деле. Изучение терминологии древнеиндоевропейских текстов, современных переселению индоарьев, связанной с содержанием и использованием лошадей, во многом проясняет не только вопрос о территории перемещения индоарьев, но и продолжительность этого процесса.
Арьи в долинах Инда и Ганга
Пришельцы, оказавшиеся включенными в городскую хараппскую цивилизацию, скорее всего по периферии, некоторое время сосуществовали с нею и впитывали ее влияние. Однако мирное взаимодействие перемежалось войнами, притом не только с преемниками хараппанцев, но и между самими арьями. Опустошительные наводнения, бывшие, скорее всего, главной причиной оставления хараппанцами своих городов, могли быть использованы арьями, жившими в верховьях рек и менее пострадавшими от стихии, для расселения на опустевших территориях.
К этому времени у арьев уже сложилась довольно стройная иерархия прослоек (сословий): брахманы, кшатрии, вайшьи. Брахманам принадлежала привилегия владения знаниями — и не только о богах, но и об окружающем мире, считавшемся созданием и вотчиной этих богов. Поэтому их главным назначением было способствовать общению простых смертных и властителей государства с благосклонными к ним богами, а также распоряжаться жертвоприношениями и молебствиями. Второй прослойке, кшатриям, наделенным «могуществом», для которых главной профессией была война, отдавалась власть. Третья прослойка, вайшьи, состояла из скотоводов, земледельцев, торговцев.
Принадлежность к этим трем первоначальным группам (варнам) определялась рождением и подтверждалась особым обрядом посвящения, символизирующим второе рождение. Проходившие через этот обряд мальчики получали звание «дваждырожденного» и особым образом сплетенный шнур (для каждой варны из разного материала), который были обязаны носить на шее. Допущенное в общины арьев местное население первоначально, в эпоху создания вед, еще оставалось вне варны. Были среди аборигенов и люди, владевшие большими стадами, и неимущие. Но поскольку они почитали других богов, а потому не могли участвовать в богослужениях арьев, их считали людьми низшего порядка; но отнюдь не презирали. В эпической поэме «Махабхарата», приобретшей законченную литературную форму в середине I тысячелетия до н. э., можно прочесть: «Свидетельством праведности служит дружелюбное отношение со стороны членов трех варн к лишенному варны шудре… Подобно тому как при восходе солнца предмет на горе начинает блестеть, так блестит даже лишенный варны при общении с благими».
