Дина Рубина - Белая голубка Кордовы
Он дал Илану сесть лицом к окну – не только потому, что так лучше видел, о чем тот говорит, но и потому, что с удовольствием всегда наблюдал за живой мимикой его неправильной, со слишком крупным носом и скошенным подбородком, слишком густыми бровями, слишком близко посаженными зелеными глазами, все-таки обаятельной физиономии, всегда жалея, что должен зарисовывать ее по памяти, дома, и что не может сейчас вытащить блокнот и на протяжении обеда набросать ряд мгновенных изменений удивленного, смеющегося, нахмуренного лица своего друга.
– Детка, прежде всего, – попросил Кордовин официантку, – тащи этому страдальцу булочки с маслом, а потом мы сделаем заказ.
Девочки здесь были, как на подбор – тонкие, в черных брючках и черных тесных свитерках, – немного, некоторой порывистостью, что ли, – в данном случае, служебной, – похожие на Пилар. Как все же его задела эта девушка, подумал он в сотый раз. Моя сирота… Завтра вышлю денег.
—.. понимаешь, она ни черта не успевает, – он рассеянно слушал голос Илана, – обеда нет никогда. Зато диссертацию пишет. Я говорю: отлично, разводиться с тобой я не стану, просто возьму в дом вторую жену. А что? Это в нашей национальной и религиозной традиции. Все наши праотцы имели по нескольку жен.
– Ицхак, – вставил Кордовин, – довольствовался одной Ривкой.
– Ну, Ицхак! Тот просто был травмирован.
– Чем же это?
– Ну, как! Его же папа хотел зарезать!
Илан набросился на булочки и некоторое время с набитым ртом обсуждал с официанткой и другом – что заказать. Синта шла под чесночным соусом, зато антрекот подавали с грибами. Непростой выбор. Официантка предупредительно выжидала рядом, иногда вставляя замечания.
– Да, я люблю пожрать! – заявил Илан. – Так и знай, красавица, настоящий мужчина должен быть обжорой.
– И соней, – вставил Кордовин. – Однажды этот тип заснул на посту, и не где-нибудь, а в Дженине. И наш славный сержант Цахи…
– …полное имя которого было «ебаный-сержант-Цахи-вынувший-душу»…
– …да, застукал его. После чего неделю гонял еженощно всю роту, как зайцев.
– А вот этот предусмотрительный тип, – перебил Илан, тыча в Кордовина пальцем, как пистолетом, – вот этот наглец, что сидит сейчас напротив и строит из себя святошу, однажды явился на ночное построение с кроватью на спине.
– Как?! – ахнула официантка.
– Ну, как. Наш славный «ебаный-сержант-Цахи», оттачивая нашу воинскую бдительность, повадился красть по ночам наши ружья, которые, как известно, ты обязан обнимать даже в момент оргазма. И тогда вот этот тип…
– Этот мудрец, хотел ты сказать…
– Этот гнусный тип, который считает себя умнее других, замкнул ружье на замок и пристегнул к кровати. А ночью грянула тревога и в темноте он не смог отыскать ключ, взвалил кровать на закорки, и с ружьем в руке…
– …как и полагается по уставу, болван!
– …с ружьем в руке и с кроватью на горбу встал в строй пред очи «ебанного-сержанта-Цахи».
Отсмеявшись, девушка проговорила:
– У нас тоже был такой сержант. Мы называли его «ебаный сержант Миха».
– В каких войсках служила, малышка? – строго спросил Илан.
Она обыденным тоном произнесла название элитной разведчасти и звание: лейтенант. Оба клиента, не сговариваясь, прекратили жевать и молча встали, уронив с колен салфетки.
– То-то же, – довольно проговорила девушка. – Вольно. Так я, значит, принесу и синту и антрекот, чтоб попробовали друг у друга…
Минуты через две она принесла салаты и разложила приборы для мяса. Когда ушла, Кордовин, провожая ее взглядом, заметил: наши официантки имеют самый высокий в мире «айкью», ты согласен? И его друг восторженно согласился: да, самый высокий «айкью», и в данном случае самую симпатичную среди разведчиков попку.
– Ну, так что тебя интересует в уделе моих высокородных предков? – наконец, спросил Илан, набирая в тарелку зелень.
– Откуда ты знаешь, может, и моих – тоже?
– Нет уж, не примазывайся к нам, сиди в своих хазарских степях.
– По крайней мере, мы, хазары, отлично воевали, – весело возразил он, – и несколько сотен лет держали в страхе окрестные народы, в том числе, славян, в то время как вы…
– Ачто – мы?! – взвился Илан. Смешно, как он всегда воспламеняется, даже в шутливом разговоре, с какой любовью и страстью готов сражаться за честь своих сефардов, как досконально знает предмет – неутомимо перебирая имена, факты, цепочки событий… – Ты знаешь, поц[38] хазарский, убогий кочевник, – какое положение занимали сефарды в средневековой Испании? Еврейские деньги питали королевскую казну – в Кастилии, например, – на 82 процента! Еврейские военачальники, такие, как Иегуда ибн Эзра, возглавляли кастильские армии, сражавшиеся с альмохадами… Они были учеными, военными, архитекторами, врачами, строителями, финансистами королевских дворов, одевались, как испанские гранды, и носили оружие.
А когда Инквизиция принялась проверять чистоту крови до четвертого колена… Спасибо, лейтенант, ставь вот сюда. О, какая красота! А запах! Передай мне, пожалуйста, перец… Да, так вот эту кампанию вскоре пришлось свернуть. Скандал вышел: выяснилось, что единственно чистокровные испанцы – это заскорузлые крестьяне какой-нибудь отдаленной Эстремадуры. Чуть выше человечек родом – гидальго, к примеру, не говоря уже о знати, – сразу обнаруживается еврейская или мавританская кровь. Они там переженивались и спали друг с другом так запутанно-изысканно, что порой возникало самое диковинное родство. Возьми Тоду королеву-мать Наваррского королевства, десятый век. Она одновременно приходилась тещей кастильскому графу Фернану Гонзалесу, тому, что позднее стал первым кастильским королем; бабушкой королю Леона и Арагона по имени Панчо Жирный, и теткой кордовскому халифу Абд-эль-Рахману И это отнюдь не единственный случай. Спустя лет сто король Кастилии Педро Жестокий, сражаясь на дуэли со своим сводным братом Энрико, уже наколотый на шпагу, успел крикнуть своему убийце: «Еврейский выблядок!» – и с полным основанием, так как их общий отец прижил Энрико с любовницей – еврейкой. Да что говорить: сам «католическое святейшество» король Фердинанд, муж Изабеллы-Католички, тоже имел еврейскую бабушку. Представляю, как она в гробу ворочалась, когда ее внучок со своей Изабеллой подписывали указ об изгнании евреев из Испании… А судьбы и деятельность всех этих выкрестов-марранов, вроде кардинала Талаверы или инквизитора Томаса де Торквемады, или какой-нибудь святой Терезы Авильской, и несть им числа…
– Ну, ясно, ясно… кое-что и сами читали.
Если сейчас его не остановить, Илан может подробно выкладывать, не сбиваясь ни на вдох, ни на выдох, все нажитые богатства своих предков, много часов подряд.
