Новый Мир Новый Мир - Новый Мир ( № 8 2009)
“Попробуйте выписать в читальном зале и прочитать годовую подшивку некрасовского „Современника” и попробуйте прочитать его от корки до корки, и обнаружите, что на один живой текст приходится два десятка литературных имитаций. И, тем не менее, XIX век мы называем — и абсолютно заслуженно — золотым веком русской литературы”.
“Толстый литературный журнал можно уподобить посадочной полосе аэропорта. Мы не можем заранее знать, какой самолет на нее спланирует, „кукурузник” или сверхмощный лайнер, но полосу надо содержать в полной готовности, чтобы, в конце концов, спланировала настоящая литература”.
Леонид Костюков. Гаутама. Из цикла “Гештальт”. — “ПОЛИТ.РУ”, 2009, 21 мая <http://www.polit.ru>.
“Как ни странно, легче абстрагироваться от смерти, чем от старости. Во-первых, смерть не так часто бросается в глаза. Во-вторых, если мы видим труп — в жизни или в телевизоре, — скорее всего, речь идет о катастрофе, то есть о случайности, которой можно было избежать. <...> Впрочем, сколько головой ни верти, а умирают (рано или поздно) все. Или нет? Или нет… Несмотря на полную и тотальную очевидность такого феномена, как физическая смерть, большая часть человечества (и я в том числе) надеется, что смерти нет”.
“Мне, как я уже говорил, 50 лет, и я искренне предпочитаю зрелость молодости, но не знаю, как быть с настоящей грядущей старостью, и немножко ее боюсь. Еще я отчетливо понимаю, что старость — та редкая проблема, которую нужно ставить и решать заранее, потому что изнутри это сделать будет трудно и поздно. Однако я принимаю этот вызов и попробую что-либо предпринять…”
Критическая масса Германа Садулаева. Диалоги о современной прозе. — “Литературная Россия”, 2009, № 21, 29 мая <http://www.litrossia.ru>.
Беседуют критики Сергей Беляков и Андрей Рудалев . “На мой взгляд, пока что Садулаев неинтересен вне его чеченства”, — замечает среди прочего Сергей Беляков.
Дмитрий Кузьмин. Ответственность говорящего. — “ OpenSpace” , 2009, 18 мая <http://www.openspace.ru>.
“Когда уходит из жизни великий поэт, первым делом говорится много лишнего, эфир заполняется мемуарным белым шумом, и всякий, кто некогда выпивал с покойным, получает право на свои пять минут славы под сенью его величия. Всеволод Некрасов в значительной мере оградил себя от этого посмертного вздора: яростными филиппиками на тему порчи литературных нравов он разорвал множество творческих и человеческих связей, словно освобождая пространство вокруг себя от всего необязательного с точки зрения вечности”.
“Самоочевидно, что Некрасов создал абсолютно индивидуальную и абсолютно узнаваемую манеру письма. Ясно, что у Некрасова были и есть ученики и продолжатели, поэтика его развиваема ”.
Станислав Львовский. Другой случай. Умер поэт Александр Межиров. — “ OpenSpace ”, 2009, 25 мая <http://www.openspace.ru>.
“Генетически ранний Межиров, конечно, принадлежит к несостоявшемуся пространству русской поэзии, которое обозначил Гумилев и которое в разное время пытались обживать Багрицкий, Тихонов и Коган. Романтика „времени большевиков”, быстро иссякшая с укреплением режима, в эстетическом смысле оказалась неожиданно конгруэнтной имперской поэтике Редьярда Киплинга, вдохновленной совсем другим глобальным проектом. Эта романтическая нота, ненадолго ожившая в начале войны, слышна и в „Коммунисты, вперед!”, и в „Мы под Колпино скопом стоим…”. И тот и другой текст — о самопожертвовании или, сказал бы более циничный наблюдатель, о Танатосе, инстинкте к смерти, о котором упомянутый уже Павел Коган написал в апреле 41-го почти прямо: „Упасть лицом на высохшие травы. / И уж не встать, и не попасть в анналы, / И даже близким славы не сыскать”. Советский имперский проект должен был породить имперскую романтику подобного рода. Отчего она не состоялась, отдельный большой разговор, которому здесь не место. Но проживший очень долгую жизнь Межиров, похоже, действительно чувствовал себя частью этого призрачного локуса. Даже если не обращаться к подробностям биографии, стоит заметить, что Елена Фанайлова в коротком комментарии на „Свободе” не зря утверждает преемственность Межирова по отношению к акмеизму, который, по известному определению Гумилева, есть „мужественно твердый и ясный взгляд на мир””.
Олег Лукошин. Книга иллюзорной ностальгии. — “Бельские просторы”, Уфа, 2009, № 3, март.
О романе Михаила Елизарова “Библиотекарь”: “Что такое в романе „Советский Союз”? Примерно то же самое, что „Иисус Христос” в романе Дэна Брауна „Код да Винчи”. Элемент конструкции, не более того”.
См. также: Алла Латынина, “Случай Елизарова” — “Новый мир”, 2009, № 4.
Станислав Минаков. Вино с печалью пополам. — “Сибирские огни”, Новосибирск, 2009, № 5 <http://magazines.russ.ru/sib>.
“Для каждого из нас почти невозможно отделить первооснову, поэтический текст стихотворения „Враги сожгли родную хату…” от музыки Матвея Блантера, но это произведение является также и шедевром русской поэзии ХХ века”.
“Написанное в 1945 и опубликованное в 1946 в журнале „Знамя” (№ 7), стихотворение раскритиковали в газете ЦК ВКП(б) „Культура и жизнь”. <...> Исаковский пострадал „за распространение пессимистических настроений””.
“Известно, что „Прасковья” стало вторым, „народным” названием песни. Случайно ли именно это имя оживлено в стихотворении Исаковского? Не знаем.
А знаем, что иконы святой Параскевы всегда были почти обязательными на домашних божницах наших предков. Ей молились о благополучии во всех делах семейных”.
“Теперь на московском Арбате и на Андреевском спуске в Киеве медаль „За взятие Будапешта” продают за 30 долларов США”.
Андрей Можаев. Белый поэт Арсений Несмелов. По следу памяти. Литературно-исторический очерк. — “Новый берег”, 2009, № 22, 23.
Среди прочего — такой эпизод: “В Свердловске [Всеволода Никаноровича] Иванова, как мэтра, пригласили к первому секретарю обкома, а он настоял и на приглашении моего отца. Далее передаю, как слышал, запомнил и рассказываю уже своим детям. Хозяином области был в ту пору Кириленко, свояк Брежнева и вскорости — виднейший член Политбюро. В своем кабинете он произнес приветственную речь, воздал славу воспитующей силе „советской литературы” и под конец предложил экскурсию по городу славных революционных традиций. Поинтересовался, что гости хотели бы увидеть? Иванов назвал Ипатьевский дом. Повисла пауза. <...> Но Иванов от машины отказался. Ему хотелось пройти пешком, поглядеть город. А дорогу к дому он отлично помнит. Кириленко слегка удивился и обрадовался: так он бывал у них? — Да. В последний раз — в восемнадцатом году… Первый секретарь удивился пуще: —
Вы, наверное, были еще до захвата белыми? — Нет. Я был как раз после, с войсками Каппеля. Меня командировал адмирал Колчак для информирования о работе группы следователя Соколова…
После этих слов установилась уже полная долгая тишина”.
Андрей Немзер. Ответчик за двадцатый век. Девяносто лет назад родился Борис Слуцкий. — “Время новостей”, 2009, № 78, 7 мая <http://www.vremya.ru>.
“О том, что Борис Слуцкий — большой поэт со страшной — двадцативечной — судьбой, стоило бы помнить не только в табельные дни. То, что не только научного, но просто грамотно прокомментированного издания его стихов у нас нет, выразительно характеризует „хороших людей” XXI века. (И не надо кивать на трехтомник 1991 года, подготовленный покойным Ю. Л. Болдыревым. Ему спасибо, но ведь сколько лет прошло.) В общем, как писал Слуцкий, надо думать, а не улыбаться” .
Андрей Немзер. Так и получилось. К пятнадцатилетию возвращения в Россию Александра Солженицына. — “Время новостей”, 2009, № 89, 26 мая.
“Так и получилось. Несмотря на то что Солженицын неустанно предупреждал о грозящих нам опасностях. Пусть „Красное Колесо” оставалось для огромной части мыслящей, надеющейся на лучшее, ищущей правды, уже готовой распрямиться России каким-то невнятным фантомом. (Обойдем сейчас сюжет о том, сколько интеллектуальных сил было потрачено для того, чтобы самое духовно значимое и — настаиваю — художественно совершенное русское сочинение второй половины ХХ века постигла такая судьба.) Пусть не вся публицистика Солженицына доходила до своих потенциальных читателей. Пусть „Письмо вождям Советского Союза” (1973), указывающее „ плавный путь спасения нашей страны”, могло казаться не соответствующим „новым временам”... Но ведь статья „Как нам обустроить Россию?” (детально анализирующая тогдашнюю социальную, экономическую, политическую ситуацию и принципиально конструктивная в каждом своем тезисе) была напечатана в 1990 году тиражом 27 млн экземпляров!
