Игорь Долгополов - Мастера и шедевры. Том 2
«Три недели я буквально работал с утра до вечера, и теперь картина замазана вся, осталось довести до возможного для меня совершенства в разработке частностей… При разработке картины я держался все время этюдов, и, лишь удалив венчик с головы Варфоломея, я оставил таковой над старцем-видением, показав тем в нем проявление сверхъестественности».
Холст окончен. Полотно свернуто. Доставлено в Москву. Вставлено в раму. Друзья живописца одобрили картину. Один из первых опять был старый друг по училищу — Левитан.
Ему очень верил Нестеров, ведь пейзаж в картине был лейтмотивом всей темы…
Третьяков, не дожидаясь передвижной выставки года, оставил холст за собою.
Стасов, Григорович и Суворин обрушились на Третьякова, отговаривали его покупать картину.
Павел Михайлович выслушал их и ответил:
«Если бы я картину Нестерова не купил раньше, то, уверяю вас, купил бы ее после всего того, что слышал сегодня от вас».
Стасов был неумолим. В отчете о передвижной выставке он заявил:
«Только одному из новоприбылых я не могу симпатизировать, это — Нестерову… В том беда, что все это он рисует притворно, лженаивно, как-то по-фарисейски, напуская на себя какую-то неестественную деревянность в линиях, фигурах и красках».
Мнение Стасова не возобладало.
Суриков, Виктор Васнецов, Поленов, Ярошенко высоко оценили труд художника. Конечно, почти век спустя после события можно понять бурю, вызванную этой чудесной по живописи, искренней и правдивой, реалистической по языку картиной. Полемика и страсти утихают, а истинное искусство живет. Слишком много таланта, веры, самой души вложил мастер в старую легенду, и она ожила, стала близкой тысячам зрителей, которым, кстати, совсем небезынтересна история Сергия Радонежского, чья выдающаяся личность оставила немалый след в судьбах Отчизны.
В Третьяковской галерее картина была экспонирована в одном зале с полотнами Виктора Васнецова. Могучие «Богатыри» напротив «Отрока». И одно полотно ничуть не мешает другому. Наоборот, их сопоставление помогает понять, как сложна, неисчерпаема, многогранна историческая тема из жизни Древней Руси.
В запале сиюминутного страстного спора этого не заметил даже такой человек, как Стасов — крупнейший критик и искусствовед тех дней…
Пройдите и просмотрите всю экспозицию Третьяковской галереи. И вас поразит то особое место, которое занимают некоторые холсты по своей внутренней светозарности красок.
Это «Троица» Рублева, этюды Александра Иванова, картины Веницианова, полотна Ге, Сурикова, Виктора Васнецова, «Девушка, освещенная солнцем» Серова, некоторые пейзажи Левитана, «Водоем» Борисова-Мусатова и, конечно, «Видение отроку Варфоломею».
Думается, что в этих холстах особенно поэтично и глубоко воплощены духовность русской живописи, ее могучая цветность, музыкальность колорита.
«Видение отроку Варфоломею». Погожий осенний день. Золото лучится в каждой выгоревшей за лето травинке, искрится на листьях трепещущих березок, мерцает в гуще леса, лежащего на пологих холмах. Свежий хрустальный воздух прозрачен, и в этот миг с особой остротой видишь каждую веточку, каждый блик в зеркале реки. О чем-то шепчут бронзовые листья могучего дуба.
Остро ощутим ритм пейзажа Древней Руси — ели, как свечи, тянутся к небу, стройные купола маленькой церкви, словно вросшей в осенний багрянец леса.
Посреди этих благодатных просторов застыл отрок.
Светлоголовый, он завороженно и восторженно не сводит широко открытых глаз с незнакомца.
Крепко сжав тонкие пальцы рук, он верит и не верит, что перед ним чудо. Пастушок в шитой красным рубашке, в алых сафьяновых сапожках, словно зачарованный, замер. Повисла на руке сбруя.
Перед ним — старик, вокруг седой головы схимника — сияние. Склонившись, старец благословляет Варфоломея-Сергия…
Нежная, светлая мелодия радости слышится в картине. Гармония тишины, благоговейного созерцания, восторга передается зрителю, и мы, дети XX века, тронуты до глубины души обаянием живописи Михаила Нестерова.
Магия кисти художника зовет к добру, к дружелюбию, и этот, может быть, с первого взгляда наивный лиризм живописца глубок и мудр. Ведь он продолжает исконные традиции Андрея Рублева — ученика Сергия Радонежского, говорившего: действуй во имя единения людей, борись со злом и неправдой.
Светоносное полотно «Видение отроку» служит той же идее. Если вспомнить, что это легенда, то можно лишь поразиться силе палитры, которая была способна так свежо, с такой чистотой донести этот древний сказ.
Упорная учеба, наблюдения, освоение традиций отечественной живописи и мировой классики — все вложил Михаил Васильевич в свое полотно. Умолкли яростные споры девяностых годов прошлого века…
Мы стали с тех пор могучей державой и научились беречь, ценить то старое и великое в нашей национальной культуре, что завещали нам мастера прошлого. Теперь никто не удивляется, видя несметные очереди у выставки «скифского золота» или живописи Кустодиева…
Портрет братьев Кориных.
Мы поняли, что, забыв Вчера, мы не почувствуем по-настоящему Сегодня и не увидим Завтра нашей Родины.
Нестеров прожил долгую творческую жизнь. Его полотна — мир прекрасного, и что бы он ни писал — пейзаж, портрет или картину, он всегда Нестеров — прямой, честный, непримиримый гражданин-патриот. Художник говорил:
«Я избегал изображать так называемые сильные страсти, предпочитал им наш тихий пейзаж, человека, живущего внутренней жизнью. И в портретах моих, написанных в последние годы, влекли меня к себе те люди, путь которых был отражением мыслей, чувств, деяний их».
Портрет.
В руках мастера он становится глубочайшим истолкованием человеческой личности. Психологическим исследованием и одновременно поэмой, наполненной могучим пафосом величия духа Человека-творца. В истории искусства галерея образов современников — драгоценная летопись времени. Порою один небольшой холст художника больше рассказывает об эпохе, нежели многие толстые тома исследований, созданные иными учеными мужами.
Нестеровым написаны десятки портретов выдающихся деятелей нашей науки и культуры. Среди них Лев Толстой и Максим Горький, академики Иван Павлов, Алексей Щусев, Алексей Северцов и хирург Сергей Юдин, певица Ксения Держинская, художники Виктор Васнецов, братья Корины, скульпторы Иван Шадр и Вера Мухина и еще многие-многие другие, замечательные, знаменитые и скромные, незаметные на первый взгляд люди. Одно роднит всех персонажей картин Михаила Васильевича — духовность. Чистота и свет, излучаемый изнутри.
Один из последних портретов, написанный всего за два года до кончины — Веры Мухиной, — поражает силой этой озаренности. Художник показал нам гениального скульптора за работой.
Русские женщины-ваятели нашего века. Голубкина, Мухина, Лебедева… Они как знамение небывалого времени — поэтичные, мятущиеся, страстные.
Вера Мухина. Это она вознесла над Парижем гордых, блистающих сталью рабочего и колхозницу. Трудовая Европа ликовала, узрев Завтра в этих свободных от пут капитала фигурах молодых людей, устремленных вперед.
Портрет скульптора В. И. Мухиной.
Нестеров впервые увидел Веру Игнатьевну в 1939 году и сразу загорелся написать ее портрет.
«Портрет скульптора В. И. Мухиной».
Маленький холст. Но в нем движение, романтика эпохи. Лицо открытое. Крутые брови вразлет. Взор глубокий и одухотворенный. Крупный рот с мужественными складками.
И чарующая женственность мягкого овала лица.
Скульптор погружен в работу.
Ее руки, энергичные и нервные, мгновенно на глазах художника доводят модель фигуры Борея — древнего северного бога ветров. Воздух полотна, кажется, гудит от накала напряжения творчества. Мало есть картин, в которых так зримо представлен процесс созидания. Мучительный и радостный.
В этой картине раскрывается скрытая порою от глаз внутренняя красота ваяния. Еще одна замечательная черта шедевра. Несмотря на отсутствие временных примет — интерьера, костюма, — это портрет конца 30-х годов XX века, кануна великой битвы.
На нем изображен характер неистовый, цельный, свято верующий в свое время, любящий Родину.
Такие люди побеждают!
Это не означает, что в образе Мухиной не ощущается дух исканий, сомнений. Необычайно строг, собран скульптор.
Мастер с европейским именем, она вобрала все лучшее, что несет в себе мировая культура, и все же она осталась глубоко русским художником, и этот ее цельный характер, прямой, может быть, резковатый, правдивый, чистый, святой по устремлениям, написан блестяще.
Фигура ваятеля монолитна, цельна, почти статична, но взгляните на скульптуру — она вся порыв, движение, полет.
