Джеффри Арчер - Бойтесь своих желаний…
– Себ, рот закрой.
Себастьян выглядел растерянным – такое, подумала Эмма, бывало с ним редко.
– Что ж, полагаю, нам пора пойти полюбоваться картинами Клайва, – предложил Гарри. – Возможно, это также даст нам шанс познакомиться с его родителями.
– Они не соизволили явиться, – сказал Себастьян. – Джесс говорит, они никогда не приходят посмотреть его работы.
– Как странно, – заметил Гарри.
– Как печально… – вторила ему Эмма.
22– Очень понравились твои родители, – сказал Клайв. – А дядя Джайлз вообще классный. Если б мог, я бы даже проголосовал за него, хотя мои родители не одобрили бы.
– Почему это?
– Да они оба закоренелые тори. Социалиста мама на порог не пустит.
– Жаль, что они не пришли на выставку. Они бы тобой гордились.
– Не думаю. Мама крайне не одобряла моего желания учиться здесь. Хотела, чтобы я поступил в Оксфорд или Кембридж, и не желает понять, что я для этого просто не гожусь.
– Значит, и меня «не одобрит».
– Да как можно тебя не одобрить? – Клайв повернулся лицом к ней. – Ты получила больше всех наград за историю школы Слейда, и не мне, а тебе предложили место в Королевской академии. Твой отец – популярнейший писатель, твоя мать – председатель совета директоров открытой акционерной компании, а твой дядя – в теневом кабинете. Тогда как мой отец – глава компании по производству рыбного паштета, мечтающий получить назначение на пост старшего шерифа графства Линкольншир. А это возможно лишь потому, что мой дедушка сколотил состояние, продавая рыбный паштет.
– Зато ты, по крайней мере, знаешь, кто твой дедушка, – ответила Джессика, кладя голову ему на плечо. – Гарри и Эмма мне не родные родители, хотя всегда относились ко мне как к своей дочери, и, наверное, оттого, что Эмма и я даже немного похожи, люди уверены, что она моя мать. А Себ – лучший брат, о котором может только мечтать девчонка. Но вся правда в том, что я сирота и понятия не имею, кто мои родители.
– Ты когда-нибудь пыталась выяснить это?
– Да, и мне сказали, что по строгим правилам приютов Барнардо запрещено выдавать любую информацию о биологических родителях без их разрешения.
– Почему бы тебе не попросить дядю Джайлза? Если кто и может узнать – так это он.
– Потому что, если даже он знает, наверняка у моих родных есть причины не говорить мне, согласен?
– Может, твой отец погиб на войне и награжден посмертно за какой-нибудь подвиг, а мама умерла от сердечного приступа.
– А ты, Клайв Бингэм, неисправимый романтик, который должен перестать читать про Бигглса и попробовать «На Западном фронте без перемен»[32].
– Когда станешь знаменитой художницей, оставишь себе имя Джессика Клифтон или сменишь на Джессику Бингэм?
– Ты никак опять зовешь меня замуж? Кстати, третий раз за эту неделю.
– Ага, заметила. Да, зову, а еще надеюсь, ты поедешь со мной в Линкольншир на уик-энд и познакомишься с моими родителями, чтобы мы могли все оформить официально.
– С радостью! – Джессика порывисто обняла его.
– Только знаешь, перед твоим приездом в Линкольншир я должен кое с кем повидаться, – сказал Клайв. – Так что не спеши собирать вещи.
– Спасибо, что вы так скоро откликнулись на мою просьбу о встрече, сэр.
Гарри был впечатлен. Он видел, что молодому человеку пришлось нелегко: тот явился вовремя, надел пиджак и галстук и туфли его парадно сверкали. Он явно очень нервничал, поэтому Гарри попытался помочь ему расслабиться.
– В своем письме ты упомянул, что хочешь увидеться со мной по важному вопросу.
– На самом деле все очень просто, сэр, – сказал Клайв. – Я хотел бы получить разрешение просить руки вашей дочери.
– Как возвышенно старомодно.
– Не более чем ожидала бы от меня Джессика.
– Вам не кажется, что вы оба слишком молоды для брака? Может, вам следовало бы подождать, по крайней мере, пока Джессика не закончит Королевскую академию?
– Что касается возраста, сэр, Себастьян рассказал, что мне сейчас больше лет, чем было вам, когда вы сделали предложение миссис Клифтон.
– Все так. Но время тогда было военное.
– Надеюсь, мне не придется отправляться на войну, сэр, только ради того, чтобы доказать, как сильно я люблю вашу дочь.
Гарри рассмеялся:
– Что ж, полагаю, как потенциальный тесть, должен поинтересоваться твоими планами на будущее. Джессика говорит, тебе не предложили места в академии?
– Уверен на все сто: это не стало для вас сюрпризом, сэр.
Гарри улыбнулся:
– Так чем же ты занялся после окончания Слейда?
– Я работаю в рекламном агентстве «Кертис Бэлл и Гетти», в отделе дизайна.
– И хорошо платят?
– Нет, сэр. Мое жалованье – четыреста фунтов в год, но отец выплачивает мне еще тысячу, к тому же родители на совершеннолетие подарили мне договор на аренду квартиры в Челси. Так что нам двоим всего этого будет более чем достаточно.
– Ты хорошо понимаешь, что занятие рисованием есть и всегда будет оставаться первой любовью Джессики и она никогда не позволит чему-либо встать на пути ее карьеры? Мы, ее семья, поняли это сразу же, как только она вошла в нашу жизнь.
– Я отлично знаю это, сэр, и сделаю все, что в моих силах, чтобы Джессика реализовала свой талант. Было бы безумием выступать против.
– Я рад, что ты чувствуешь это, Клайв. Однако, несмотря на ее дар, тебе порой придется непросто, понадобятся сострадание и понимание.
– Знаю, сэр, ради нее я готов на многое, и с каждым днем она мне становится все дороже.
– Могу я поинтересоваться, как относятся родители к твоему желанию жениться на моей дочери?
– Моя мама большая ваша почитательница, а еще она восхищается вашей женой.
– Знают ли они, что мы не родные отец и мать Джессики?
– О да. Но, как говорит папа, это едва ли можно поставить ей в вину.
– А ты сообщил им, что хочешь жениться на Джессике?
– Нет, сэр, но мы собрались в следующий уик-энд поехать в Лут[33], там я им и скажу, хотя не думаю, что это станет для них большим сюрпризом.
– Тогда мне остается лишь пожелать вам обоим счастья. Если есть на свете девочка добрее и преданнее, мне еще только предстоит с ней познакомиться. Но так, наверное, чувствует каждый отец.
– Мне порой кажется, что я никогда не буду достаточно хорош для Джессики, но, клянусь, никогда не подведу ее.
– Не сомневаюсь, – сказал Гарри. – Однако должен предупредить тебя, у всякой монеты есть обратная сторона. Джессика очень ранима, и, если ты когда-нибудь потеряешь ее доверие, ты потеряешь и ее.
– Я никогда не допущу этого, поверьте мне.
– Уверен, ты знаешь, о чем говоришь. Пожалуйста, позвони мне, если она скажет «да».
– Конечно, сэр! Обязательно, – пообещал Клайв, а Гарри поднялся со своего кресла. – Если я не позвоню к вечеру воскресенья, значит она мне отказала. Опять.
– Опять? – удивился Гарри.
– Да. Я уже несколько раз делал Джесс предложение, – признался Клайв. – И всякий раз она отказывала мне. Такое чувство, будто ее что-то тревожит, но она не хочет это обсуждать. Допуская, что дело не во мне, я очень надеялся, может, вы сможете пролить какой-то свет…
Гарри помедлил в нерешительности, потом сказал:
– Завтра мы с Джессикой обедаем, так что могу предложить тебе поговорить с ней перед отъездом в Линкольншир и, конечно, до того, как ты придешь с такими новостями к своим родителям.
– Если вы считаете это обязательным, я непременно так и поступлю.
– Думаю, в сложившихся обстоятельствах так будет разумнее.
В этот момент вошла Эмма.
– Правильно ли я понимаю, что поздравления уместны? – спросила она, и Гарри подумал, что она слышала весь разговор. – Если так, то более радостного известия не придумаешь.
– Еще не совсем, миссис Клифтон. Но будем надеяться, что официальное подтверждение последует к уик-энду. Если так произойдет, я попытаюсь оправдать ваше и мистера Клифтона доверие. – Повернувшись к Гарри, Клайв добавил: – Еще раз большое спасибо, что встретились со мной.
Они пожали друг другу руки.
– Поезжай осторожно, – напутствовал Гарри Клайва, словно своего сына.
Они с Эммой встали у окна, наблюдая, как Клайв садится в свою машину.
– Значит, ты наконец решил рассказать Джессике, кто ее отец?
– Клайв не оставил мне выбора, – ответил Гарри; машина тем временем устремилась по подъездной дорожке и скрылась за воротами Мэнор-Хауса. – И бог знает, какой будет реакция этого юноши, когда он узнает правду.
– Меня куда больше волнует реакция Джессики.
23– Ненавижу А-один, – сказала Джессика. – Столько печальных воспоминаний…
– Неужели никто так и не выяснил до сих пор, что случилось в тот день? – спросил Клайв, обгоняя грузовик.
Джессика посмотрела налево и затем назад.
– Что ты делаешь?
– Просто проверяю. Заключение коронера: смерть в результате несчастного случая. Но в смерти Бруно Себ до сих пор винит себя.
