Девушка из хорошей семьи - Мисима Юкио
8
Остаток дня Касуми была очень мрачной и закрылась у себя в комнате. Саваи не звонил, что доказывало присущую ему беспардонность, и она настроилась ни в коем случае его не прощать.
По зрелом размышлении это было довольно странно. Ведь вызов бросила она, и она же потребовала показать место, где обольщают женщин. Обдумав это, Касуми поняла, что злиться ей не на что.
Касуми оглядела тихий в воскресный вечер дом. Брат с женой уехали во второй половине дня. Мать и отец после ужина смотрели в гостиной телевизор. Утром спокойно поговорить не удалось, поэтому отец за ужином всячески расспрашивал Касуми о вчерашней вечеринке, но она, по-прежнему замкнувшись в себе, с загадочной и какой-то вымученной улыбкой сказала только: «Было очень мило».
Ититаро, наверное, стоило удовлетвориться вчерашним ответом, который он получил, когда после ухода последнего гостя, положив руку ей на плечо, спросил: «Как все прошло? Было интересно?» Стоило принять короткое «да» послушной, скромной дочери.
Отчего-то любовь Ититаро к Касуми всегда была полна тревоги, и за это он себя корил, ведь отцовская любовь должна быть спокойным чувством, наполнять радостью. Это терзало чистую душу Ититаро, и все равно он пристально вглядывался в своего ребенка.
Дочь была для него загадкой. Когда в их отношениях он приближался на шаг, она со странной улыбкой отстранялась. Стоило ему отдалиться, Касуми сразу устремлялась навстречу, ластилась. Проявления любви у них не совпадали во времени. Но если вдруг совпадали, это вызывало невыразимо сладостное чувство.
Касуми заперлась у себя в комнате, но сидеть одной было тяжело.
Светлая, красочная, обставленная в европейском стиле комната для занятий размером восемь дзё [13], красный абажур, обои в цветочек, кружевные занавески на окнах… Все вдруг показалось пошлым, будто номер в неизвестной ей пока гостинице для свиданий.
Что за странные мысли? Саваи сейчас точно в такой гостинице с той кокетливой девчонкой.
«Куртка у тебя миленькая».
Она не простит! Не простит! Эта девчонка не имела права так говорить. Касуми не считала, что ревнует, – все дело в «простых радостях жизни», которые, как азарт в игре, переходят всякие границы и становятся ядовитыми. «Я буду хладнокровна».
В подобные моменты мужчина, как правило, уходит из дома, чтобы где-нибудь выпить. Но Касуми, кроме как в гостиную, пойти было некуда.
В гостиной отец с матерью смотрели телевизор и смеялись.
«В таком возрасте вдвоем смеяться… нелепость какая-то», – раздраженно подумала Касуми.
Она уселась между родителями, и те сразу притихли. Отца почему-то смутило присутствие дочери.
Комедия, которая шла по телевизору, вскоре закончилась. Ититаро сразу обратился к Касуми:
– Что собираешься делать на весенних каникулах? Может, с подружкой куда поедешь?
– Да что ты такое говоришь! – возмутилась мать.
Чтобы дочь на выданье без сопровождения отца отправилась в путешествие – это было выше ее понимания.
По тому, как мать прищурилась, было понятно, что даже столь краткая попытка оспорить предложение отца стоила ей огромных усилий. Каёри не могла возражать Ититаро, это противоречило ее природе, и в редких, бурных ее протестах сквозили горечь и печаль.
– Выключай телевизор, проведем наконец-то вечер спокойно, поедим сладкого – сегодня получили из кондитерской «Кайсиндо». Выпьем чаю с виски.
Каёри тут же засуетилась, напоминая автомат, который заработал от монетки в десять иен.
– Ну как, Касуми, у тебя пока нет желания выйти замуж?
Ититаро произнес это непринужденно, обратив к дочери лицо – сейчас прямо-таки вылитую морду моржа.
«Попалась» – такова была первая мысль Касуми. Прежде отец не спрашивал ее об этом, даже когда хотел, однако сейчас заданный ни с того ни с сего непринужденный вопрос не оставлял времени на оборону.
– Да не особо.
– Что значит «не особо»?
Каёри, хлопотавшая рядом, вся обратилась в слух; Касуми не составило труда догадаться, что мать распознала ее внутреннее сопротивление.
– Я хочу только, чтобы ты была счастлива в замужестве. Материально, но, что важнее, душевно, – другими словами, чтобы ты была самой счастливой.
Ититаро говорил искренне, но у Касуми мгновенно взыграл дух противоречия, возникло смелое желание поспорить с отцом.
– А что такое счастье? Или счастливое замужество?
– Ну, например, такое, как у нас с матерью.
– Странно…
Касуми удивили самодовольство и грубая откровенность, прозвучавшие в словах ее отца-моржа.
– У нас не то чтобы серьезный разговор, но тебе нужно найти надежного, достойного молодого человека с хорошим будущим, который бы по-настоящему тебя любил. А столкнешься со смазливым болтуном – натерпишься, отец больше тебя будет страдать.
– Это уж слишком!
– Касуми, я не шучу. В любом, даже испорченном обществе найдется серьезный, разумный, заботливый молодой человек. Замужество ведь надолго. Нужно искать свою половинку, того, с кем можно неуклонно, медленно, но верно, шаг за шагом строить счастье.
– И что же это за счастье?
– Во-первых, мир и покой. Во-вторых, настоящая, крепкая любовь. В-третьих, прочное финансовое положение.
– Так все счастье в этом?
– Да. Это три очень важных условия. Можно сказать, если они достигнуты, больше ничего и не нужно. Прошу тебя, не принимай скоропалительных решений, выходи замуж за порядочного, серьезного молодого человека. Я хочу только этого.
Мать принесла чай и сласти и опять села рядом с отцом. Касуми поглядывала на лицо матери, и настроение у нее снова испортилось. Вот эта невыразительная женщина – пример счастливого человека? Пародия какая-то. Однако родители никак не могли понять ершистого поведения дочери.
– Да, все так, как говорит отец. Мы не требуем ничего особенного.
В конце концов Касуми задала вопрос, который не собиралась поднимать:
– Тогда скажите конкретно. Приведите пример серьезного молодого человека с хорошим будущим. Один из тех, кто вчера был на вечеринке? Господин Маки, господин Саваи, господин Одзаки?
– Ну… – Отец сделал вид, что задумался, но стало понятно, что на самом деле размышлять ему не о чем. Ответ давно готов. – Да, пожалуй. Во всяком случае, такие молодые люди в нынешнее время встречаются нечасто. Они и приветливы, и не раболепствуют передо мной, их начальником.
Касуми почувствовала, что краснеет. Такое легкомыслие отца, его непритязательность, его поверхностный взгляд на вещи смутили ее.
Давнее недоверие к отцу резко усилилось, и появилось непреодолимое желание выяснить, что скрывается за его идеями.
– Выходит, эти молодые люди – твои кандидаты мне в женихи?
– Ну, не так уж прямо. Речь о том, есть ли среди них тот, кто тебе по душе. Когда дойдет до конкретики, важно во всем разобраться. Касуми, обещай мне: если один из них или какой-то другой молодой человек тебе хоть немного понравится, ты сразу скажешь мне. Я приложу все силы, тщательно его проверю. Если он пройдет проверку и ты поймешь, что я не ошибаюсь, этот молодой человек будет для тебя идеальным женихом. Согласна?
– Да, согласна, – сухо улыбнувшись, звонким голосом ответила Касуми.
Она заметила, что сидевшая рядом мать тихо, с облегчением вздохнула.
– Хорошо. Сейчас никого нет? Я имею в виду, если кто-то появится…
– Само собой. Что без толку суетиться.
Улыбка Ититаро напоминала дрожащую поверхность тофу, который ткнули пальцем, проверяя на качество.
На следующее утро, когда Касуми уже позавтракала, раздался телефонный звонок. Подошла мать.
– Звонит барышня Тамура, твоя знакомая, она выступала вчера на музыкальном вечере. Мы с ней еще не встречались, так что она просто поблагодарила.
– Что? – только и смогла выговорить Касуми.
– Сказала, очень благодарна, что ты пришла. Такая воспитанная барышня.
