Евгений Попов - Прекрасность жизни. Роман-газета.
Нас всех сначала хотели показать по телевизору, но потом, видать, решили — не тот будет эффект или не так поймут: и лица, и свиньи хрюкают, а это нельзя. И не задействовали, но в микрофон все равно записали, передавая на длинных волнах под рубрикой «Работники культуры — труженикам села», мы слышали.
А суть в том, что буквально сразу же было открыто: свиньи растут быстрее нормы указанными конъюнктурными сало-мясными полосками. Мы это заметили сразу все, сначала я, а потом особенно Катя Шпынь, возглавившая, согласно моей инициативе, безнарядное звено по изучению нового производства. Как лишь заиграют на виолончели Гайдна, свиньи начинают хрюкать, вонять и расти полосками. Катя Шпынь со своим звеном добилась заслуженного успеха в своем нелегком труде.
И мы им сильно помогали. Сначала мы ошибочно купили безнарядному звену комплект пластинок симфонических сочинений указанного Гайдна, се моль и се дур, но это вышло совершенно безо всякого толку, шелуха и дерьмо, а вот от игры «живьем» — нате вам! Я свинячью музыку уже и тогда ненавидел, но что мне оставалось делать, когда вот он, почин, налицо, я вижу его, и как же я буду идти против факта почина, если он действительно есть? Я не дурак, и все это — враки, что потом на меня наговаривали. Людям просто не нравится, когда кто-то шагает впереди, и они во всем видят материальную выгоду, расхищения, приписки. Нет, что-то все-таки нужно делать с нашими людьми, так больше жить нельзя.
Стали мы тогда приглашать того самого Гену Фейгина из филармонии, который на виолончели получал 105, а мы ему с ходу предложили 150 за 8 часов рабочего дня. Он конечно же отказывается, и правильно, молодец, делает, потому что собрание тут же собирается снова и кладет ему «персоналку» в 250, и не за 8, а за 5—6 «в порядке эксперимента»...
Что дальше — ясно и понятно. Катя у нас дивчина ядреная, умывается молоком и сама — кровь с молоком. Однажды она подняла на себе свиноматку, и с девушкой ничего не сделалось. Подслеповатый этот Геночка стал к ней потихонечку приглядываться, тоже у кучерявого губа не дура! Пилит на своей бандуре и приглядывается. Она его как пихнет бедром! А глаза голубые-голубые и полыхают, как море, из-под низко навязанного на лоб платочка в зеленый горошек. Он ее развивал музыкально и так, вообще. Катя говорила, что «вообще» тоже нужно для эксперимента, а дисциплину они не нарушают, поскольку развиваются во внерабочее время. Но мы-то знали, что не в том, ой не в том дело! А дело в настоящей любви, которой могут позавидовать многие, и я в том числе, не скрою, завидовал, но лишь любви завидовал и анонимок никогда не писал, это все брехня, как и то, видите ли, что я с Катей Шпынь «жил, используя свое служебное положение». Ну, чистое же очернительство меня, даже смешно слушать. Геннадий стал значительно лучше питаться, у него от полезной работы на свежем воздухе прошли все его прыщи и абсцессы. Раньше он играл на сцене, теперь — в свинарнике, ну и хорошо, потому что свиньи все хрюкают, хрюкают да растут полосками, и это хорошо.
Выстроили коттедж для молодой семьи с теплым гаражом и холодным подвалом. На первом этаже — две спальни: 10 квадратных метров и 12 квадратных метров, гостиная — 24 квадратных метра. На втором этаже — еще одна спальня. Отопляется газом. Ванна, как водится, туалет, террасочка... А я что с этого эксперимента накопил? У меня и жилище-то было — спальни 6 и 8 квадратных метров, гостиная конечно же, но мансарда летняя, в одну досочку, зачем на меня было клеветать? К тому же издевались. Говорили: у тебя учительский институт, приравненный к техникуму, заочный педвуз и вечерний университет марксизма-ленинизма. Это правда, но каково мне такое было слушать и зачем подобное нужно было акцентировать, подчеркивая, будто я хуже и ниже, да еще и якобы утешать. Ты, дескать, не расстраивайся, спи, отец, твое время прошло, все будет хорошо...
Таким образом, работа окончательно захватила молодого музыканта, и он совсем переехал к нам. Они поженились. Но она все-таки взяла его фамилию, и теперь тоже стала Фейгина, а не Шпынь. Мы ей говорили, да она разве послушается...
Так что у них там теперь без меня — сплошная музыка! Собрание постановило пустить его на сдельщину, и сукин сын нынче вкалывает с утра до вечера, зарабатывая на «жигули». Катя тоже упорно трудится. Еще при мне были радиофицированы остальные фермы, и то, что не получалось с пластинок, заладилось по трансляции. Говорят, что и на остальных фермах теперь тоже практически бекон, хоть и ниже сортностью, чем там, где орудуют Фейгины. А меня выгнали, не постеснявшись, что я стоял у истоков. Да еще спели, провожая на «заслуженный отдых», якобы шутливые куплеты на мотив Пахмутовой и Добронравова:
Сметанка — мой компас земной,
А колбаска — награда за смелость.
А песни — довольно одной,
Чтоб только на ферме и пелась.
Какой же это все-таки разврат, несмотря на то, что дело есть дело и действительно много бекону надо неотложно, пока все не очумели окончательно! Но это же разврат! Если действительно что-то будет, тогда зачем меня выгнали, а не взяли с собой в будущее, а если действительно не будет ничего, зачем тогда, спрашивается, лишили меня и должности и рассудка? Сами играют Гайдна, а меня выгнали. Жена от меня тоже ушла. Я только теперь стал разворачиваться в реальности и чувствую, что вот-вот и брошу все, отпущу себе бороду и бродягой пойду по Руси, которой уже нет, но зато есть вы, молодежь, ее надежда. И я прошу вас, возьмите меня с собой в свой красивый вагон! Ведь я тоже хочу быть, вонзиться, дерзнуть!.. Возьмите, и вы не пожалеете, что спасли еще одну грешную душу!
...Возникла неловкая пауза. Притихшие парни и девчата, на время забыв о своих делах, с любопытством глядели на русского странника.
— Вот тебе, мужик, двадцать восемь копеек, иди, попей пивка,— пробасил, стараясь скрыть охватившее его смущение, Зуев.
— Не надо так, Михаил! — вспыхнула, перебив командира, Леля Коростель, дочка известного композитора-авангардиста.
— Может, когда-нибудь ты задумаешься и вспомнишь его, держа лопату на отлете, и он мысленно заявит тебе: ведь и я человек, брат твой! — добавил, сверкая огромными черными глазами, Гениссарет Момыш-Улы.
Суровый старик во фризовой шинели радостно плакал. Испытание молодежи удалось на славу, и он, старый ветеран, может спокойно отправляться в гроб или еще куда-нибудь, где продолжит будить сердца так, как только он один умеет это делать,
Поезд ухнул и покатил. Звенели фанфары. Помните, знайте, в нелегких трудах, испытаниях и заботах возводился фундамент той стройки, которая еще сильнее должна была утвердить прекрасность жизни враз и навсегда!
Давешный год был трудный. А нынешний — еще похлеще. Но держусь. Не меньше трех с половиной тысяч кило молока от коровы получу.
Ферма у нас передовая. Все хорошо доят.
О. Павлов
Откуда на склоне лета такое острое предчувствие зимы, словно неустойчивость природы находит в нас свое продолжение?
В. Клевцов
Сущностью, сухой струею, прямым путем надо писать.
Андрей ПЛАТОНОВ
Старинный русский город Азов стоит на реке Дон...
В. Нерознак, доктор филологических наук
«Такова се ля ми»,— вздохнул при мне как-то в поезде интеллигентно себя понимающий человек в шляпе.
Виктор Астафьев
Когда-то, еще в XII веке, река Мста связывала Волгу с Новгородом.
Е. Снежко
Честнякову не нашлось в свое время места в петербургском круговороте...
Савелий Ямщиков
Грохот сотен развернувшихся на сибирской земле строек подчас заглушает и пенье птиц...
Иван Уханов
Что со мною ты сделал,
Народный артист?
Слышишь: сердце дрожит,
Как осиновый лист,
И поет, как твоя балалайка.
В. Костров
Живут старые сказы народные, передающиеся из поколения в поколение.
В. Ковалев
Есть на севере Омской области поселок Малая Бича, где находится леспромхоз.
М. Ногтева
«...Крестьяне,— писал А. М. Достоевский,— в особенности женщины, нас очень любили и, не стесняясь нисколько, вступали с нами в разговоры... однажды брат Федя, увидев, что... крестьянка пролила... воду, вследствие чего ей нечем было напоить ребенка, немедленно побежал версты за две домой и принес воды...» А «нежная, материнская улыбка бедного крепостного мужика» потрясает Федора...
Г. Федоров
На берегу великой русской реки Волги, в самой ее дельте стоит город Астрахань.
В. Нерознак,
доктор филологических наук
МИХАИЛ АНДРЕЕВИЧ СУСЛОВ
Да стоит ли «излагать» сюжеты Шишкина? Кто их не знает в России...
А. Пистунова
Кто никогда не побывал в Коломенском, тот не знает Москвы.
