Поэтическая антология - Манъёсю

Для чего мне жизнь?
Напрасно я хочу,
Чтобы долгою она была,
Пусть я буду жить,
Но с той, кого люблю,
Встретиться мне будет нелегко…

Нити жизни не жалея для тебя,
Я люблю,
Но много глаз людских кругом.
О, когда бы стал я
Ветерком летящим,
Мы могли бы часто быть с тобой вдвоем.

У людей чужих — отец и мать
Дочерям велят быть дома, сторожат…
“Сторожат” зовутся горы в том краю,
Где живет мой друг, которого люблю.
Утро каждое ко мне он приходил,
И печалюсь я, что нынче не пришел…

Тот, что в небесах,
Из досок единственный мосток,
Как, скажите, я сумею перейти?
Если скажут: “Там, за ним живет жена,
Нежная, как вешняя трава”,—
Ноги сами приготовятся к пути.

Юный парень из села Кудзэ
Мне сказал, что хочет взять меня.
Поважнее много он, чем я,
А сказал, что хочет взять меня,
Юный парень из села Кудзэ.

Не ходите, люди, взад-вперед
По дороге,
Что вокруг холма идет,
Пусть мне служит тайною тропой,
И по ней тогда любимый мой
Будет приходить всегда ко мне.

Через щели занавеси той,
Где повешен жемчуг дорогой,
Постарайся проскользнуть ко мне.
Если спросит мать,
Вскормившая меня,
“Это ветер”,— я отвечу ей.

Из-за молодой чужой жены,
Что я встретил по дороге в храм,
Где указывают день работ,
Много я ночей лежу без сна,
И в смятенье думы тайные мои,
Словно порванная яшмовая нить…

Не встречаюсь с милою моей,
На которую мечтаю я взглянуть,
Как на зеркало кристальной чистоты.
Словно порванная яшмовая нить,
Наша разлученная любовь,
Что сильней и крепче с каждым днем.

Словно еду я дорогой дальней,
Что лежит среди морских долин.
Постоянно полон я тоскою,
Как большой корабль на волнах,
Мое сердце нынче неспокойно
Из-за молодой чужой жены…

Руки матери моей родной
Далеки теперь, в разлуке,
От меня…
Страшной безнадежности такой
Никогда еще не знала я.

Сладким сном, каким все люди спят,
Я не сплю.
О, как печалюсь я,
Все мечтаю: хоть глаза твои
Мне увидеть, друг любимый мой!

Если умирают от любви.
То пускай и я умру, любя.
Люди, проходя дорогою прямой,
Что лежит копьем из яшмы дорогой,
Не приносят вести от тебя.

В сердце—
Тысячи ведь раз мечтал,
А вот людям ничего не говорю…
Ах, когда бы мог увидеть я жену,
О которой я тоскую всей душой.

Когда бы знал, что буду тосковать
С такою силой
После наших встреч,
Ах, я бы оставался вдалеке
И любовался б издали тобой.

Сказать мне, когда я люблю? —
Не бывает, чтоб я не любил.
Но начнет вечереть —
И от страшной тоски
Я спасенья не знаю тогда…

Неужели лишь так,
Продолжая любить безнадежно,
Буду жить постоянно в тоске о тебе
И, не зная сверкающей жемчугом жизни,
Год за годом влачить…

Люди, что будете в мире рождаться
После меня,
Не вступайте на путь,
Где тоскуют и любят,
Как я…

Ах, твердого сердца,
Что рыцарь бы должен иметь,
Не имею:
И ночью, и днем — все равно
Не кончается эта тоска…

О, зачем
Продлится жизнь моя?
Лучше умереть хотел бы я
Раньше, чем начну я тосковать
По тебе, любимая моя.

Пусть все будет так,
Как суждено.
Для чего я буду вечно тосковать
И любить без устали тебя,
Кто ко мне не хочет приходить…

Посмотреть кругом:
Переправа от тебя близка,
Но дорогою окольной ты идешь…
“Может, все же ты придешь сейчас?” —
Думаю, тоскуя о тебе…

О любимый мой,
Кто помехи там тебе чинит?
Позабыв совсем
Путь, что был отмечен яшмовым копьем,
Не приходишь нынче ты ко мне…

Мечтая увидать
Глаза дорогие твои,
Я так тосковала, что две эти ночи,
Как тысячи лет,
Мне казались длинны…

По дороге в храм,
Где указывают день работ,
Много разных движется людей,
Но такой, как ты, любимый мой,
Есть на свете только ты один!

Хоть думал я,
Что этот бренный мир
Всегда таким непостоянным был,
И все-таки не мог я позабыть тебя
И лишь еще сильнее полюбил.

О, пусть бы человек пришел
И, возвратясь из странствия,
Сказал мне:
“Твой милый жив
И счастлив он…”

Ведь новояшмовых пять лет уже прошло,
И странно,
Что любовь напрасная моя,
Какой люблю тебя до этих пор,
Не прекращается и мучает меня.

И даже рыцарь — доблестный герой,
Что может проложить пути
Сквозь скалы,
В делах любви он так же как и все,
Терзается и кается немало.

Оттого, что знаю,
Что с тобой увижусь,
Когда солнце склонится к земле,
О, как день сегодня кажется мне долог,
Как тысячелетья длится он!

То встану, то сяду,
Как быть мне, что делать — не знаю…
И хотя я все время тоскую о ней,
Но любимой своей не сказал я об этом ни слова,
Оттого и гонец от нее не приходит ко мне…

Эта ночь, что черна,
Словно черные ягоды тута,
О, пускай никогда не проходит она!
Так мучительно ждать будет завтра тебя,
Кто меня покидает зардевшимся утром.

Когда б случилось так,
Чтоб от любви
Всегда на свете умирали люди,
То, верно, тело бедное мое
Уж тысячи бы раз здесь умирало.

Вчерашний вечер только миг один,
Короткий, как жемчужин встречный звон,
Ее я видел здесь,—
И нынче утром вдруг —
Возможно ли, что я уже люблю?

После того как не виделись долго,
Мы встретились снова с ней,
И сердце,
Что раньше ее любило,
Тоскует еще сильней.

Когда бы не ходил
Далекими путями,
Отмеченными яшмовым копьем,
Тогда бы в сердце горестном моем
Не знал бы я такой тоски, как ныне.

Как тень прозрачная в рассветный час,
Таким же тонким тело мое стало,
Все из-за той,
Что яшмой засверкала лишь издали
И навсегда ушла от нас…

Из-за той, что не встречается со мною,
Сколько ни хожу я, сколько ни хожу,
Я в росе, упавшей
С высоты извечной,
Все свои одежды промочил насквозь.

Ах, какую мог бы
Я найти уловку,
Чтоб одним глазком увидеть мне опять
Милую, которую недавно
Удалось случайно увидать?

Ведь ты, любимая моя,
О ком грущу,
Когда не вижу даже миг один.
Но, если день за днем мне приходить к тебе,
Тотчас молва людская зашумит…