Новый Мир Новый Мир - Новый Мир ( № 9 2012)
“Беда современной литературной критики в том, что она недооценивает „фактор ошибки” и почти никогда не определяет авторскую ошибку в качестве ошибки. Между тем человеку свойственно ошибаться (притом чаще, чем нам представляется — лично я ошибаюсь на каждом шагу). Ошибки бывают разными: есть простительные просто ошибки (всеми распознаваемые как ошибки), а есть ошибки злокачественные (выдаваемые за „норму” или даже за „новое слово”)”.
Говорит Глеб Шульпяков: “„Чужие слова” являются частью Большого языка, который использует поэт в стихах, то есть часто „чужие слова” в сознании поэта приравниваются к „обычным”, и, используя их, поэт в последнюю очередь думает о том, правильно или нет поймет его читатель”.
Дмитрий Бавильский. Заливной язык. — “Топос”, 2012, 29 июня.
“Это, кстати, тоже одна из важных для [Михаила] Гиголашвили тем — изучение последствий перманентной информационной травмы как одной из причин, влияющих на лингвомутации. Ну, то есть, как мне кажется, больше всего Гиголашвили интересно то, что происходит с языком (а затем уже то, что происходит с его носителями), отчего ему и важны как антропологические, так и социальные процессы. Здесь, как мне кажется, и высекается искра недопонимания, заставившего некоторых критиков вынести „Захвату Московии” неоправданно суровые оценки”.
Ольга Балла-Гертман. Проза поздней осени. — “ SvobodaNews.ru ”, 2012, 12 июня < http://www.svobodanews.ru >.
О книге рассказов Михаила Новикова (1957 — 2000) “Природа сенсаций” (М., “Новое литературное обозрение”, 2012).
“В текстах Новикова легко узнаются родовые признаки позднесоветской интеллектуальной литературы — одной из ее разновидностей: с уклонениями от навязшего к тому времени в читательских зубах подробного миметического реализма, от въедливой психологичной рефлексии, от „идейности”. С тем, что автор предисловия к „Природе сенсаций” Леонид Костюков называет „огромными зонами умолчания”. С тягой к человеческому-как-таковому (за пределы контекста, навязанного историей и обстоятельствами), к формульности — к выявлению надыдеологических, может быть, даже надситуативных структур существования. Таковы любимые Новиковым лианозовцы с их „непоэтическим” языком и как будто бесстрастной фиксацией жизни: формульность без обобщений. Новиков и сам такой”.
Павел Басинский. Не бейте нас Толстым и Достоевским. — “Российская газета” (Федеральный выпуск), № 142, 25 июня < http://rg.ru >.
“На каких бы международных книжных форумах и сколько бы речей зарубежных коллег, обращенных к русским гостям, вы ни выслушали, можете быть железобетонно уверены, что в них обязательно назовут два имени. Это будет звучать приблизительно так: „Дорогие друзья! Мы счастливы видеть в вашем лице у нас представителей великой русской литературы — литературы Толстого и Достоевского! Имена Толстого и Достоевского знает каждый читающий (немец, француз, американец, англичанин и т. д.)! Мы уверены в том, что среди ваших писателей есть новые Толстые и Достоевские!” Это в парадных речах. Но точно так же ведут свои спичи практически все иностранные модераторы русских выступлений”.
“Есть трудно определимые нормы деликатности даже в самых риторических культурных речах. Сравнивать современных российских писателей с Толстым и Достоевским — это не вежливость. Это тонкое издевательство”.
Владимир Березин. Спрос на сентиментальность. — “Книжное обозрение”, 2012, № 11 < http://knigoboz.ru >.
“Про то, что это рассказ [“Снег”] святочный, я уже сказал. Но заметьте, все в этом тексте выглядит так, будто Паустовский написал его в 1915 году, а потом положил в стол лет на тридцать. Это происходило потому, что советская сентиментальность делалась из эстетики Российской империи рубежа веков. По сути, она делалась из русской литературы — как Паустовский Мещерской стороны делался из Пришвина, как Белый Бим — Черное Ухо — из Куприна и как Луна, собственно, сделана из сыра”.
Тарас Бурмистров. Революция Kindle . — “АПН”, 2012, 11 июня < http://www.apn.ru >.
“Жадность (или, скажем мягче, желание заработать) считается непременным качеством предпринимателя. Но в книжном деле нужна умеренная жадность — иначе бизнес рухнет”.
“Литературу убивает, с одной стороны, алчность и глупость „бумажных” издательств, а с другой — странная инертность всего того, что сопровождает „литературный процесс”. Полчища литературных рецензентов в России принципиально не занимаются ничем из сферы электронного книгоиздания . У нас есть сетевые авторы, книги которых имеют огромную популярность — но все литературные обозреватели, вся эта громогласная публика даже не пискнула о них, пока их первая книга не появилась на бумаге”.
“В России все начинается с букв”. Мария Степанова, главный редактор OpenSpace.ru, о сквозняках, счастливой констелляции событий, допустимом и невозможном, частной утопии, Майкле Джексоне, самоотречении, банке с мнениями, новой культурной среде, западных медиа и преобразовании мира. Спрашивал Кирилл Алехин. — “ F5 ”, 2012, 3 июня < http://f5.ru >.
Говорит Мария Степанова: “На OS я работаю зонтиком. Этот сайт существует для того, чтобы несколько десятков умных и прекрасных людей получили площадку для высказывания и начали говорить. Они и говорят — то и так, как им кажется нужным сказать сегодня. Мое дело — прикрывать их от солнца, ветра и дождя, ну и сделать так, чтобы их было хорошо видно и слышно”.
Летом 2012 года Мария Степанова покинула пост главного редактора OS .
Александр Генис. Стар и млад. — “Новая газета”, 2012, № 60, 1 июня < http://www.novayagazeta.ru >.
“Мир Винни-Пуха — Эдем, а Кристофер Робин живет в нем Адамом. Он называет зверей, радуется их явлению и не нуждается в Еве, ибо теология Милна не знает греха и соблазна, а значит, не нуждается в оправдании зла — его здесь просто нет. „Алиса” — по сравнению с „Винни-Пухом” — сплошное memento mori . Здесь съедают доверчивых устриц, пришедших послушать про „королей и капусту”, здесь макают несчастного соню в чайник, здесь всем обещают отрубить голову. <...> Зато в „Винни-Пухе” зла нет вовсе. Его заменяет недоразумение, то есть неопознанное добро, добро в маске зла, принявшего его личину, чтобы оттенить благо и пропеть ему осанну”.
Федор Гиренок. О слове. — “Литературная газета”, 2012, № 23-24, 6 июня < http://www.lgz.ru >.
“Человек, обращаясь к языку, учится использовать синтаксис и слова. Но каждое слово для каждого человека оказывается аутистической коробкой, в которой, в свою очередь, у каждого сидит свой жук. А поскольку никому нельзя посмотреть на жука в чужой коробке, постольку все думают, что жук — это то, что у него в коробке, и с этой мыслью вступают в социальную коммуникацию. Но то, что находится в коробке, вообще не принадлежит языку. Когда говорят, используют слова, а не значения слов. Каждый знает, что такое жук по внешнему виду своего жука, но вполне может оказаться так, что в коробке находится совсем не жук, а что-то другое или там вообще ничего нет. Но при этом слово „жук” будет употребляться людьми, хотя оно не может быть обозначением того, что в коробке, ибо то, что в коробке, существует вне языка”.
Главный атеист Р. Докинз против архиепископа Р. Уильямса — диспут о Боге и эволюции. — “Православие и мир”, 2012, 31 мая < http://www.pravmir.ru >.
Ричард Докинз и Роуэн Уильямс, архиепископ Кентерберийский, обсуждают природу человека и происхождение жизни на земле. Ведущий — Энтони Кенни. Оксфорд, 23 февраля.
Говорит Энтони Кенни: “Я философ и агностик в вопросе о существовании Бога. Я не знаю, есть Бог или нет. Я открыт к аргументам в пользу любой версии. По обе стороны от меня сидят два человека, утверждающие, что знают ответ на вопрос, на который я ответа не знаю. Так что я здесь сижу как представитель невежества”.
Говорит Ричард Докинз: “Разумеется, то, что случаются несчастья, заложено в самой идее естественного отбора. Проблемы, о которых вы говорите, не только не исчезнут в результате эволюции, они составляют самую суть естественного отбора: несчастья должны происходить. Смерть, неслучайная смерть до момента репродукции — это и есть естественный отбор в действии, и да, это трагично. Оглянитесь, и вы увидите, сколько страдания вокруг и в животном царстве, и у людей. И это ровно то, что вы ожидали бы увидеть, если бы в мире действовали только лишь слепые силы природы, если бы во всем происходящем в мире не было никакой высшей цели. <...> Это совершенно ненаучный взгляд — говорить: „Ах, мир так ужасен! Неужели эволюция ничего с этим не сделает?” Эволюция дает такие результаты именно благодаря тому, что мир ужасен”.
