Мать - Мать. Вопросы и ответы 1956 г.
Так что же тебя затрудняет, в чём дело?
В тебе всегда был свет для освещения комнаты – твоей внутренней комнаты, но теперь вместо керосиновой лампы он подаётся электрической. Вот и всё.
Ты не понимаешь? Нет? Это не так уж трудно понять.
Хочется увидеть этот свет.
Увидеть? Вот оно что!.. войди в комнату и увидишь.
(Пауза)
Это всё, больше нет вопросов?
Милая Мать, в конце первого отрывка, прочитанного сегодня, говорится: «Ибо все остальное в нас … либо задерживает нас, либо сбивает с верного пути». Я не понял, что такое «остальное»?
Шри Ауробиндо говорит о ментальных конструкциях, умственных представлениях и выводах, внушениях и влечениях жизненной силы, потребностях тела; всё это, содержа в себе полусвет знания или вовсе ложный свет, может оказать небольшое содействие, немного помочь нам на духовном пути, но и то лишь в течение какого-то времени. Всё, что лишено этого полусвета, всё остальное, иначе говоря, вся остальная масса бесчисленных мыслей и движений рассудка, чувств и ощущений, которые у нас возникают, всё это бесполезно для духовного роста. И даже хуже, чем просто бесполезно, это задерживает наше продвижение по пути, вот и всё. Это сбивает нас с духовного пути. Иначе говоря, это то, что создаёт внутреннюю путаницу и чему не следует придавать никакого значения.
Всё, что – в несчётном множестве проявлений – мы думаем, испытываем, чувствуем, видим, делаем … во всём этом нет никакой пользы. Естественно, с точки зрения йоги.
(Обращаясь к ребёнку, стремящемуся увидеть свет) У тебя ещё есть вопросы?
Как войти в комнату?
Берёшь ключ и открываешь дверь!
А его нужно найти.
Другими словами ты как бы садишься перед некой дверью и сидишь, пока не найдёшь слово, идею или силу, открывающие дверь – как в сказках «Тысяча и одной ночи».
И это не шутка, это очень серьёзно. Нужно сесть перед дверью и концентрироваться до тех пор, пока не найдёшь какой-то ключ, или слово, или силу, которые могут открыть дверь.
Если не пытаться, сама собой дверь не откроется. На это могут уйти тысячи лет, а ты хочешь добиться цели немедленно – как же быть? Для этого нужно упорно сидеть перед дверью, пока не найдёшь средства открыть её. Это может быть какой-то ключ, слово, сила, всё что угодно, но ты остаёшься перед дверью, пока она не откроется.
И не думаешь ни о чём другом.
Только об этой двери.
А нет ли замочной скважины, через которую мог бы к тебе просочиться этот свет?
Замочной скважины? Что ты имеешь в виду? Отверстие, через которое может проникать свет?.. Он, возможно, и приходит, но его никто не видит!
А он просачивается.
Но здесь уже другая задача: нужно открыть глаза. Нужно научиться этому, научиться смотреть.
Все совсем маленькие дети не обладают зрением, его нет даже и у всех маленьких детенышей животных, например у совсем маленьких котят. Им нужно несколько часов или дней, чтобы обрести его – ведь они рождаются слепыми.
Нужно учиться видеть.
23 мая 1956 г.
Милая Мать, какая разница между йогой и религией?
О, дитя моё… это всё равно, что ты спросил бы меня, какая разница между кошкой и собакой!
(Длинная пауза)
Представь себе, что некто каким-то образом услышал что-то о Божественном или сам почувствовал, что нечто подобное существует, и стал стараться всеми силами и средствами – с помощью воли, дисциплины, концентрации – одним словом, стал прикладывать все усилия, чтобы обрести Божественное, чтобы открыть, что есть Божественное, узнать Его и соединиться с Ним. В этом случае такой человек совершает йогу.
Далее, если этот человек записал всё то, как он шёл к цели, и выстраивает из этого материала некую незыблемую систему, и всё, что ему открылось, возводит в ранг непреложного закона – например, он говорит: «Божественное – это то-то и то-то, чтобы найти Божественное, нужно поступать так-то и так-то, требуется держать себя так-то и так-то, находиться в таком-то и таком-то внутреннем состоянии, соблюдать такие-то и такие-то обряды», и всё это вы должны принять как истину, сказать: «Я признаю, что это есть Истина, полностью разделяю её, и ваш метод – единственно верный и единственно существующий», – если всё это записано, сведено, выстроено и установлено как закон и неизменный ритуал, то вы имеете дело с религией.
Можно ли с помощью религии достичь реализации Божественного?
Те, у кого судьба – духовность, кто был рождён для того, чтобы осуществить воплощение Божественного, обрести осознание Его и жить в Нём, придут к цели, каким бы путём, дорогой они ни шли. То есть даже в религии есть люди, получившие духовный опыт и обретшие Божественное – не потому что были в лоне религии обычно даже вопреки этому обстоятельству, именно наперекор ему, но потому, что у них был внутренний порыв, который привёл их к Нему через все препятствия, несмотря на все препятствия и несмотря ни на что. Всё становилось подспорьем в их продвижении к цели.
Если же такие люди хотят на словах передать свой опыт, они, естественно, пользуются терминологией религии, в которой были воспитаны, в таком описании опыт неизбежно предстаёт в суженном, сильно ограниченном виде, получает, если можно так выразиться, сектантский характер, хотя сами авторы в их духовной жизни вполне могли достичь полной свободы от всех внешних форм, ограничений и условностей и обрести подлинный духовный опыт во всей его чистой простоте.
Милая Мать, в наше время большинство людей в мире исповедует какую-либо религию. Помогает ли это их духовному развитию?
Не слишком.
По всей видимости, сейчас вновь обращаются к религии, но очень долгое время, на протяжении всего начала этого века религия отвергалась как нечто противоположное знанию – по крайней мере, интеллектуальной прослойкой человеческого сообщества. И только недавно наметился поворот к чему-то иному, нежели просто бескомпромиссный позитивизм.
Люди исповедуют религию, подчиняясь общественной привычке, чтобы не выглядеть дурно в глазах окружающих. В деревне, например, трудно не соблюдать религиозных обрядов, потому что все соседи будут показывать на вас пальцем.
Но это не имеет вообще ничего общего с духовной жизнью, ничего.
(Пауза)
В первый раз я добиралась в Индию на японском корабле. Среди пассажиров было два пастора – протестантских священника, принадлежавших к разным сектам. Сейчас я точно не помню, к каким именно, но оба были англичанами; по-моему, один представлял англиканскую церковь, другой – пресвитерианскую.
Когда наступило воскресенье, нужно было совершить соответствующий религиозный обряд, иначе мы выглядели бы язычниками – как японцы! Но кто проведёт церемонию? Англиканец или пресвитерианин? Они чуть не рассорились из-за этого, пока, наконец, один из них с достоинством не удалился – сейчас уже не помню, который, но, кажется, англиканец, и тогда пресвитерианин провёл свою церемонию.
Она проходила в кают-компании корабля. Чтобы попасть в неё с палубы, нужно было спуститься по лестнице на несколько ступеней вниз. В тот день мужчины надели пиджаки – было жарко, насколько помню, мы были тогда в Красном Море, – тугие воротнички, кожаные туфли, галстуки, тщательно повязанные, шляпы и с книгами в руках, только что не настоящей процессией двинулись с палубы в кают-компанию. Дамы, также в шляпках и с книгой, то есть молитвенником, в руках прошествовали подобным же образом.
Таким порядком все спустились в кают-компанию, и пресвитер произнёс речь, то есть проповедь, которая была выслушана с большим благоговением. Когда действо закончилось, участники поднялись на палубу с довольным видом людей, исполнивших свой долг. И, разумеется, пять минут спустя они были уже в баре, занимаясь выпивкой, игрой в карты и предав полному забвению прошедший культовый акт. Они выполнили свой долг, дело сделано, и нечего больше говорить об этом.
Пастор подошёл ко мне с вопросом, более или менее вежливым, отчего меня не было. Я ответила: «Сударь, сожалею, но я не верю в религию».
– О-о! вы материалистка?!
– Совсем нет.
– Тогда почему же вас не было?
– Ну, если бы я вам сказала, вам бы это совсем не понравилось, наверное, мне лучше ничего не говорить.
Он так настаивал, что, в конце концов, я сказала: «Попытайтесь понять, я не чувствую искренности ни у вас, ни у вашей паствы. Вы пошли туда ради того, чтобы исполнить свой долг перед обществом, соблюсти принятый им обычай, а вовсе не потому, что действительно хотели войти в связь с Богом». На что он воскликнул: «Войти в связь с Богом! Но мы не можем этого сделать! Всё, что мы можем, – это сказать добрые слова, но мы не в состоянии войти в сообщение с Богом».
