Vagabondo - Иосафат Барбаро. Путешествие в Тану
Вернемся к вопросу об отношении между свидетельствами о России в трудах, с одной стороны, Барбаро, с другой — Контарини.[308]
Контарини побывал в России на обратном пути из Персии в Италию. Путь его пролегал через Кавказ, от Дербента по Каспийскому морю, от Астрахани вверх по Волге, затем по степям и лесам до Оки. Вместе с русским послом, возвращавшимся домой от Узун Хасана, и вместе со значительной группой татарских и русских купцов Контарини добрался до Москвы к сентябрю 1476г. Первые русские люди, встреченные этими путешественниками, были жители пограничной деревушки где-то близ Оки. Первым русским городом, который увидели путники, была Рязань. Затем они миновали Коломну и 25 сентября вступили в Москву.
Рассказав довольно подробно о падении Каффы,[309] затем о готах, говорящих на немецком языке, и о сложном этническом имени готаланов,[310] затронув вопрос о торговых путях из Таны через Тамань в Астрахань и Сарай,[311] Барбаро переходит к сообщению о Волге, — здесь появляется название Москва.[312] И здесь же начинается параллелизм с Контарини.
С самого же начала рассказа о России Барбаро употребляет неопределенно-личное предложение: «достигают пределов России».[313] Контарини же пользуется личной формой глагола: «мы вступили в пределы России»;[314] он описывает встречу с крестьянами первой на его пути русской деревни и их скромные приношения ослабевшим от голода и усталости путникам. Далее оба говорят о Рязани и о рязанском князе, который приходится шурином [101] великому князю Ивану. Барбаро: «... здесь находится городок Рязань. Он принадлежит родственнику русского великого князя Ивана».[315] Контарини: «Мы... прибыли в город, называемый Рязань. Он принадлежит князьку, жена которого приходится сестрой великому князю московскому».[316]
В одинаковой, точной последовательности (изредка с незначительными перестановками) идут сообщения обоих авторов. Пересмотрев все сходные места в обоих сочинениях, трудно отказаться от мысли, что Барбаро повторил в последней части своего труда большинство сообщений, приводимых в труде Контарини. Создавший свое произведение спустя много лет после возвращения (весной 1479 г.) из второго путешествия, Барбаро несомненно читал записи Контарини, появившиеся в печати в 1487г.[317]
Предлагаем таблицу совпадений между текстами «Путешествий» Контарини и Барбаро (в их последней части, относящейся к описанию России и обратного пути из Москвы в Италию). Мы отмечаем только сюжеты сходных мест, не выписывая цитат: сравнение подлинных фраз, слов и выражений можно проделать по приложенным оригинальным итальянским текстам обоих произведений.
Контарини
В Рязани мы нашли изобилие хлеба, мяса, медового напитка. Мы долго ехали по громадным лесам и к вечеру нашли русские деревни, где и остановились.
Приехали в город Коломну.
Город Москва стоит на небольшом холме; ее замок и весь остальной город — деревянные. Река, называемая Москва, проходит через середину города и имеет много мостов. Город окружен лесами.
Страна чрезвычайно богата разными сортами зерновых (ogni sorte biave).
За 1 маркет дают мяса более 4 фунтов; 100 кур за 1 дукат; 40 уток также за 1 дукат; 1 гусь — немного более 3 маркетов.
Страна очень холодная... В конце октября река, протекающая по середине города, замерзает. На реке строят лавки — здесь происходит вся торговля («базары»).
В ноябре забивают скот и привозят в город цельные туши на продажу. Приятно видеть большое количество ободранных коровьих туш, поставленных на ноги (messe in pie, in piedi) на льду замерзшей реки.
У них нет таких фруктов, кроме небольшого количества огурцов, лесных орехов и диких яблок.
Делать запасы надо зимой, потому что тогда легко перевозить на санях; летом — страшная грязь...
У них нет никакого вина, но они употребляют напиток из меда, который приготовляют с листьями хмеля; это неплохой напиток.
Великий князь запретил делать эти вина.
Мы выехали из Москвы 21 января (1477 г.); ночевали в деревне, миновали Вязьму и Смоленск, вступили в Литву (принадлежит польскому королю Казимиру). Морозы; ехали лесами; равнина, кое-где холмы. 12 февраля приехали в Троки.
Ночевали в лесу, останавливались около тлевших костров, которые оставляли ехавшие раньше путники, подбрасывали дров, разводили огонь, ели и спали около костра.
Находили деревушку, где и отдыхали.
Уехали из Трок 16 февраля, 25 февраля приехали в Лонин, затем вступили в Польшу. Город Варшава; здесь правят два брата. Поехали в Познань. Страна красивая и богатая продовольствием, мясом, но плодов мало. Замки и деревни, но нет городов, о которых стоило бы говорить. 1 марта приехали в Познань, сделали остановку и сменили сани на лошадей. Из Познани уехали 5 марта.
Приехали в городок Мессаригу. Тут граница с Германией. 9 марта (1477 г.) приехали во Франкфурт, город маркграфа Бранденбургского.
О Германии мы говорим мало, так как это страна от нас недалекая и нам знакомая.
Барбаро
Страна плодородна, имеет хлеб, мясо, мед, из которого делают бузу, т. е. пиво. Там много лесов и деревень.
Дальше находится город Коломна.
В Коломне и Рязани крепости и дома деревянные. Город Москва расположен на реке Москве. Река проходит через середину города и имеет несколько мостов. Замок находится на холме. Замок и город окружены лесами.
Изобилие хлебов и мяса.
Мясо продают не на вес, а на глаз. За 1 маркет дают 4 фунта. 70 кур — за 1 дукат; гуси по 3 маркета каждый.
Сильный мороз; река замерзает.
Привозят свиней, быков и других животных в ободранном виде и ставят их на ноги (messi in piedi), твердых, как камень, в огромном количестве... Их нельзя разрубить, потому что они тверды, как мрамор.
Фруктов нет, кроме небольшого количества яблок, волошских и лесных орехов.
Зимой ездят с удобством на санях, потому что все замерзает. Летом — страшная грязь и множество слепней.
У них нет вина, но некоторые приготовляют вина из меда, другие из проса; и в то и в другое кладут цветы хмеля, придающие запах, который оглушает.. .
Великий князь запретил делать вино и пиво и употреблять хмель.
Если выехать из Москвы в сторону Польши, то через 22 дня вступают в Польшу. Первое поселение — замок Троки. Путь лежит по лесам и холмам.
По пути попадаются места остановок предшественников, которые разводили здесь костры. На этих местах можно развести костер и отдохнуть.
Попадаются деревушки.
На расстоянии 9 дней от Трок находится замок Лонин. Вступили в Литву, где имеется город Варшава; его правители подчинены польскому королю Казимиру. Страна богатая, много замков и деревень, но не достопримечательных. От Трок до Познани 9 дней пути; страна богатая и красивая.
Далее находится город Мерзага. Здесь кончается Польша. О ее замках и городах я не буду говорить, так как ничего о них не знаю. На 4-й день приезжают во Франкфурт, город маркграфа Бранденбургского, и вступают в Германию.
О Германии нечего говорить, так как это место привычное и известное многим. [103]
Нам думается, что приведенное сравнение последних частей трудов Контарини и Барбаро наглядно доказало, что налицо крайне близкое сходство между окончаниями обоих сочинений, родившихся в одном и том же городе и почти в одни и те же годы, под пером людей одинаковой — купеческо-дипломатической — профессии. Произведение Контарини появилось в печати раньше, чем произведение Барбаро, и поэтому возникает мысль о заимствовании. Вероятно, так и было; слишком уж систематично развивается сходство, и не только в порядке сообщений, в перечислении названий, в подсчете дней пути, но даже в отражении впечатлений: московский рынок и цены на нем, костры на местах стоянок в дремучих лесах зимой, разложенные предыдущими и раздуваемые последующими путниками, и т. д.
В связи с проделанным сопоставлением данных о России в обоих сочинениях — и у Барбаро, и у Контарини — никак нельзя без необходимой оговорки принять вывод автора одной из новых итальянских книг о знакомстве итальянцев со славянским миром. Этот автор, Артуро Кронья, пишет: «У Барбаро имеется один из лучших рассказов (una delle migliori relazioni) о Москве XV в.; его сведения получены непосредственно (notizie dirette) и проникнуты большой правдивостью (improntate a gran verita)».[318]
Однако едва ли правильно признавать Барбаро автором, склонным просто списывать чужое. Бросается в глаза прежде всего, что он ни словом не обмолвился о том, каким путем он вернулся из Таны в Венецию в достаточно грозном для Восточного Средиземноморья 1452 г. Его рассказ о Тане не имеет финала, тогда как все тяжкие перипетии возвращения на родину в 1478—1479 гг. из Тебриза описаны им совершенно точно — ясен и маршрут, представлены и некоторые не лишенные яркости путевые встречи и опасные приключения. По-видимому, почему-то не захотел Барбаро описать свой обратный путь из Таны домой, ни даже упомянуть о нем.[319]
