KnigaRead.com/

Олег Зоин - Вчера

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Олег Зоин, "Вчера" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

А память подбросила и давнее, довоенное воспоминание. 1939‑й, Сеньке — 4. Мама Анна, Сенька и мамин ухажёр дядя Жора, статный военмор–чёрноморец, приехавший на недельную побывку, в тёплый летний денёк, гуляя по Карла Либкнехта, заходят, естественно, в «Люкс».

Само собой, в таком приятном воспоминании стоит покопаться подробнее.


…Приезд дяди Жоры в отпуск после дружеского визита кораблей Черноморского флота в Турцию — огромное событие для хутора Казачьего и всей Сенькиной семьи. Ему лично дядя Жора привез целый ящик невиданных хуторянами и даже горожанами апельсин. Бабуся долго выдавала их Сеньке по одному. Деду сын подарил комплект флотского белья и старый долго хвастался белой полотняной исподней рубахой и кальсонами с длинными завязочками на штанинах. Сашке и дяде Дмытру досталось по тельняшке, бабушка получила турецкую шаль, а мама отрез шёлка на платье. Она потом быстро сшила из этого крепдешина прелестное платье, там на теплом коричневом фоне желтые кленовые листья. К счасстью, остались и фотографии мамы в этом платье.

Дядя Жора, как краснофлотец, навел в правлении колхоза шороху. Уже через день после его визита в правление им во двор привезли две арбы хорошей соломы, а еще через день два мужика залезли на крышу хаты и надежно укрыли соломой места протёков. Еще дядя сходил в «комору» (колхозный амбар) и получил два мешка пшеницы в счет своего заработка на трудодни ещё до призыва во флот. На зависть всему попадавшемуся на пути люду он шутя нёс под каждой рукой по шестипудовому мешку пшеницы, а это примерно по 100 килограммов.

Перед приездом дяди Жоры деда внеочередно побрился топором (обычно он брился этим инструментом дважды в году — на Риздво (Рождество), на Пасху (получалось, что и на 1‑е Мая, и на 7‑е Ноября). Сенька тоже принимал участие в подготовке топора, — он старательно крутил рукоятку тяжёлой колхозной точилки, стоявшей у кузни, пока деда навостривал лезвие. Дед носил козлиную бородку и был похож своей неухоженностью на всесоюзного старосту товарища Калинина. Раз в месяц бабушка подстригала его седые патлы большими портновскими ножницами. Свои дни рождения старики не отмечали. Похоже, они годов не замечали.

«Так вот, уж и не помню, — подумалось Сеньке, — когда мы с мамой и дядей Жорой гуляли по знойной улице Карла Либкнехта в Запорожье, в начале его отпуска или перед отъездом.»

Вспоминалось только, как зашли в кондитерский отдел магазина «Люкс» около областного театра и он стал клянчить пирожные. Мама смеялась и пыталась отговорить дядю Жору купить ему шесть (!) эклеров. Но краснофлотец настоял, и Сеньке предстояло есть все. Он съел штуки три. Остальные ему, сжалившись и счастливо хохоча, помогли взрослые. При этом дружно пили превосходный бутылочный лимонад. Потом мама часто угощала Сеньку в том месте пирожными под лимонад, дюшес или сельтерскую…

Ещё гуляки сфотографировались на память, и эти прелестные фотографии — Сенька с мамой и ещё они втроём — излучают своё тепло до сих пор…


Действительно, зайдя внутрь «Люкса», Сенька и Ирина увидели, что невиданных с майских праздников товаров завезли к октябрьским уйму, но и покупателей набежало уже немало. Все они безалаберно толкались, бросались от прилавка к прилавку, из отдела в отдел, от одной кассы к другой… Всего какая–нибудь сотня возбуждённых гастрономическими запахами людей создавала впечатление пехотной дивизии, бестолково поднявшейся в атаку.

Рубежи, которые должны были взять вооруженные пачками денег и десятками авосек наступающие, слабо обороняли охмелевшие от противоречивых просьб и требований мордатые продавцы и невыспавшиеся после вечерних обжимонов молоденькие продавщицы..

— Не беритесь нарезать сыр, если не умеете, — внушал девочке в белом халатике и такой же белоснежной косыночке грузный пенсионер. И девочка вытирала пот с лобика тыльной стороной ручки и принималась отрезать от другого куска.

Развязные парни, видимо, студенты, лезли без очереди и у них был свой резон — они брали одно вино, без никаких закусок. Нахалы заинтересованно оглядели Ирину, прищелкивая языками. Сенька с гордостью расправил плечи: «Что, хороша? То–то!..»

Не задержалось и приглашение к знакомству:

— Валяй с нами, чува, оттянемся на славу!

Ирина улыбнулась, прижимаясь к Сеньке, и отрицательно покачала головой:

— Опоздали, мальчики, я уже приглашена!

Убедившись, что она не одна и номер не проходит, парни тотчас забыли о ней и принялись толковать с продавщицей, никак не соглашающейся отпустить их вне очереди.

Ирине и Сеньке надо было купить много всяких мелочей, и они для начала осмотрели витрины, определиться, что, где и в каком отделе лежит.

Вот колбасы — более десятка сортов, и варёные, и копченые, ливерные и кровяные, жирные и так себе, опять же хлебцы… А вот копчёности — от простого приперчёного шпига до увесистых тамбовских окороков. Рядом, в соседнем прилавке громоздились головы и брусы сыров — и швейцарский, и голландский, и советский, и костромской, и степной, целые утёсы из всевозможных аппетитных желтых, оранжевых или тёмно–красных произведений сырной промышленности Советского Союза!

Рядом сквозь стекло холодильного прилавка сияли, как поляна майских одуванчиков, огромные двадцатикилограммовые кубы сливочного масла, груды маргариновых брикетов, горы баночек с майонезом, хреном, горчицей…

Всё это великолепие, если идти дальше по торговому залу, переходило в бесконечные штабеля консервных банок с рыбными и мясными консервами. Здесь можно было, старательно читая этикетки, стать незаурядным знатоком подводной фауны, таким, например, как известный гидробиолог и океанолог профессор Вениамин Богоров, дай бог ему здоровья! Язь, щука, налим, сом, ставрида, скумбрия, кефаль, пеламида, парусник, сайра, не говоря уже о пленительных жестянках со шпротами и сардинами, и не принимая во внимание простецкие банки сельди, салаки, трески, бычков и камбалы. И всё это в томате или в масле, бланшированное струёй горячего пара или обжаренное, в стеклянной таре или закатанное в металл.

Затрапезные, еле держащиеся на ногах старушки десятками банок хапали для своих вечно голодных внуков–сталеваров говяжью тушонку, мясной и печёночный паштет, почки в томатном соусе, бычки в томате и по–муравьиному тащили, задыхаясь от натуги, к домащним конурам на пятых этажах без лифта.

В отделе напитков Сенька и Ирина тоже поначалу растерялись и беспокойно переводили взгляды с одной батареи бутылок на соседнюю. Коньяки выдержанные и крепковыдержанные, марочные и рядовые, ром как кубинский, так и советский, разноообразное шампанское и его братья — славные виноградные вина — мускаты и мадеры, хересы и кагоры, портвейны и рислинги, всё, чего душа желает, а душа иногда желает и вишнёвки, и сливянки, короче, сладких наливок, а порой — настоек, а то и ликёру, предпочтительнее, шартрезу или «Бенедиктина», а по пятницам — бывает, что и просто водки. Но опять–таки, даже в последнем случае трудно добиться единодушия покупателей и поэтому торгаши завезли давеча и «Московскую», и «Столичную», и «Охотничью», и «Кубанскую», и «Сибирскую», и «56°”, и «Украинскую», и «Горилку з пэрцэм»…

Подальше, в углу, в кондитерском отделе в прилавках и в открытой, не поощряемой Санэпидстанцией, выкладке высились горы тортов, пирожных и всяческой хитроумной выпечки. Сенька и Ирина быстро набрали столько всякой всячины, что у обоих руки оказались загруженными, а у Сеньки к тому же и все карманы пиджака и пальто набиты тяжёлыми бутылками.

— Придётся ещё несколько раз приходить! — Сокрушенно сказала Ирина, выходя за Сенькой на улицу, но лицо её выражало такую безмятежную радость, что прохожие завистливо покачивали головами.

— Да! Надо завтра всё докупить, а то через день–два полки вновь опустеют… И тогда до Нового года будем с картошки на макароны перебиваться… Хотя наши финансовые возможности не позволят нам особо резвиться. Но ведь меньше двух десятков гостей просто быть не может, придётся брать совета у мамулек…

Сенька перевёл Ирину через улицу, и они вновь вышли на Коммунистический, где им то и дело попадались взъехавшие на тротуар механические лестницы и машины техпомощи с телескопическими мачтами, на верхних площадках которых, как птицы, цепко ухватившись за стальные поручни, возились монтажники, подвешивая гирлянды разноцветных лампочек и различной иллюминации и укрепляя на стенах домов огромные портреты руководителей партии и правительства.


Предпраздничное оживление всё разгоралось и разгоралось, и Ирина и Сенька, отправляясь всякий раз в экспедицию по магазинам, отмечали всё новые и новые украшения на проспекте. К двум часам дня на площадь Свободы привезли огромный алюминиевого цвета макет ракеты и установили его с помощью мощного крана. Повсюду портреты Гагарина, Терешковой, товарища Хрущёва, членов Политбюро. Море алых флагов. Транспаранты с бодрящими надписями типа «Миру — мир!», «Победа коммунизма во всём мире неизбежна!», «Слава КПСС!»…

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*