Аристофан - Птицы

Кто ж накладывал?

О, здесь был найден способ остроумнейший.
Орудуя ногами, как лопатами,
Грузили глину гусаки прилежные.

Вот на все лапы мастера поистине!

А утки, Зевс свидетель, препоясавшись,
Кирпич носили. Наверх, как подручные,
Набрав на хвост раствора известкового
И с кельнями во рту, взлетали ласточки.

Кто станет нанимать теперь поденщиков!
Ну, дальше, дальше! Кто же сделал плотничью
Работу?

Пеликаны. Это плотники
Искуснейшие. Обтесали клювами
Они ворота. И когда работали,
Как в доке корабельном, шум и гром стоял.
Теперь ворота все уже закончены,
Задвинуты засовы, и расставлена
Кругом охрана. Ходят с колотушками
Дозорные. И сторожа-сигнальщики
Стоят на каждой башне. А теперь пойду
Помоюсь. Ты уж сам теперь хозяйничай!

Ну, что ты скажешь? Удивлен, наверное,
Что быстро так стена твоя построена?

И верно, удивляюсь, да и есть чему.
Ведь, право же, похоже все на выдумку.
Но вот, смотрите, часовой с известием
Бежит сюда. И вид какой воинственный!

Эге-ге-ге-ге-ге-ге-ге-ге-ге-ге-гей!

В чем дело?

Ах! Ужаснейшие новости!
Какой-то бог, из тех, что в свите Зевсовой,
Прорвавшись чрез ворота, в воздух к нам влетел,
А галки не заметили, дневальные.

Поступок низкий, мерзкий и ужаснейший.
Кто ж из богов?

Не знаем… Только знаем мы,
Что с крыльями.

Так нужно было стражников
За ним послать сейчас же.

Было послано
Пятнадцать тысяч соколиной конницы.
Ей приданы различные когтистые:
Орел, сарыч, стервятник, ястреб, коршун, гриф.
От свиста крыльев, шелеста и хлопанья
Дрожит эфир. За богом птицы ринулись.
Он далеко не мог уйти. По-моему,
Он где-то здесь.

Берите же, хватайте же
Пращи и луки. Эй, сюда, помощники!
Стреляй, бросай! Пращу, пращу немедленно!

Вот началась война, неслыханная сечь!
С богами я сражусь. Давайте же стеречь
Эребово дитя – заоблачную высь,
Чтоб олимпийцы к нам тайком не пробрались.

Смотрите же, бойцы, кругом внимательно!
Ведь шелест крыльев божества бессмертного
Становится все громче, все отчетливей.

Куда спешишь? Остановись. Не двигайся.
Не шевелись. Ни с места! Стой спокойнее!
Ты кто? Откуда? И какого племени?

От олимпийцев грозных прилетела я.

Похожа ты на шляпу и на парусник.

Ирида я.

Морское судно, видимо.

Какое судно?

Сарычи и ястребы,
Хватайте девку!

Что еще за новости!
Хватать – меня?

Ну, ты еще наплачешься!

Неслыханно!

В какие же, негодная,
Влетела ты ворота? Отвечай скорей.

В какие? Зевс свидетель, не заметила.

Вы слышали? Она смеяться вздумала!
К синицам-птицеархам обращалась ты?[116]
Где пропуск твой за подписью вороны?

Что?

Ах, нет его!

Ты бредишь?

И не вижу я
Вот здесь печати аиста дежурного.

Никто сюда печати не прикладывал.

Так, значит, захотела ты украдкою
Лететь чрез Хаос и чужие области?

Какой другой летать богам дорогою?

Свидетель Зевс, не знаю. Но не этою.
В отместку за такое беззаконие
Из всех Ирид, клянусь, по справедливости
Тебя казнить бы следовало первою.

Да я ж бессмертна!

Все равно бы надобно
Тебя казнить. Ведь это же неслыханно:
Все нам подвластно, только вы, бессмертные,
Бунтуете и не хотите слушаться,
Как прочие, господ своих законнейших.
Но говори, куда плывешь по воздуху?

Куда плыву? Я к людям от отца лечу
С приказом бить овец, быков закалывать
Богам Олимпа в дар и чадом улицы
Наполнить.

О каких богах здесь речь идет?

Как о каких? О нас. Мы в небе властвуем.

Какие же вы боги?

Кто же бог тогда?

Отныне птицы – боги для людей земных.
Свидетель Зевс, довольно Зевсу жертвы жечь.

Глупец, глупец! Побойся гнева страшного[117]
Богов. Смотри, ударит мощным заступом
Владыка Зевс – и весь твой род возмездие
Постигнет, а тебя, твой дом, добро твое
Испепелят Ликимниевы молнии.

Послушай, ты, оставь свой пыл воинственный.
Спокойно стой. Лидийцев и фригийцев лишь[118]
Такими можно запугать угрозами.
Так знай же: если Зевс мешать мне вздумает,
То Зевсов дом,[119] как жалкий Амфионов дом,[120]
Сожгут мои синицы огненосные.
Орлов-гигантов в шкурах леопардовых
Шестьсот, не меньше, против Зевса в небо я
Пошлю. Один гигант, Порфирион, и то
Ему хлопот наделал предостаточно.
А если ты, его служанка, злить меня
Не перестанешь – первая поплатишься:
Вот здесь Ирида ляжет распростертая
И подивится прыти старца древнего.

Чтоб подавился речью ты бесстыжею!

Долой отсюда! Ну, пошла, пошла, пошла!

Смотри, отец мой живо спесь собьет с тебя!

Ах, как мне страшно! Улетай подалее
И мальчиков пугай испепелением!

В великий город наш богам заказан вход.
Из Зевсовых детей никто к нам не пройдет.
Курений сладкий дым и мяса жирный чад
Отныне никогда до них не долетят!

Вот будет дело, если не вернется к нам
Глашатай наш, на землю, к людям посланный.