Джеффри Арчер - Бойтесь своих желаний…
– Неужели никто так и не выяснил до сих пор, что случилось в тот день? – спросил Клайв, обгоняя грузовик.
Джессика посмотрела налево и затем назад.
– Что ты делаешь?
– Просто проверяю. Заключение коронера: смерть в результате несчастного случая. Но в смерти Бруно Себ до сих пор винит себя.
– Но мы с тобой знаем, что это просто несправедливо.
– Скажи это Себу.
– Куда тебя вчера водил папа на ланч? – решил сменить тему Клайв.
– Представляешь, в последнюю минуту мне пришлось все отменить. Мой попечитель захотел обсудить со мной, какие картины мне следует представить на летней выставке в академии. Так что папа перенес наш ланч на понедельник, хотя, должна признаться, голос у него был расстроенный.
– Может, он хотел поговорить с тобой о чем-то важном.
– Ни о чем таком, что нельзя было бы отложить до понедельника.
– Так какую картину вы с тьютором выбрали?
– «Электрический смог».
– Отличный выбор!
– Мистер Данстен, похоже, уверен, что Королевская академия обратит на нее внимание.
– Не эту ли картину я видел в квартире на полу у стены перед самым своим уходом?
– Ее самую. Я собиралась подарить ее твоей маме, но, к сожалению, все отобранные для выставки работы должны быть представлены к следующему вторнику.
– Она будет гордиться, что картина ее будущей невестки выставляется в Королевской академии.
– Каждый год в академии выставляют более десяти тысяч картин, а отбирают только несколько сотен, так что повремени рассылать приглашения. – Джессика снова посмотрела налево, пока Клайв обходил следующий грузовик. – А твои родители в курсе, что мы приедем на уик-энд?
– Да я уж такой непрозрачный намек сделал, мол, хочу познакомить вас с девушкой, с которой собираюсь провести всю оставшуюся жизнь.
– А если я им не понравлюсь?
– Вот увидишь, они будут от тебя без ума. Ну а если нет, то кому какое дело? Больше, чем сейчас, я тебя любить не смогу.
– Ты такой милый. – Джессика потянулась к нему и поцеловала в щеку. – Но поверь, мне будет не все равно, если я не понравлюсь твоим родителям. Ведь ты их единственный сын, и естественно, что они будут немного насторожены, может, даже будут нервничать…
– Маму ничто не может заставить нервничать, а папу убеждать не придется, как только он познакомится с тобой.
– Вот бы мне такую уверенность в себе, как у твоей мамы.
– Она ничего не может с собой поделать, милая. Она училась в школе Роудин[34], где единственное, чему учат, – это как выйти замуж за аристократа, а на деле она вышла замуж за короля рыбных паштетов, так что мама будет в восторге от перспективы породниться с твоей семьей.
– А твоего папу тоже заботят подобного рода вещи?
– Черта с два. Рабочие с фабрики зовут его Боб, маме это, конечно, ужасно не нравится. И они сделали его президентом всего, что только находится в радиусе двадцати миль от дома, от лутского Снукер-клуба до клиторпского[35] Хорового общества, а он у нас, бедняга, мало того что дальтоник, так ему еще и слон на ухо наступил.
– Ужасно не терпится познакомиться с ними, – проговорила Джессика, когда Клайв свернул с А1 и направился по указателю на Мейблторп.
Клайв продолжал непринужденно болтать, но чувствовал, что Джессика с каждой милей нервничала все больше и больше, и к моменту, когда они проехали через ворота Мейблторп-Холл, совсем умолкла.
– Боже, – наконец проронила она, когда машина покатила по широкой дороге с высокими стройными вязами по обеим сторонам, убегающей далеко вперед, покуда хватало глаз. – Ты не рассказывал мне, что живешь в замке.
– Папа купил это имение только потому, что оно принадлежало графу Мейблторпу, который в конце прошлого века пытался разорить моего деда. Хотя, подозреваю, он также стремился произвести впечатление на маму.
– На меня точно произвел, – проговорила Джессика, когда впереди замаячил трехэтажный особняк палладианского стиля.
– Да, должен признаться, чтобы купить такой вот домишко, пришлось продать несколько банок рыбного паштета.
Джессика рассмеялась, но оборвала смех: входная дверь открылась и вышел дворецкий в сопровождении двух лакеев, которые сбежали по ступеням и поспешили к багажнику машины выгрузить их вещи.
– У меня багажа-то и на пол-лакея не найдется, – прошептала Джессика.
Клайв распахнул ей пассажирскую дверцу, но она не пошевелилась. Он взял ее за руку, осторожно потянул из машины, затем повел вверх по ступеням и через входную дверь – в дом, где в прихожей их встречали мистер и миссис Бингэм.
Впервые увидев маму Клайва – такую элегантную, утонченную, уверенную в себе, – Джессика затрепетала. Миссис Бингэм сделала шаг навстречу и приветствовала ее дружеской улыбкой.
– Как замечательно наконец-то познакомиться с вами, – с чувством проговорила она, целуя Джессику в обе щеки. – Клайв так много рассказывал о вас.
Отец Клайва тепло пожал ей руку:
– Признаться, юная леди, Клайв не преувеличивал: вы прекрасны, как ваши картины.
Клайв от души рассмеялся:
– Надеюсь, нет, папа. Последняя картина Джессики называется «Электрический смог».
Когда хозяева повели их в гостиную, Джессика вцепилась в руку Клайва. Лишь когда она увидела над камином портрет Клайва, который написала ко дню его рождения вскоре после их знакомства, напряжение понемногу стало отпускать ее.
– Надеюсь, вы когда-нибудь нарисуете и мой портрет, – сказал мистер Бингэм.
– Папа, Джессика больше этим не занимается.
– С радостью, мистер Бингэм.
Когда Джессика села на диван рядом с Клайвом, дверь гостиной открылась и появился дворецкий в сопровождении служанки, несущей широкий серебряный поднос с серебряным чайничком и двумя большими тарелками сэндвичей.
– С огурцом, помидором и сыром, мадам, – объявил дворецкий.
– Но заметь, никакого рыбного паштета, – шепнул Джессике Клайв.
Джессика нервно ела все, что ей предлагали, в то время как миссис Бингэм щебетала, не умолкая, о своей наполненной жизни, в которой не сыщется ни одной свободной минутки. Она будто не заметила, когда Джессика на обратной стороне салфетки начала набрасывать портрет отца Клайва, который думала завершить, как только останется одна в своей спальне.
– Сегодня у нас скромный ужин, только для своих, – заявила миссис Бингэм, собираясь предложить Джессике еще один сэндвич. – Но назавтра я запланировала праздничный обед – всего лишь несколько друзей, которым не терпится познакомиться с вами.
Клайв сжал руку Джессики, зная, что она терпеть не может находиться в центре внимания.
– Большое спасибо вам, миссис Бингэм, за ваши хлопоты.
– Пожалуйста, называй меня Присцилла. В нашем доме мы обходимся без церемоний.
– А меня друзья зовут Боб, – сообщил мистер Бингэм, передавая ей ломтик бисквита.
Час спустя, очутившись в своей комнате, Джессика так и не могла понять, отчего же так волновалась все это время. И лишь когда увидела, что ее одежда распакована и развешана в шкафу, по-настоящему запаниковала.
– В чем проблема, Джесс?
– К сегодняшнему ужину переодеться у меня есть во что, но мне совершенно нечего надеть на завтрашний торжественный обед.
– На этот счет я бы не беспокоился, потому что мама, кажется, запланировала съездить с тобой с утра по магазинам.
– Но не могу же я позволить ей что-то покупать мне: я ведь даже приехала без подарка.
– Поверь мне, она всего лишь хочет похвастаться тобой и получит от этого удовольствия куда больше, чем ты. Просто думай об этом как о ящике рыбного паштета.
Джессика рассмеялась и к тому времени, когда они после ужина отправились спать, расслабилась настолько, что беззаботно щебетала.
– Все было не так уж плохо, правда? – спросил Клайв, направляясь следом за ней в спальню.
– Лучше и быть не могло. Я в восторге от твоего отца, а твоя мама так старалась, чтобы я почувствовала себя как дома.
– Ты когда-нибудь спала на кровати с балдахином?
– Нет, – ответила Джессика, оттолкнув его. – А где будешь спать ты?
– В соседней комнате. Но, как видишь, их соединяет дверь, потому что в этой комнате обычно спала любовница графа. В общем, я к тебе загляну… попозже.
– Еще не хватало! – фыркнула Джессика. – Хотя идея быть любовницей графа мне по душе.
– Даже не мечтай, – сказал Клайв, падая на одно колено. – Тебе придется довольствоваться статусом миссис Бингэм, графини рыбного паштета.
– Ты, конечно же, сейчас не сватаешься опять, а, Клайв?
– Джессика Клифтон, я обожаю тебя, хочу провести остаток своих дней с тобой и надеюсь, ты окажешь мне честь стать моей женой.
– Окажу, милый, – ответила Джессика, опустилась на колени и обвила его руками.
– А тебе сейчас следовало бы снова меня немного помучить – подождать и обдумать мое предложение.
– Я уже полгода ни о чем другом не могу думать.
– Но я полагал…
