Брайан О'Рейлли - Анжелина и холостяки
Не далее как прошлой ночью ей пришло в голову, что гораздо выгоднее было бы готовить не только для одного человека. Конечно, ей и без того нелегко было бы отказать мистеру Купертино, а Джонни вообще просто чудесный паренек, но при этом она прекрасно понимала, что, помимо человеческих отношений, последнее предложение существенно облегчало ее финансовое положение.
Потом она сообразила, что, прежде чем соглашаться на второго «клиента», неплохо было бы посоветоваться с мистером Купертино, первым и, будем откровенны, гораздо более выгодным с финансовой точки зрения.
Что, если он откажется? Она дала себе слово не откладывать это дело в долгий ящик и при первой же возможности обсудить с ним.
Несмотря на яркое солнце, на улице было прохладно. Положив деньги в банк, Анжелина неторопливо двинулась в сторону магазинчика «Итальянская гастрономия Сакко». Проходя знакомой улицей, она так же неторопливо размышляла: «Сардинам в банке просторнее, чем домам на Таскер-стрит».
В восьмом классе у нее была подружка, Линда Спинелли, которая жила как раз на Таскер. Они с Анжелиной любили намазать маслом белый хлеб, разогреть сковородку и сделать шоколадный сэндвич с батончиком «Херши», а потом по очереди откусывали от него, прижимаясь ухом к электрической розетке в кухне, чтобы подслушать послеобеденный скандал соседей. Каждый житель Южной Филли хотел быть в курсе всех дел ближнего своего, но при этом все гордились, что принадлежат к приличному обществу. Крыльцо каждого дома сияло чистотой, как свежевымытая тарелка. Все хозяйки этого района считали крыльцо лицом собственного дома.
Анжелина вошла в лавку Сакко, звякнул колокольчик. Семейное предприятие предлагало роскошные сыры и салями, домашнюю пасту и свежайший хлеб; сколько Анжелина себя помнила, на этом углу всегда располагался магазин. Где-то в его недрах старик с женой готовили супы и салаты, пирожные и мороженое, а их сын, по прозвищу Мистер Сак (хотя никто никогда не сказал бы ему этого в лицо), которому было уже за шестьдесят, обслуживал покупателей и вместе со своими сыновьями, Донни и Сэлом, готовил сэндвичи. Анжелина взяла номерок и в ожидании очереди принялась рассматривать бутылки с оливковым маслом, расставленные на полках. Вскоре Донни выкрикнул ее номер, и она поставила на прилавок свою корзинку.
— Привет, Донни.
— Как поживаете, миссис Д’Анжело?
Они сразу перешли к привычному деловому ритму. Донни мог запомнить не записывая порядка четырнадцати позиций, но всегда держал за ухом огрызок карандаша, на всякий случай. Анжелина читала свой список, а он ловко орудовал ломтерезкой.
— Мне нужен сыр, полфунта проволоне…
— Готово, что еще?
— …полфунта моцареллы буффала…
— Готово, что еще?
— Капикола, фунт, прошутто, полфунта…
— Готово, что еще?
— …оливки калабрийские, перчики фаршированные… мама сама делает?
— Совершенно верно. Это все?
— И большую буханку хлеба. Теперь все, спасибо, Донни.
— Прошу. — Первый пакет, с сыром, завернутым в белую вощеную бумагу, оказался на прилавке еще прежде, чем Донни закончил говорить, а он уже упаковывал остальное.
Анжелина махнула рукой мистеру Сакко, внимательно наблюдавшему из-за прилавка:
— Привет, мистер Сакко.
Старик смотрел пристально, но ласково, не так, как на остальных.
— Привет, дорогая, как поживаешь? — проворчал он.
За спиной Анжелины звякнул колокольчик, и, к ее удивлению, в лавку вошел Джерри Манчини. Завидев его, Анжелина невольно улыбнулась. Они с Джерри знакомы с незапамятных времен: вместе учились еще в школе Святой Терезы — до того, как ее закрыли и всех перевели в школу Святого Джо. Он был на год старше; из тех парней, которые вроде и не ухаживают за тобой, но вечно крутятся рядом, и с ними всегда весело. Темноволосый, кареглазый; отлично сложен, при этом никогда не занимался спортом. А еще Джерри никогда не заправлял рубашку в брюки, никогда толком не причесывался, но ему это ужасно шло и всегда сходило с рук, потому что учителя его тоже любили. Сам он, конечно, страшно гордился собой, — по крайней мере, в школе. Анжелина не могла припомнить, когда же они виделись в последний раз. Выглядел он отлично.
Джерри, не замечая Анжелину, подошел к прилавку:
— Привет, Донни.
Донни, не прерывая работы, молча поднял голову в знак приветствия.
— Привет, мистер Сак, — ухмыльнулся Джерри. Если бы взглядом можно было прикончить на месте, мистера Сакко уже арестовали бы за убийство. Джерри прекрасно понимал, что делает, и откровенно наслаждался презрением старика. Но тут он все же обернулся.
— Господи, Анжелина!
— Привет, Джерри.
Он дружески обнял ее.
— Привет, как ты? — Судя по искреннему сочувствию, прозвучавшему в голосе, он уже знал про Фрэнка.
— Я… нормально.
— Я только вчера узнал. Просто не верится. Ужасное горе. Ты как, держишься?
— Я в порядке. Просто очень грустно.
— Фрэнк, — сказал Джерри. — Он был из тех парней, на которых всегда смотришь снизу вверх, если ты понимаешь, о чем я.
Анжелина кивнула.
— И не только потому, что ты решила выйти за него.
Анжелина улыбнулась и опустила голову. Джерри понял, что лучше оставить ее в покое, и деловито окликнул продавца:
— Эй, Донни, помнишь тот билет?
— Ну и что с ним? — Донни положил на прилавок очередной сверток.
— Я угадал номер.
— Повезло.
Джерри ухватил с полки пакетик с чипсами, раскрыл и аппетитно захрустел.
— Эй ты, везунчик, — рявкнул мистер Сакко, — будешь брать что-нибудь или так зашел, потрепаться?
— О, разумеется, я кое-что куплю, мистер Сакко, — отозвался Джерри. — Но сначала обслужите миссис Д’Анжело.
Анжелина уже укладывала свертки в корзинку.
— Я уже все, твоя очередь.
Джерри, не переставая чавкать, задумался на секунду.
— Ладно, хм… фунт салями и буханку хлеба? Пожалуй, еще кока-колы.
Мистер Сакко недовольно покачал головой, как будто Джерри попросил у него телефон дочери, и принялся нарезать мясо.
— Это на завтрак, обед или ужин? — поинтересовалась Анжелина.
— И то, и другое, и третье. Зависит от того, в какое время я буду есть.
— Взрослый человек, а так и не научился готовить себе нормальную еду? — пожурила Анжелина.
— Да ладно, — отмахнулся Джерри. — Готовить-то я умею. Просто не знаю, как сделать это съедобным.
Мистер Сакко звонко шлепнул на бумагу последний ломтик салями, будто муху прихлопнул.
Анжелина внезапно представила, как Джерри опускается в кресло перед мерцающим экраном телевизора. И сидит в полном одиночестве, смотрит дурацкое шоу и печально вгрызается в сухой сэндвич с салями, запивая его кока-колой.
— Тебе нужно нанять женщину, чтобы готовила. — Анжелина сама удивилась собственным словам.
— Думаешь?
— Уверена.
— Точно?
— Абсолютно.
Джерри просиял.
— Не радуйся, — погрозила пальцем Анжелина. — Просто я готовлю еду на заказ, только и всего. Ты вполне мог бы приходить обедать у меня.
— Анжелина-повариха, ты приглашаешь меня на обед?
— И на завтрак. Я подаю еду дважды в день, но за деньги. Это коммерческое предложение.
— Каждый день? — Джерри заинтересовался всерьез.
— Каждый день, кроме субботы.
Джерри облокотился на прилавок. Сам он, может, и не признался бы в этом, но Анжелина готова была поспорить, что он клюнул.
— И во что это мне обойдется?
Теперь оставалось только вытянуть рыбку.
— Знаешь, приходи сегодня вечером, попробуй, и если тебе понравится еда, то я скажу, сколько это стоит.
— Слыхали, мистер Сакко? — Джерри никак не мог оставить старика в покое. — Бесплатная дегустация, чертовски заманчиво…
Мистер Сакко пробил чек для Анжелины и сунул его в пакет. Он сунул бы куда-нибудь и Джерри, найдись мешок побольше.
— Ну как?
— Послушай, если после всех этих лет ты наконец-то приглашаешь меня на обед, как я могу отказаться?
Джерри победно посмотрел на Донни, который только выразительно закатил глаза, протягивая Анжелине сдачу.
— Итак, увидимся в семь? — Она подхватила сумку с прилавка.
— Это настоящее свидание, — вздохнул Джерри.
— Пока, ребята.
Выходя из магазина, Анжелина ощутила легкий укол вины, как будто флиртовала с другим мужчиной за спиной у мужа. Джерри, видимо, почувствовал ее настроение и проводил к выходу, почтительно придержав дверь. На прощанье он по-дружески коснулся ее плеча и сказал:
— Я правда очень рад, что встретил тебя сегодня, Анжелина. И я искренне сочувствую твоему горю.
— Спасибо, Джерри. Увидимся.
Она немножко нервно дернула дверь, но, пройдя полквартала, успокоилась. Только что она впервые приняла самостоятельное деловое решение.
Вежливо закрыв дверь за Анжелиной, Джерри обернулся к мистеру Сакко:
— И что вы об этом думаете, мистер Сак?
Мистер Сакко предупреждающе поднял ладонь:
— Заткнись и гони деньги.Глава 7 Голод — лучшая приправа
Анжелина немного опаздывала.
Все утро она просматривала свой кулинарный дневник, вносила поправки в рецепты, вспоминала хорошие идеи, делала пометки на полях и потом перепечатывала их на старенькой пишущей машинке. Анжелина частенько делала карандашные зарисовки или наброски блюд, которыми гордилась, и вклеивала их в свой дневник. Она любила рисовать и даже прослушала несколько дизайнерских курсов в колледже. Зарисовка мельчайших складочек на пластинах лазаньи или попытка отразить на бумаге блики света на кожице баклажана помогали ей по-новому взглянуть на вещи. Не однажды рисунки вдохновляли ее на новые решения или рецепты, которые иначе никогда не пришли бы в голову.
