Наталья О'Шей - Хелависа и группа «Мельница». Не только песни

Все песни поют, кому не лень,
Но кто же из них певец?
Толпа крикунов — всего лишь толпа,
Не больше чем стадо овец.

Их песнь не разбудит холодных темниц,
но, чу, слышишь, чья-то трель.
И мигом толпа падает ниц.
Пред ней поет менестрель.
Пусть кто-то затеял спор о словах.
Не стоят того слова.
Но мудрое слово держит в мозгах
Отчаянная голова.

Чьи-то слова рассыпаются в прах,
А чьи-то уносит метель,
Но крепко сидят слова в головах,
Те, что пропел менестрель.

Его мимолетно я видел во сне.
И он мне успел сказать.
«Прежде чем петь подобно мне,
Ты научись страдать.

Пусть слезы и грусть хотя бы на миг
Зазвенят как весною капель,
Пусть станет на миг молодым старик,
от песни что спел менестрель».

Время идет и реки текут
Впадая в большие моря.
И кто-то зря построил корабль,
А кто-то и лодку не зря.

Чей-то корабль ляжет на дно,
А чей-то сядет на мель.
Но вот чья-то лодка плывет далеко
И в ней сидит он — менестрель.

Все кончается, мой друг,
Разрывают кольца рук
Свитые в тугую плеть
Боль и сказка, свет и смерть.

Просто, чтобы каждый знал,
Что всему, что он искал.
Скоро тлеть углем в золе.
Скоро гнить в сырой земле.

Не грусти, не плачь, не бойся.
Это просто проблеск солнца
В темных путах наших снов,
В ржавчине оков.

Всё кончается, мой друг.
Это наш последний круг.
Не ищи судьбы своей
В бледных призраках вещей.

Всё, к чему вела нас страсть.
Скоро все должно упасть,
И за этот острый край
Выходи — гостей встречай.

Это просто лунный свет.
Никакой защиты нет,
В сердце — пламенный рубец,
Ты уже мертвец.

Мне много пришлось исходить дорог,
Но эту, увы, до конца не пройти.
Пусть прошлое пылью лежит у ног
Ведь это счастливый конец пути.

В пучине морской я лежал на дне
И видел пестрящие стаи рыб,
И остовы канувших кораблей
И кости, что мирно белели в них.

Но что так прекрасно в твоем лице,
Я так и не смог до конца узнать.
Сегодня уйти от тебя я посмел,
Но завтра вернусь я к тебе опять.

В подземных норах я с кротами жил
от мира уйдя и всего что в нем.
Я с ними слепцом добровольным был
Но жгло мое сердце любви огнем.

Но что так прекрасно в твоем лице,
Я так и не смог до конца узнать.
Сегодня уйти от тебя я сумел,
Но завтра вернусь я к тебе опять.

В небесных просторах я птицей парил
Свободы и силы напившись всласть.
Крылами касался небесных светил
И как же мне больно пришлось упасть.

Но что так прекрасно в твоем лице,
Я так и не смог до конца узнать.
Сегодня уйти от тебя я сумел,
Но завтра вернусь я к тебе опять.

А что на земле? На земле война.
Какая по счету? Но что мне в ней,
Покуда я всю не испил до дна
Ту чашу, где тайна красы твоей.

И видел я трупы взаимных убийц
Им в спины вгрызались слепые кроты.
Слетались к ним стаи голодных птиц.
Сплывались к ним тысячи пестрых рыб.

Мой старый добрый друг,
Мы виделись с тобой не так давно.
Ты гнил в сырой могиле,
Лежал как бревно.

Твой смрадный черный труп
снедали червяки и над могилой
волки жадно выли,
как в страшном кино.

Но вот чья-то светлая тень
Мелькнула над головой моей.
Она шепнула на ухо мне:
«Смотри, вот одна из твоих смертей».

Мой старый добрый друг,
Ты очень изменился с той поры.
Ты стал как ангел светел.
Сиятельно чист.

В ладони твоих рук
Благоухают райские плоды.
Я лишь теперь приметил,
Сколь я неказист.

Но вот опять чья-то светлая тень
Мелькнула над головой моей.
Она шепнула на ухо мне:
«Поверь, вот один эпизод из жизни твоей».

Летят кони Стрибога — ветер в гриву,
Перуна подкова — пропасть под молнией,
Кони Даждьбога дождем резвятся,
И конь коней — корона на небе.

Жаркой волной — в глаза жрице,
Железом каленым — жрице к запястьям,
Звездами за пояс золотыми,
Звоном зовущим — мое имя.

Стрибога сестра, Перуна пряха,
Даждьбога дочь и моя Мора,
Приди, спряди мою нить Мора,
Приди, путь я открыл, Мора.

Лучом, как мечом, открылись ворота,
Меня сковало кольцо полета.

Прощай, Перун, помяни лихо,
Прости, Стрибог, такова доля,
Пройдет, пройдет, Даждьбог, пролетит мукой.

Жесток мой бог — конь коней, конь Солнце.
Пройдет, пройдет, Даждьбог, пролетит мукой.

Жесток мой бог — конь коней, конь Солнце[8].

Девки, бабы —
На Купальню!
Ладу-ладу,
На Купальню!
Девки, бабы —
На Купальню!
Ладу-ладу,
На Купальню!

Девки, бабы —
На Купальню!
Ладу-ладу,
На Купальню!
Девки, бабы —
На Купальню!
Ладу-ладу,
На Купальню!

Ой, кто не выйдет,
На Купальню,
Ладу-ладу,
На Купальню!
Ой, тот будет
Пень-колода,
Ладу-ладу,
Пень-колода!

А кто пойдет
На Купальню,
Ладу-ладу,
На Купальню!
А тот будет
Бел береза!
Ладу-ладу,
Бел береза!

Девки, бабы —
На Купальню!
Ладу-ладу,
На Купальню!
Девки, бабы —
На Купальню!
Ладу-ладу,
На Купальню!

Девки, бабы —
На Купальню!
Ладу-ладу,
На Купальню!
Девки, бабы —
На Купальню!
Ладу-ладу,
На Купальню!

На чужих берегах —
Переплетение Стали и Неба.
В чьих-то глазах —
Переплетение Боли и Гнева.
Эй-ох! Взрезаны вихри узорами крылий.
В вое ветров мы слышали песни последних Валькирий!

Вспорото небо,
И врезаны волны драконьею пастью…
Светом и Ветром
Ныне пронзает звенящие снасти!
И Луна —
Я ее ждал и любил как невесту.
Нам не до сна,
Мы дети Богов — наша участь известна!

В наших зрачках —
Острые грани вечного льда.
А на клыках
Свежею кровью пахнет вода!
Видишь мерцание
Лезвий средь стонов разодранной ночи?
Слово прощания
С жизнью, что стала мгновеньем короче…

Вечна погоня,
Вечно над морем лететь нашей вере.
Бледные норды шепчут:
— На Север, вы в сером, вы — звери!
Но когда солнца первый луч
Заскользит над холодной водой,
Встречайте нас, верные,
Мы вернулись домой!

Мы вернулись домой…
Мы вернулись домой!
Встречай своих воинов, Один, —
Мы вернулись домой.
Но на тех берегах —
Переплетение Стали и Неба.
А у мертвых в глазах —
Переплетение Боли и Гнева!
Стали и Неба… Боли и Гнева…
Светом и ветром…
На Север, вы в сером, вы — звери, на Север…