Путь служанки - Мо Чжоу

– Дай-ка угадаю, ты сюда среди ночи явно не поболтать пришла, а значит, ты решила проверить путь от дворца Цяньцин к саду Юйхуа, – произнес Фухэн. Он понимал ее лучше всех на свете. – Хватит уже. Я ведь уже все проверил. В ту ночь никто не покидал пиршество.

– Там было четыреста с лишним человек, один-два вполне могли улизнуть незаметно, – упорствовала Инло, не желая отказываться от единственной зацепки. – Быть может, кто-то тайно ушел, а потом быстренько вернулся. За час бы никто и не заметил!

Фухэн тоже не сдавался:

– Я здесь постоянно хожу. Да, пройти туда-обратно можно очень быстро, но не нарваться на стражников невозможно.

Вэй Инло прикусила губу и высказала еще одну мысль:

– А если это был очень высокопоставленный человек и стражники решили его прикрыть?

– Исключено, – покачал головой Фухэн. – Все стражники верны императору и подчиняются напрямую ему. Разве могут они ослушаться, даже ради императорского родича?

– Да что ты? А разве великий князь И не по наущению младшей супруги Цзя меня подставить пытался?

Или Цинси… Всегда такой осторожный и предусмотрительный, и тот продался, не устояв перед богатством и роскошью.

Фухэн уже собрался ей ответить, но вдруг раздался громкий звук, похожий на удар грома. Инло испуганно вцепилась в Фухэна обеими руками, обнимая его:

– Что это такое?

Эта девушка, всегда такая сильная, самостоятельная, сейчас выглядела такой маленькой и хрупкой, что у Фухэна сжалось сердце. Он никогда не видел ее такой. Ему было плевать на все остальное, он обнял ее в ответ и с улыбкой сказал:

– Подними голову.

В ту минуту все небо над Запретным городом было расцвечено яркими цветами – красным, желтым, зеленым, пурпурным. То были фейерверки, что словно звезды сияли наверху и дождем падали вниз, озаряя лицо девушки.

– Восточный ветерок в ночи встревожил цветы на ветвях. Он снова подул, и звезды дождем полетели с небес, – снова начал читать ей стихи Фухэн. Эти напыщенные строки ей не нравились, но ей нравился его голос, каждое слово, каждый стих музыкой разливались в ее душе.

– В ночи небес сияет чайник яшмы [109], а здесь резвятся рыбы и дракон. Лишь снегом укрытые ивы, золоченые нити да рой мотыльков летает кругом, всюду смех, улыбки, но аромат ускользает, как сон, – сказал Фухэн, глядя на нее. Тысячи ярких фейерверков над его головой не могли сравниться с той любовью во взгляде, который был устремлен на девушку. – Я в толпе искал и искал неустанно. Но, внезапно обернувшись, увидел. Вот ты здесь, средь угасших огней предстала.

Инло сама не знала, как ей удалось вернуться обратно.

Помнила только, что ступала она так мягко, словно шла по облаку, в ушах звучал его голос, а едва она закрывала глаза, как тут же вспоминала его лицо.

Она принялась хлопать себя по щекам.

Ох, если спросят, скажу, что простуду от ветра подхватила, вот и все. Вот и щеки красные!

Впрочем, вскоре она поняла, что ее объяснения никому и не нужны.

– Негодница! – раздался гневный крик Минъюй и громкий звук пощечины. – Велено же было за комнатой присматривать, а ты побежала фейерверки смотреть! Как теперь будем объясняться перед госпожой и государем?

– Я сама не знаю, как так вышло! – начала рыдать Чжэньчжу. – Ты и сама ходила фейерверки смотреть! Тебе можно, а остальным нельзя, так, что ли?!

Минъюй разозлилась и уже собиралась влепить той еще одну затрещину, но ее остановила Инло.

– Молодец, что вернулась! – тут же сказала Минъюй. – Полюбуйся, что ты натворила!

Вэй Инло проследила за ее взглядом и застыла от удивления. Вершина пагоды, подаренной Налань Чуньсюэ, была пуста. Драгоценная шарира пропала.

Глава 60

Пропажа сокровища

Инло не в первый раз сталкивалась с кражей.

Как и в прошлый раз, когда в вышивальной мастерской пропали нити из павлиньих перьев, она сразу заподозрила, что что-то здесь нечисто и за этим кроется какой-то злой умысел.

Но рассказывать об этом уже изрядно напуганным девушкам, разумеется, не стоило. Узнай они, что угодили в спланированную западню, стало бы еще хуже.

– Чжэньчжу, не плачь, слезами делу не поможешь. А теперь ответь. Кто первый сюда вернулся?

– Я, – ответила та, а потом, испугавшись, что Инло начнет подозревать ее, начала торопливо оправдываться: – Я тайком бегала на фейерверки посмотреть. Но боялась, что сестрица Минъюй заметит, вот и вернулась пораньше.

Инло кивнула:

– Шарира была еще на месте?

Чжэньчжу покачала головой, и девушки совсем упали духом, казалось, что оборвалась их единственная зацепка.

Инло погрузилась в размышления.

– Ты точно одна была? – внезапно спросила она. – Никого больше не видела?

Чжэньчжу крепко задумалась, силясь выудить из памяти хоть что-то. Внезапно взор ее засиял:

– Точно! Я видела кого-то! Видела, как кто-то выходил отсюда!

Услышав это, Минъюй обрадовалась:

– Так ты вора видела! И кто это был? Мужчина? Женщина? Быстро вспоминай!

– Ой, это… – начала Чжэньчжу, прикусив губу. Она назвала имя, которое точно никто не ожидал услышать: – Это была старшая наложница Шу.

Именно она, Налань Чуньсюэ, и преподнесла в дар ту самую шариру.

– Ха! Вор кричит: «Держи вора!» Так это она сделала! – скрежетнула зубами Минъюй, собираясь бежать прочь из комнаты.

– И что ты сделаешь? – остановил ее голос Инло. – Это она дарила эту пагоду с шарирой. Зачем ей красть собственный подарок? Куда важнее то, что на время фейерверка все свечи были погашены, а видела ее только одна служанка. По-твоему, кто-то в это поверит?

– Но огни были такие яркие, вокруг светло как днем было. Я очень ясно ее разглядела! – спешно ответила Чжэньчжу.

– Я-то верю тебе, но другие навряд ли, – принялась утешать ее Инло, а затем закрыла глаза, глубоко о чем-то задумавшись.

Времени у воровки было в обрез, она не успела бы вынести украденное из дворца, к тому же вещица слишком драгоценна. Поэтому она наверняка спрятала ее где-нибудь при себе.

«Обыскать ее? Не получится. У меня нет на это причины. Нужно заставить ее саму показать пропажу. Что же такое сделать?»

Что же…

– У меня есть идея, как вывести ее на чистую воду, – сказала Инло. В ее голове уже родился план. – И мне понадобится ваша помощь…

Празднество в главном зале тем временем подходило к концу. Все-таки Хунли только что оправился от тяжелой болезни, такие торжества были для него утомительными. Его одолела зевота, он откинулся на спинку стула и лениво произнес:

– Будут еще какие выступления?

Только императрица собралась ответить, как вдруг к ней подошла Минъюй и, склонившись, прошептала что-то. Тень сомнения мелькнула на лице ее величества, но она доверяла Инло, а потому улыбнулась:

– Государь, обычно празднество завершается цирковыми представлениями. В этом году мы решили исполнить кое-что другое.

Хунли больше не мог сидеть с открытыми глазами.

– И что именно? – устало спросил он.

– Мои служанки приготовили вам подарок, – ответила императрица. – Инло, начинай.

Хунли резко открыл глаза.

По-видимому, ради торжества она решила сменить свой обычный наряд служанки на яркое красное платье. Немногие могли позволить себе носить такой цвет, просто не выдерживали его яркости. Но эта девушка смогла – ее лицо, улыбка, чистые глаза смогли уравновесить чрезмерное великолепие этого цвета.