Лю Чжэньюнь - Меня зовут Лю Юэцзинь
– Как вы здесь оказались?
Цюй Ли, посмотрев на него, ответила:
– Здесь удобное место для встречи.
Осознав, что Цюй Ли намеренно искала с ним встречи, Лю Юэцзинь разом покрылся холодным потом. И все-таки он не мог сдержать своего удивления:
– Но как вы узнали, что я здесь?
Цюй Ли усмехнулась:
– Помнишь Хань Шэнли, к которому ты обратился после кражи своей сумки?
Лю Юэцзинь тут же смекнул, что Цюй Ли разыскала его через Хань Шэнли. В тот раз, когда Лао Син ворвался в утиную лавку, Хань Шэнли прихватило по большой нужде, и он выбежал в туалет. На обратном пути, заметив, что лавка окружена полицейскими машинами, он смекнул, что их банду накрыли, и в одиночку бежал. О местонахождении Лю Юэцзиня Хань Шэнли, скорее всего, узнал от Лао Гао, что держал ресторанчик в районе Вэйгунцунь. Посмотрев за окно, Лю Юэцзинь тут же увидел там Хань Шэнли, который что-то пытался показать ему на пальцах. Сначала он нарисовал в воздухе цифру «три», а потом добавил «пятерку». Он явно напоминал Лю Юэцзиню о его долге. Вообще-то тот занял у него три тысячи триста юаней, причем двести уже возвратил, так что выплатить ему осталось три тысячи сто. Но Хань Шэнли, соединив в уме долг и частичную уплату, настаивал на трех с половиной тысячах. Лю Юэцзиня такой ход несколько обескуражил. Между тем Цюй Ли продолжала:
– Я не решалась встретиться в Пекине, поскольку опасалась, что ты меня сдашь.
Из ее слов Лю Юэцзинь заключил, что Цюй Ли уже давно его преследовала. Он все больше приходил в смятение. Цюй Ли плевать хотела на его долг Хань Шэнли. Мужа Цюй Ли месяц назад уничтожили, устроив ДТП со смертельным исходом, и хотя сам Лю Юэцзинь машину Янь Гэ не подрезал, косвенное отношение он к этому все-таки имел. Решив, что Цюй Ли он понадобился именно по этому поводу, Лю Юэцзинь поспешил оправдаться:
– Я не хотел, чтобы так вышло. – Сделав паузу, он прибавил: – Директор Янь был действительно неплохим человеком.
Цюй Ли замахала рукой:
– Та авария тебя не касается.
Лю Юэцзинь тут же продолжил:
– Это, наверное, тот коррупционер во всем виноват, еще и директора Яня впутал.
– Да никто тут не виноват. Для чиновников такого уровня достать деньги – не проблема. Сложно ли повару воровать на кухне?
Переварив такое сравнение, Лю Юэцзинь помотал головой:
– А в чем тогда дело?
Цюй Ли вздохнула:
– Ему потребовалось кое-что другое.
Лю Юэцзинь не понял, на что она намекает, а спросить не осмелился. Цюй Ли вытащила сигарету и, закурив, объяснила:
– Вообще-то дело уже близилось к завершению, однако, едва человек попадает за решетку, у него развязывается язык. Поэтому наружу вылезло еще одно дело.
Лю Юэцзинь просек, что речь шла о том самом коррупционере, которого задержали. Этого толстяка Лю Юэцзинь видел на флешке. Но какое дело до всего этого было Лю Юэцзиню? Лично он не присвоил себе ни копейки из тех средств. Единственное, что он собирался немедленно сделать, так это отправиться в Шанхай и отобрать у сына свои шестьдесят тысяч. Лю Пэнцзюй ошивался в Шанхае уже шесть дней, и если он пустил деньги по ветру, то от шестидесяти тысяч, у него, наверное, осталось всего тысяч сорок. Однако Цюй Ли настойчиво продолжала:
– В сумке, которую ты подобрал, лежали еще и карточки, верно?
Помнится, когда Лю Юэцзинь стал в своей каморке вытряхивать сумку, в ней, кроме флешки, действительно, обнаружилось еще несколько кредиток. Однако без пин-кода они были бесполезны. Впрочем, даже зная пин-код, идти в банк было рискованно, поскольку туда могло поступить заявление о пропаже карточек. Лю Юэцзинь этих карточек не брал, в чем и признался Цюй Ли. Но та задала уточняющий вопрос:
– Я говорю не об этих кредитках. Среди них была еще одна, вполовину меньше, с изображением Сунь Укуна[41], куда она делась?
Так вот оно что. Эту карточку Лю Юэцзинь видел, она и впрямь была намного меньше остальных, на одной ее стороне на золотом фоне красовался цветок – символ Гонконга, а на другой – танцующий со своей золотой дубинкой Сунь Укун. Оценив диковинное исполнение карточки, Лю Юэцзинь вместе с флешкой забрал ее себе. Когда все озаботились поиском флешки, эта карточка никого не волновала, соответственно, и Лю Юэцзинь значения ей не придал. Однако, как только он увидел, что было записано на флешке, он забеспокоился, что эта карточка рано или поздно тоже может накликать на него беду, поэтому, поддавшись панике, он ее выбросил. Лю Юэцзинь не рассказывал Ма Маньли об этой карточке с Сунь Укуном. Когда же его стали преследовать из-за флешки, он и вовсе позабыт и про карточку, и про Сунь Укуна. Он никак не ожидал, что по прошествии месяца с лишним эта тема снова всплывет в разговоре с Цюй Ли. Лю Юэцзинь хотел было уже прикинуться дурачком, но Цюй Ли предупредительно ему намекнула:
– Только не вздумай говорить, что ты ее не брал. Больше месяца я наводила справки обо всех вещах, что находились в сумке, при этом нашлись все, кроме той единственной карточки.
Припертый к стенке Лю Юэцзинь не мог врать, однако, пытаясь отделаться от Цюй Ли, тут же ответил:
– Я видел ту карточку, но, посчитав ее опасной для себя, выбросил.
– На ней нет денег – на ней кое-что другое, от чего зависит жизнь еще нескольких человек. – Помолчав, она добавила: – Мне нужна твоя помощь, чтобы найти эту карточку.
Лю Юэцзинь резко подскочил со своего места. Ведь прошло уже больше месяца с тех пор, как он избавился от нее. Помнится, он выбросил ее в урну в восточном районе Пекина близ улицы Баванфэнь. Каким образом можно было ее теперь найти? К тому же он уже собрался ехать в Шанхай разыскивать сына. Будучи на пределе, Лю Юэцзинь вдруг вспылил:
– Да я ведь простой повар! Давайте без меня искать Сунь Укуна?
Цюй Ли вздохнула:
– Я бы рада обойтись без тебя, однако кое-кто не может обойтись без Сунь Укуна.
Лю Юэцзинь обхватил голову руками и снова плюхнулся на лавку. В этот самый момент со стороны вокзала раздался гудок: то возвестил о своем прибытии поезд, направлявшийся в Шанхай.
Июль 2007 г., ПекинПримечания
1
Синьчжоу – городской округ в центрально-китайской провинции Шаньси.
2
Городской округ в южной части провинции Шаньси.
3
Китайская мера веса, в настоящее время составляет 500 г.
4
Китайская денежная единица, одна сотая часть юаня.
5
Городской округ в восточной части провинции Хэбэй, на юге граничит с провинцией Хэнань.
6
Уездный центр в провинции Хэнань.
7
Гао Цю (?–1126) – пользующийся дурной славой военачальник и сановник конца периода Северная Сун (960–1127), возвысившийся благодаря случайному стечению обстоятельств.
8
Сельский район в пригороде Пекина.
9
Фэнхуа – городской уезд города Нинбо.
10
Чан Кайши (1887–1975) – военный и политический деятель Китая.
11
Смычковый двухструнный музыкальный инструмент.
12
Чжан Чуньцяо (1917–2005) – один из руководителей КНР в годы «культурной революции», был отнесен к «банде четырех».
13
Идиома, означающая борьбу за превосходство.
14
Курортный район на Желтом море недалеко от Пекина.
15
Резиденция высших органов КНР в центре Пекина.
16
Городской округ в провинции Хэбэй.
17
Чжан Лян (ок. 250 г. до н. э. – 186 г. до н. э.) – выдающийся политик, военный деятель.
18
Прозвище Чжугэ Ляна – крупнейшего государственного деятеля времен эпохи Троецарствия (220–280 гг.).
19
Праздник начала лета, по лунному календарю отмечается пятого числа пятого месяца, что обычно приходится на июнь.
20
Пирамидки из клейкого риса с разнообразными начинками в бамбуковых или других листьях традиционно готовятся на праздник «Двойной пятерки».
21
Мэн Чанцзюнь – внук правителя княжества Ци в период Борющихся царств (475–221 гг. до н. э.).
22
Известное древнекитайское изречение. Например, схожие строки можно встретить в сборнике повестей Фэн Мэнлуна (1574–1646) «Слово простое, мир предостерегающее».
23
Игра слов: Цзя по-китайски звучит как «ложный», а Чжэнь – «настоящий».
24
Лю Юн (987–1053) – китайский поэт династии Сун. По легенде, деньги на его похороны собрали обитательницы «веселых кварталов».
25
Городской округ в провинции Хэбэй.
26
Городской округ в провинции Хэбэй.
27
Из выступления Мао Цзэдуна «За правильный стиль в работе партии» (1 февраля 1942 г.).
28
