Кафа Аль-зооби - Лейла, снег и Людмила
Он шел к Рашиду, полный решимости. Но ощущение, что он одинок в этой борьбе, и что Лейла, в которую он так верил, вышла из битвы по причине «усталости», делало его шаг тяжелым.
Он не заметил, что Рашид находился в состоянии еще худшем, чем он сам, поскольку теперь видел в нем лишь врага.
Едва Рашид закрыл за ним дверь, Андрей напал на него, хватая за ворот рубашки:
– Никогда в жизни не ожидал, что ты станешь негодяем! Как ты позволяешь себе прибегать к таким грязным приемам? Чернишь меня перед ней, потому что не в силах навязать себя ей?
– Заткнись! И убери руки! – сердито ответил Рашид и оттолкнул бывшего друга. – А что, разве я сказал ей неправду? Ты разве не бабник?
– Ладно. Пусть! – сказал Андрей язвительно и напряженно. – Я тебя понимаю: ты просто банкрот, оказавшийся в тупике. Лейла отказала тебе, но ты, вместо того, чтобы сохранить достоинство и по-мужски отдалиться, прибегаешь к дешевым и грязным приемам. Глупым приемам. Ты полагаешь, что таким образом можешь заставить ее полюбить тебя? Полагаешь, что она, услышав от тебя пару грязных слов, возненавидит меня и бросится в твои объятия? Неужели ты до такой степени туп? Она попросту не любит тебя! – последние слова он произнес по слогам, растягивая. – Не любит! И не полюбит, что бы ты ни сделал!
– Не любит меня?! – гневно повышая голос, переспросил Рашид, оскорбленный. – Не любит меня? Тогда почему она переспала со мной? Она не объяснила тебе, почему она переспала со мной?
– Что-о? – сказанное Рашидом было слишком невероятным, чтобы вызвать одно лишь удивление. Новость оказалась чересчур трудной для понимания. Это было невозможно. – Что ты сказал?
– Значит, она тебе не сообщила? – произнес Рашид, упиваясь моментом горькой победы: Андрей ничего не знает. Он нанес жестокий удар. Именно удар «банкрота», как выразился Андрей. В глубине души он понимал это, как понимал и то, что Лейла возненавидит его за эти слова. Рашид шагнул к столу и, взяв лежавший на нем лист бумаги, разорвал его на мелкие клочки и бросил на пол. – Да! Спала со мной! Как спала с другими! Или, может, она не сообщила тебе о других тоже?
– Что ты болтаешь? – Андрей снова схватил его за ворот дрожащей рукой, но Рашид оттолкнул его.
– Я не болтаю. Это правда!
– Я позволил тебе прикрываться ее отцом, позволил тебе очернить меня в ее глазах, но чтобы ты дошел до такой низости – этого я не ожидал! Кто ты? И что ты? Ты понимаешь, что говоришь? Тебе даже не стыдно за себя? Как будто я никогда не знал тебя, как будто я дружил с другим человеком. Человеком, которому я доверял, верил в его достоинство. Но сейчас ты обнаруживаешь свое истинное лицо: ни достоинства, ни совести! Ничтожный, мелкий человечек! – говорил Андрей, охваченный яростью, в то же время моля, чтобы Рашид очнулся, вышел из приступа подлости и признался во лжи.
Рашид не очнулся и не образумился, а стоял и молчал, глядя на бывшего друга с безнадежным упрямством. Андрей встряхнул его и проговорил немного более спокойным, но все еще дрожащим голосом:
– Слушай… За эти слова ты заслуживаешь смерти, но я обещаю забыть о них и никому не рассказывать, если ты сейчас же скажешь, что это ложь.
– Не ложь! Иди и спроси у нее.
– Я пойду. И спрошу. И вернусь, чтобы плюнуть на тебя, как на кучу дряни! Потому что она скажет, что это неправда, и потому что я верю ей, а не тебе! – крикнул Андрей в лицо Рашиду и, взбешенный, ударил его.
Он наносил удары один за другим, вне себя от гнева, не различая, что говорит и куда бьет. Рашид не столько отвечал на его удары, сколько защищался.
Наконец Андрей остановился, тяжело дыша.
Он вышел на улицу. Солнечный свет, пробивавшийся из-за черного облака, был черным. События, мысли, мир вокруг – все было черным.
Подойдя к двери Лейлы, он постучал. Ждать пришлось недолго. Она открыла дверь, и он вошел, оттолкнув ее в сторону.
– Значит, ты любила его как брата, и не более того? А почему же ты спишь с ним?
– Он сказал тебе? – спросила Лейла прерывающимся голосом.
Ее вопрос стал последним выстрелом, убившим всякую надежду.
– Значит, ты не отрицаешь? – спросил Андрей с удивлением и разочарованием.
Она молчала. Она ждала этого момента. И не знала, когда он наступит, но, панически страшась, ждала его каждую минуту.
– Почему ты обманула меня? Почему ты обманула меня? – спрашивал Андрей охрипшим голосом, тряся ее за плечи.
– Я не хотела тебя обманывать. Но то, что ты говорил о невинности, воздержании и святости, сковало мне язык.
– Да, я был слепой и решил, что ты не такая, как все. Ты заставила меня поверить, будто невинна и не похожа на остальных. Ты убедила меня, будто ты ангел!
– Я не убеждала тебя. Ты сам составил себе такое представление. Тебе хотелось, чтобы я была таковой, и ты поверил в нарисованный тобой образ.
– Но ты не пыталась опровергнуть это представление, а обманывала меня: то говорила, будто боишься отца, то утверждала, что Рашид тебе всего лишь друг. Как ты могла так лгать? Как ты могла?!
– Ты сам принудил меня к этому!
– Не выдумывай! И не пытайся оправдать свой обман, – не сдавался Андрей.
– Я не обманывала. Ты не имеешь права судить меня за то, что было до тебя.
– А я говорю о лжи. Ты солгала мне, солгала, не моргнув глазом! Выяснилось, что ты обманщица, и что это невинное лицо – маска! – Андрей не мог побороть бушевавшие гнев и разочарование.
– Ты можешь выслушать меня? Позволь мне объяснить, – сказала Лейла, глядя на него с мольбой.
В ответ он резко крикнул ей в лицо:
– Я не хочу ничего слышать! Не хочу!
Он и в самом деле не хотел ничего слышать. У него не было сил слушать что-либо – любая попытка оправдания станет новым доказательством ее вины: она солгала ему! Его не волновало, как и когда все произошло, важно лишь то, что Лейла солгала ему. Как же он глуп! Она такая же, как все, и даже хуже: не невинная и не чистая, как считал Андрей, да еще обманщица. Он не мог поверить и не хотел слышать объяснений и оправданий. Ему хотелось услышать одно отрицание. Отрицание – и ничего больше!
Андрей вышел, не зная, куда направиться. Мир показался до отчаяния фальшивым. Во что ему верить теперь? Не во что! И даже если бы он выслушал ее оправдания, то откуда ему знать, говорит она теперь правду или лжет?
На улице начался ливень. Сев в машину, Андрей не стал включать стеклоочистители, и предметы быстро размылись перед его глазами. Мир вокруг исчезал за растекающейся туманной стеной – стеной лжи и обмана, сквозь которую нельзя ничего разглядеть.
Лейла, оставшись дома, непрерывно ходила по комнате, ожидая наступления дня. Утром она оделась и быстро направилась к двери, но затем остановилась: она объяснит ему все, но что потом? Он отвергнет ее, как отверг ее прежде Рашид. Рука, уже ухватившаяся за ручку двери, ослабла, и Лейла вернулась и села. Потом встала и снова стала мерить шагами комнату, как делала всю ночь напролет. Опять поспешила к двери и вновь остановилась: он не поймет ее и не попытается понять. Он отвергнет ее, как сделал Рашид.
Во второй половине дня Лейла все же решила выйти. Дождь лил неимоверно, и она вся промокла. Она столкнулась с Андреем на пороге его квартиры: он собирался уйти. На мгновение Андрей остановился, затем продолжил закрывать дверь, не обращая внимания на ее присутствие.
– Пожалуйста, Андрей, ты должен выслушать меня!
– Я сказал тебе, что не хочу ничего слышать. Уходи! – сказал он, быстро спускаясь по лестнице.
Лейла спросила, следуя за ним:
– Ты куда?
– К Рашиду. Если объяснение неизбежно, то пусть объяснит он. Я уверен, он честнее тебя.
– Умоляю тебя, остановись! – попросила Лейла, догоняя его.
Андрей не остановился, и она подбежала к машине и села в нее рядом с ним. Мокрая, еле дыша и утирая слезы, она вновь стала заклинать его:
– Умоляю тебя: выслушай меня. Ты должен это сделать, а затем поступай, как хочешь. Можешь бросить меня… Я хочу поговорить не ради того, чтобы удержать тебя, а чтобы ты знал все… А дальше дело твое…
– Я уже решил. И можешь не утруждать себя объяснениями, – ответил Андрей, быстро заводя машину.
– Это случилось неожиданно, я не готовилась к этому. Рашид пришел ко мне поздней ночью, разбитый, несчастный, и я пожалела его…
Он прервал ее криком:
– Замолчи!
– Это была ошибка. Но только потом я поняла, какая это огромная ошибка.
– Я сказал – замолчи! – крикнул он снова.
– Чтобы ты знал всю правду… Я готова была выйти за него замуж, но…
Андрей крикнул изо всех сил:
– Я сказал тебе – заткнись! Заткнись! Я не хочу ничего слышать от тебя!
– Хорошо. Как хочешь. Я заткнусь. Выслушай тогда его.
Лейла отвернулась к окну. Город тонул в сером ливне. Улицы заполняли потоки воды, и мир был нестерпимо унылым. Картины за окном быстро сменяли одна другую, и только дождь все шел и шел и окутывал город глубокой печалью.
Помолчав, она произнесла:
– Я удивляюсь: разве все девушки, с которыми ты спал, были чистыми и святыми? В конце концов, Настя, твоя бывшая жена, – разве она была невинной? И разве ты поставил условие, чтобы она была непорочной, когда женился на ней? Ты сам сказал, что она вела себя до такой степени вольно, что это не укладывалось в голове.
