Марк Барроуклифф - Говорящая собака
— Что?
— Какие-то песни, странные стихи, не то…
— Что?
— Да ну, чушь какая-то. В общем, временами он забалтывается. Но главное не это, понимаешь? Главное — что он говорит. Правда, только со мной. Может быть, пока, но только со мной.
— Интересно, — сказала Люси, но совершенно очевидно имея в виду совсем другое: «Перестань валять дурака, лучше займись тем, что у тебя сейчас в руках».
— Поэтому он и учинил погром у тебя на квартире, — пояснил я, чтобы окончательно замять недоразумение. — Он хотел, чтобы ваше дальнейшее сосуществование стало невозможным.
Люси уперлась в меня взглядом:
— Ты это серьезно — насчет меня?
— Еще бы, — ответил я. — Он и про Джима все знает.
— Что такое он мог сказать про Джима?
— Что вы часто встречаетесь. И кое-чем занимаетесь… после обеда.
Не знаю, зачем я ввернул это «после обеда». Люси отстранилась от меня.
— Ты рехнулся? Джим гей, — сказала она, как будто речь шла о чем-то само собой разумеющемся.
— В самом деле? — растерялся я. — Но Пучок сказал, будто вы… — Я пытался подыскать верное выражение. Как же он там говорил? — Что вы «прятали сосиску», игра, мол, такая. — Тут меня озарило, и я понял, каким был остолопом, подумав такую ерунду. — Вы случайно не прятали от него еду? В шутку?
У Люси отвалилась челюсть.
— Откуда ты знаешь? В самом деле, просто не хотела тебе рассказывать. Ты ведь так внимательно относился к его диете… Но как, откуда?
— Я же говорил, — торжествовал я. — Он мне все рассказывает. Я даже пробовал лечиться. Но бесполезно, такое не лечится.
Свет в здании погас окончательно, и стало слышно, как Джули с Дэном, поскрипывая снегом, пробираются на стоянку. И хотя Люси была всего в нескольких дюймах от меня, я с трудом различал даже ее в этой внезапно наступившей темноте.
— Представляешь, — разносился в морозном воздухе голос Джули, — сдал собаку, а потом ходит возле ее клетки.
— Да, видок у него… не того, — заметил Дэн тоном эксперта.
— Знаешь, по мне, так это его самого надо было изолировать от собаки, — рассмеялась Джули.
Раздался щелчок распахнувшейся автомобильной дверцы, и салон машины озарился светом.
— Кстати, — сказал Дэн. — Тот тип, что его забрал, тоже с виду не того.
— Но он же психиатр, — возразила Джули. — Ему и полагается таким быть. Ты только представь, с кем он работает. И потом, он хочет предоставить своим детям возможность пообщаться с неуравновешенной собакой. Чтобы они пораньше начали привыкать.
— К чему привыкать? Работать с ненормальными?
— Ну, вроде того.
Открылась вторая дверь, и включились фары.
— А он не боится, что собака их покусает?
— Нет, — ответила Джули. — Он сказал, что это лишь ускорит процесс обучения. В другой раз поостерегутся. Потом он обещал научить их технике сдерживания. Своих детей. В рождественское утро, — подчеркнула она.
— Да-а, — протянул Дэн, — бывает… Раздались два хлопка дверей, и машина тронулась с места. Боже, как холодно.
Они исчезли во тьме.
— Пошли, — поторопила Люси. — Время не ждет.
Она прокрадывалась вдоль здания, прильнув к стене.
— Все ушли, — сказал я. — От кого ты прячешься?
— От сторожей, — прошептала она.
И в самом деле, откуда-то из дальнего уголка, где, по моим расчетам, находились клетки, пробивался свет.
— А зачем мы туда лезем? — уточнил я тоже шепотом. Как-то прежде столь законный вопрос мне в голову не приходил. В самом деле, ведь Пучка там все равно нет.
— Чтобы взять адрес в компьютере, — отозвалась Люси.
— Но мы же не знаем пароля.
— Пустяки. Что-нибудь собачье типа «гав» или «бродяга».
Мы добрались до фасада здания, все окна были темны, но бледного сияния луны и света удаленных фонарей как раз было достаточно, чтобы разглядеть серебристые полоски сигнализации на окнах.
— Так просто сюда не проникнешь, но к задней части здания нет прямого доступа, — сказала Люси, — так что вряд ли двери с той стороны тоже на сигнализации. Можно воспользоваться мусорным баком, чтобы взобраться на крышу и затем как-нибудь спуститься вниз с задней стороны.
— Сколько тебе было, когда вы с братом лазили по домам?
— Девять лет.
— И ты хочешь сказать, что в девять лет ты всему этому научилась?
— Я постоянно смотрю передачу «Ваш дом под угрозой».
— Это новая, что ли, которую ведет Джорди?
— Ты имеешь в виду «Воры повсюду»?
— Ах да, точно.
Я стал высматривать этот бак на колесиках, который благодаря колесикам казался не самой надежной подставкой, на которой придется балансировать, особенно учитывая обледеневший асфальт.
Люси держала бак, пока я пытался вскарабкаться на него. К сожалению, дни, когда я мог выполнять цирковые трюки, остались далеко позади, и первая моя попытка сорвалась. Все, чего мне удалось достичь, — это забросить ногу. После этого я уже не мог двинуться ни назад, ни вперед и стоял, как Пучок с задранной у дерева ногой.
— О, ради бога, — пробормотала Люси, — держи бак.
Я повиновался, и она полезла вверх. Не успел я оглянуться, как она по водосточной трубе добралась до крыши, словно юркий, проворный Санта-Клаус. Потом Люси исчезла, через пять минут открыла главную дверь, выходившую на фасад здания.
— Окно в уборной было открыто на проветривание, — сказала она, когда я с благодарностью вступал в теплое помещение.
— А как тебе удалось отключить сигнализацию?
— Код, как всегда, первые четыре цифры: 1234. Она заметила мой удивленный взгляд.
— Я это видела в «Современном ограблении: раскаяние за беспечность».
Мы вошли. Джули с Дэном прибрались перед уходом. Вероятно, варвары, захватившие Рим, также наводили в разграбленном городе порядок, если они собирались остаться там жить, вот только нигде не встретишь живописного полотна с таким сюжетом.
Мусор был сложен в черные пакеты, от праздника остался лишь спертый запах алкоголя и сигарет.
Компьютер находился рядом со стойкой регистратуры. Вот оно, хранилище песьих судеб, кинологический командный центр, собачий Олимп, откуда боги NCDL решают судьбы чихуахуа, шпицев и мопсов.
Включенный компьютер запросил пароль. Я поочередно ввел «гав», «ко мне», «фас» и прочее, что приходило в голову. Результат был нулевой. Это не срабатывало.
— Попробуй «Бекхэм», — сказала Люси.
Я попробовал, и компьютер тотчас раскрылся передо мной, как весенний цветок.
Нужный файл нашелся не сразу. Были папки, помеченные словами: «кобели» (числом 589), «суки» (примерно такое же количество), — и многообещающий каталог «Последние перемещения».
