Vagabondo - Иосафат Барбаро. Путешествие в Тану
389
Стены Таны, на которых стояли наблюдающие за подходом к городу татарской орды (являясь укреплениями последнего периода существования самостоятельного города), были возведены после 1395 г., когда Тимур разрушил Тану (Азак).
390
Слова «strachi de guardar» — «были утомлены от того, что смотрели» (со стен на степь в течение целых дней, пока подходила к Тане орда) — неправильно переведены Семеновым (Библ. иностр. писателей, стр. 19) как «утомляясь от бессилия от продолжительной стражи».
391
Барбаро узнал Морею, когда был проведитором в Албании в 1465 г. по организации сопротивления туркам. Одно из впечатлений от этой страны и вспомнилось Барбаро, когда он писал, как движущиеся массы татар и их стад гнали по степи к городу огромное количество куропаток и дроф. Это было похоже на охоту с организованной облавой, которую он видел во владениях какого-то морейского князька. Однако и у монголов бывали настоящие охоты-облавы. Персидские авторы описывают, как Тимур, когда в его войске стал ощущаться недостаток продовольствия, «назначил охоту», после чего войско «отправилось на облаву»: «Оцепив всю ту бесконечную равнину, они погнали бесчисленное множество зверей и птиц и через два дня произвели травлю». См. об этом в двух книгах с одинаковым названием «Зафар-намэ» («Книга побед»), созданных в честь военных успехов Тимура двумя персидскими писателями — Низам-ад-дином Шами и Шереф-ад-дином Иезди (Тизенгаузен, II, стр. 113 и 161; ср.: Якубовский. Зол. Орда, стр. 342—343, 358).
392
Буквально слово «galinaccia» (правильно — «gallinaccia») значит крупная или старая, плохая курица. Барбаро либо не знал местного названия этой степной птицы, либо не стал транскрибировать его в итальянском тексте. Он ограничился тем, что старательно описал внешние признаки: короткий хвост, как у курицы, высоко и прямо поднятая голова, как у петуха, оперение и размер, как у павлина, но без сходства с павлиньим хвостом. Судя по этому описанию, словом «gallinaccia» определена дрофа.
393
Барбаро отмечает, что вокруг Таны много холмов или пригорков, мелких возвышенностей (monticelli de terreno) и рвов; он объясняет, что некогда здесь была «древняя Тана» (la Tana antiqua»). По точным данным археологии, античный Танаис при устье Дона, наиболее удаленный к северу пункт Боспорского царства, лежал на северном рукаве или протоке донской дельты у самой реки, на правом ее берегу (теперь этот обмелевший рукав Дона именуется Мертвым или Гнилым Донцом). Здесь, на возвышенном берегу, находится Недвиговское городище — остатки боспорского города Танаиса, который существовал с III—II вв. до н. э. по IV в. н. э. Местонахождение античного Танаиса около хутора Недвиговки установлено еще И. А. Стемпковским, одним из старейших русских археологов, в 1829 г. и остается бесспорным до сих пор. См. об этом в работах археологов-античников: Т. Н. Книпович. Танаис. М.—Л., 1949; В. Ф. Гайдукевич. Боспорское царство. М.—Л., 1949. — См. также статьи Д. Б. Шелова в «Древностях Нижнего Дона» (МИА 127). Итальянская колония Тана (известная как оживленный торговый город в XIV—XV вв.) была расположена на месте Азова (арабские и персидские писатели XIV—XV вв. называют его Азак), т. е. на южном рукаве донской дельты, на левом его берегу. Таким образом, территории древнегреческой и итальянской колоний не совпадали, но находились в разных местах, на двух разных рукавах дельты Дона. Следы защитных сооружений, заброшенных и заплывших землей, относились к валам и рвам не античного Танаиса, но Таны XIV в., которая занимала более обширную территорию и была целиком разрушена войсками Тимура в 1395г., тогда же, когда пострадали Астрахань и Сарай. После этого бедствия венецианцы вернулись в Тану и спешно возвели новые укрепления, чтобы не оставить свою колонию в не защищенном от обитателей степи состоянии. Консулам, отправляемым из Венеции в Тану, давались специальные средства для восстановления стен и башен города. См. постановления венецианского сената и инструкции («комиссии») консулам, едущим в Тану (Тhiriet, Reg., doc. 881, 898, 913, 927, 930, 981). Новые укрепления, выросшие после нашествия Тимура вокруг венецианской Таны (генуэзцы в XV в. уже не имели здесь своего консула), охватывали теперь меньшую территорию; город сузился, и остатки разрушенных прежних укреплений оказались вне его стен.
394
Аспр, aspro (от греческого слова —белый) — серебряная монета, ходившая в Северном Причерноморье (Каффа, Тана) и в Трапезунде. Пеголотти в части, касающейся Таны, сообщает, что в Тане употребляют соммы и серебряные аспры. Сомм — слиток серебра (verga d'argento), который может быть отдан на монетный двор (zecca) и должен весить 45 saggi (saggio = 1/6 унции). Из сомма чеканили в Тане 202 аспра, но на руки давали только 190, удерживая в пользу цекки 12 аспров.
395
Багаттин (bagattino) — в Венеции народное название малого денария, мелкой серебряной монеты. Барбаро переводит аспр на багаттины: в аспре 8 багаттинов.
396
Это название — Бозагаз — с объяснением, что оно значит «серое дерево», уже упоминалось в § 15, где говорилось, что Бозагаз находится на берегу Дона. Здесь выясняется, что это местность, где располагались рыбные ловли — «пескьеры» — итальянских купцов, где жили рыбаки, занимавшиеся ловлей и засолкой рыбы, приготовлением и упаковкой икры. У Барбаро и у других итальянцев (он называет, например, имя Дзуана да Валле) были свои участки реки для рыбного промысла.
397
Gieviza — один из Балерских островов на Средиземном море (Iviza, Ивиса), известный добычей соли. О соли с острова Ивисы (sale d'Ieviza) говорится в «Практике» Пеголотти (Pegolotti, p. 154, 224, 231).
398
Сходное с этим описание татарских «домов» — шатров, крытых войлоком или сукном, — Барбаро помещает и во вторую часть своего сочинения «Путешествие в Персию» (Persia, р. 56 r; Rimusiо, II, р. 109 r), причем сам ссылается на свое же описание, находящееся в первой части — «Путешествии в Тану». Эти крытые повозки или кибитки кочевников, их «дома» на телегах, описывали еще в древности. См., например, у Геродота о скифах: «дома, , у них на телегах, , (Нdt., IV, 46); или у Страбона о том же: «жилища кочевников делаются из войлока и прилаживаются к повозкам, (Strаbо, VII, 3, § 17). Говорят о них параллельно с Барбаро другие писатели XV в. Так, например, персидский автор Шереф-ад-дин Али Йезди (ум. в 1454 г.) писал: «Жилищем степняков в той безграничной пустыне являются шатры кутарме, которые делаются так, что их не разбирают, а ставят и снимают целиком; во время передвижений и перекочевок едут, ставя их на телеги» (Тизенгаузен, II, стр. 172—179). Знаменитый арабский путешественник Ибн-Батута (1303—1377) в книге своих странствий («Подарок наблюдателям по части диковин стран и чудес путешествий») оставил ряд описаний того, что повидал в Золотой Орде, где он был в 1333—1334 гг. Он обратил внимание и на татарские повозки со съемными «домами»; Барбаро сообщает только о двуколках (carri da doe rote), но Ибн-Батута говорит о телегах на четырех колесах (см.: Тизенгузен, I, стр. 281—282).
399
В рукописи — «mio conato», что в издании 1543 г. переделано в «cognato». Следует «conato» изменить на «сопасо», т. е. кунак, приятель.
400
О пьянстве одного из монгольских правителей Барбаро писал в «Путешествии в Персию». Этот правитель, по имени Туменби (Барбаро тут же поясняет, что это значит «начальник десятитысячного войска»), проводил жизнь в беспрерывном пьянстве (la vita del qual... cra un continue star in bevarie, et beveva vino di mele) (Persia, p. 56 v).
401
Такое же описание прихода людей (visitatione) к ханскому шатру, чтобы получить аудиенцию, Барбаро поместил в рассказе об одном из туркменских правителей в своем «Путешествии в Персию» (Persia, p. 56 r).
402
Выше Барбаро употребил слово «орда» (lordo) в основном смысле — улус, население, народ; здесь же в смысле — земля, кочевье, территория улуса, что обычно выражалось тюркским термином «юрт». Ср. примеч. 40.
403
В истории внедрения мусульманства в Золотой Орде заметны три этапа (см. примеч. 36): при хане Берке, при хане Узбеке, при Едигее. Тем не менее язычество (шаманизм) не исчезло в массах татар-кочевников, что и отражено в ответе, полученном Барбаро на его вопрос о существовании язычников (idolatri) среди татар. Это же подтверждается сообщением арабского писателя Ибн-Арабшаха (ум. в 1450 г.), который побывал и в Астрахани и Сарае, и в Крыму, и в Средней Азии; он записал о Дешт-и-Кыпчаке: «Некоторые из них [местных людей] до сих пор еще поклоняются идолам» (Тизенгаузен, I, стр. 457. — Ср.: Якубовский. Зол. Орда, стр. 165—168).
