Артур Саканян - Театр одного зрителя
— Ну, я не знаю, — развёл руками председатель.
Доктор вновь окинул всех взглядом и убедился, что теперь эту тишину кроме него вряд ли кто рискнёт нарушить.
— А может быть Конституция не для самих людей создана, а для категории «власть», где понятие «отбора» имеет свои, искусственно навязанные, методы с позиции силы?
Молчание уже стало тяготить всех, и только тогда доктор разгорячёно потребовал:
— Я же вас спрашиваю!
Драчун изучающе посмотрел на доктора, хитро улыбнулся, и неожиданно для всех громогласно заявил:
— Ладно, доктор. Я согласен с вами. В Конституции нет принципа отбора лучшего, — но, как бы оправдываясь, добавил:
— Что правда — то правда.
Все вопросительно посмотрели на драчуна, и по выражению лиц чувствовалось явное замешательство: «Что он задумал?»
— Может быть, проголосуем, кто за, кто против? — вкрадчиво предложил председатель, вспомнив, что запись идёт полным ходом.
Внезапно грузный мужчина зашумел стулом и, тяжело вздыхая, встал:
— Лучше я уйду.
— Это ещё почему? — возмутился председатель.
— А я в Бога не верю, — последовал ответ. — Я старый материалист, можно сказать, в самом грубом проявлении. Не верю я и точка, а у меня семья, дети, внуки.
— Но мы же не о Боге говорим, — удивился председатель.
— Простите, — вмешался доктор, — но я так понял, что вы не верите в возможность что-либо изменить в нашей жизни к лучшему?
Грузный мужчина утвердительно заколыхал трёхэтажным подбородком, и доктор спросил.
— А вы верите, что электромагнитные волны существуют? Они же невидимы.
— Конечно, верю. Я каждое утро новости слушаю, — последовал ответ.
— А он верит только тому, что по радио скажут, — съехидничал драчун.
Однако слушатель радио был настроен миролюбиво и, направляясь к двери, спокойно разъяснил свою позицию:
— Вот именно. Когда всё это по радио объявят, я и послушаю. Скажут: верьте, тогда и я поверю, но лучше всё равно не станет.
Полуобернувшись к доктору, он добавил:
— Вы ещё молоды, а поживёте с моё, и тогда узнаете, что свои фантазии надо соразмерять с тем, во что дозволено верить.
Председатель не выдержал и в сердцах воскликнул:
— Тебя же люди выбирали не для того, чтобы ты дома ушами хлопал перед радио, а здесь картишками перекидывался: «верю — не верю»… Иди-иди, раз тебе так приспичило. Я никого не неволю, только ротик свой на запоре держи, как генерал просил.
Слушатель радио задержался у двери и, обернувшись к председателю, довольно жёстко ответил:
— А это не ты меня избирал, и не тебе судить, прав я или не прав, что радио слушаю. И игра в карты моё конституционное право. Закон не запрещает. Ясно?!
Дверь хлопнула, и председатель неслышно пробурчал:
— Трус несчастный, картёжник долбанный.
Обращаясь к доктору, он добавил:
— Пожалуйста, продолжайте.
— А ведь он честно поступил, что ушёл, — неожиданно для всех заявил доктор.
— Что вы такое говорите? — возмутился драчун. — Он же попросту сбежал.
— Ошибаетесь. Он не сбежал, а выполнил свою внутреннюю договорённость с совестью, — парировал доктор.
— У нас же свобода совести: хочешь — имей совесть, хочешь — нет. Хлопотное это дело — иметь совесть, — мрачно добавил седой мужчина.
— И так можно сказать, но вы не учли одну деталь, — продолжил доктор. — Он ушёл, как только встал вопрос о сути Конституции. Забыли, что гарантом Конституции является Президент? Зачем же ему садиться не в свои сани, тем более, накануне выборов?
— Может быть, и нам следует разойтись? — с тревогой в голосе спросил председатель.
Лицо драчуна внезапно озарила какая-то догадка, и он вскочил на ноги.
— А я никому не позволю уйти! — гневно воскликнул он.
Драчун подошёл к двери, запер её на ключ, а ключ положил себе в карман.
«Что-то тут не так. Что-то он задумал. Но что?» — встревожено подумал председатель, на мгновение забыв, что это его кабинет, и он тут хозяин.
Возвращаясь, драчун миролюбиво добавил:
— Это как раз тот случай, который история не простит, если мы сейчас разойдёмся.
— Спасибо, что напомнили об истории, — с улыбкой произнёс доктор. — Наверно, это историки настояли, чтобы Президент лично гарантировал исполнение Конституции.
Председатель удивлённо вскинул бровь, и доктор пояснил:
— Надоело им увязывать концы с концами, когда фактическая жизнь идёт вразрез с Конституцией. К примеру, зачем конституционно гарантировать свободу мысли, если свобода мысли уже гарантирована самой природой? Зачем же обременять полёт мысли ещё Президентскими гарантиями? Вы так не считаете?
Председатель нахмурил брови, а доктор серьёзно продолжил:
— В отличие от историков, любитель радио, видимо, хорошо знает, что Президент всё равно никакой ответственности за неисполнение своих гарантий не несёт. Зачем же ему самовольно брать на себя ответственность за свои мысли? Возможно, кто-то желает последовать его примеру. Поэтому, лучше не дверь запирать, а воспользоваться законным правом выбора по совести и принять решение: дать свободу мыслям или нет?
Все молчали, и доктор попросил:
— Со своей стороны я убедительно прошу вас прислушаться ко мне и предоставить свободу своим мыслям. Поэтому…
— Что вы хотите этим сказать? — недовольным тоном перебил его председатель.
— Я призываю вас свободно выражать своё мнение. К примеру, лично я считаю, что это нонсенс гарантировать что-либо и не нести никакой ответственности. В то же время, я убеждён, что в Конституции должен действовать независимый принцип, который ни в чьих гарантиях не нуждается. Прошу высказать своё мнение.
Воцарилось глубокое молчание. Председатель, наконец, решился прервать затянувшуюся паузу:
— Но ведь красиво же звучит: Президент является гарантом Конституции.
— Ну да, красиво звучит, — рассмеялся драчун. — Я тебе летом мешок картошки на зиму гарантирую, а зимой тысячу отговорок найду. И мешки дырявые, и картошка сгнила. Нет уж, — жёстко продолжил он. — Против своих обещаний надо ответственность нести, а не липовые гарантии давать. Разве не так?
«С чего это он так засуетился? Неужто доктора с его идиотским принципом в предвыборную компанию зятя хочет подключить?» — с тревогой подумал председатель,
Драчун, явно, уже был обуреваем какой-то мыслью и, презрительно посмотрев на председателя, продолжил:
— Ты сказку о голом короле читал? Вот и нечего людям лапшу на уши вешать. Гарантировать — это одно, а нести ответственность за неисполнение — это уже совсем другой разговор, который в другом месте ведут.
— А меня всегда удивляло: почему у нас в Конституции гарантируется право на жизнь? — добавил седой мужчина. — Государство должно обеспечить социальные гарантии и безопасность жизни, а не правом на жизнь распоряжаться. Это же родительские права, а не конституционные.
— Ошибаешься! Это для того, чтобы Президенту, как гаранту Конституции, принадлежало бы право первой брачной ночи, как это было раньше у баронов, — сразу же пошутил драчун.
Все рассмеялись, а драчун завершил свою мысль, обращаясь к председателю:
— Вместо свидетельства о рождении будешь справочку выдавать: «Оному Конституцией дано право на жизнь. Гарант Президент». Я с доктором согласен, а ты?
Председатель молчал, тупо уставившись на кончики своих ногтей. Драчун, понял, что ответа не последует. Догматик попытался возразить, но драчун резко оборвал его:
— Не шебуршись, а то я и про охрану достоинства личности пару слов добавлю.
— А что плохого в том, что государство охраняет личное достоинство? — возмутился догматик.
— Как охраняет? Я же за этой охраной своими ножками в суд топать должен. А если мне лень идти туда? Значит, нарушу государственные обязательства по охране, и меня же судить должны будут за нарушение Конституции. Так ведь, получается, — рассмеялся драчун.
— Но ведь не судят же, — попытался возразить догматик.
— А раз не судят, значит, судебная власть нарушает Конституцию, и её судить надо, — ещё больше развеселился драчун своей новой догадке, и все рассмеялись.
— Подождите! — выкрикнул председатель. — Есть же комментарии к Конституции, и там всё детально расписано, как надо понимать пункты Конституции
Доктор, усмехнувшись, парировал:
— Вы никогда не обращали внимания, что когда суть выражается точными формулировками, то нужда в каких-либо комментариях и разъяснениях сразу же отпадает? Вещи надо называть своими именами, и надобность говорить одно, выдавая за другое, просто исчезнет. Разве не так?
— Точно, доктор! — воскликнул драчун и сквозь смех продолжил:
— Семьдесят лет подразумевали, что вождь мирового пролетариата — это партия, а партия — это вождь. Вот и не можем до сих пор разобраться: кто же есть кто на самом-то деле?
