Артур Саканян - Театр одного зрителя
— Точно, доктор! — воскликнул драчун и сквозь смех продолжил:
— Семьдесят лет подразумевали, что вождь мирового пролетариата — это партия, а партия — это вождь. Вот и не можем до сих пор разобраться: кто же есть кто на самом-то деле?
— Действительно, бред какой-то, — усмехнулся стрелок. — Говорили одно, а подразумевали совсем другое.
— А это политический фокус, — продолжил драчун. — Когда надо — значит, так партия велела, а чуть что не так, — значит, так надо было, потому что вождь завещал.
— Я вот о чём подумал, — утирая слезинку, подключился к разговору седой мужчина. — Ведь по Конституции все несут ответственность только за нарушение закона, но за проволочку, за неисполнение закона — никто же не в ответе. Только Президент гарантирует исполнение Конституции, а препоны с законом — это ведь, по сути, нарушение закона, а ответственности никто не несёт.
— А ты только сообразил: откуда ноги у бюрократии растут? — вновь рассмеялся драчун. — Кому выгодно, чтобы закон применялся по своему прямому назначению, а не уповал на волю исполнителя закона? Ведь каждая бюрократическая заковырка ручку позолотить может. Поэтому и говорят: «Закон — что дышло, куда повернёшь — туда и вышло».
— В самом деле, ведь намного же лучше будет, если в Конституцию будут заложены принципы, которые ни в чьих гарантиях не нуждается, — воодушевлённо продолжил седой мужчина. — К примеру, есть же принцип презумпции невиновности, неприкосновенности личной жизни и тому подобное. Надо бы в Конституции чётко сформулировать только принципы, а уже законами описать конкретные механизмы реализации этих принципов в жизни.
Драчун внезапно спохватился и удручённо произнёс:
— И я так думаю, но не могу себе всё это ясно представить.
— Пусть доктор скажет: как он думает это реализовать? — язвительно произнёс догматик.
— Для этого… — начал доктор, но председатель перебил:
— И никогда не представишь, — радостно заявил он. — Ведь что получается? Допустим, Конституция какими-то независимыми принципами напичкана, но ведь тогда и Президента надо избирать по таким же независимым принципам. Что же это за принципы должны быть, чтобы меньшинство после выборов осталось довольно результатами? В чём же независимость принципа, если всё зависит от воли большинства? Неувязочка получается, нелогично, — ехидно закончил он и, довольный собой, откинулся на спинку кресла.
Доктор улыбнулся в ответ и сказал:
— Эта нелогичность вытекает из того, что ваш ум строит логику, исходя из понятий мира следствий, а в мире причин всё строится иначе. Нет там урн для голосования. Напомню вам, что побудительная причина заключается в желании людей самим жить лучше, а не в выборе лучшего правителя. Выборы — это следствие желания, а не причина. Поэтому… — попытался объяснить он, но его прервали.
— Чушь всё это! Чепуха! — вновь встрял догматик. — Что, мало было хороших принципов? Который из них заработал? Помните? От каждого — по способностям, каждому — по труду. Кто скажет, что этот принцип был плох?
— Я вам отвечу, — произнёс доктор. — Принцип замечательный, но для реализации любого принципа надо быть принципиальным до конца…
Доктор хотел продолжить, но теперь седой мужчина перебил его:
— Забыл, про уравниловку по зарплате, и как способности человека определялись? — спросил он, обращаясь к догматику. — Независимым принципом или личными симпатиями? Как осуществлялся механизм: естественным образом или нажимом сверху? Теперь понял?
Догматик в ответ усмехнулся и нараспев промолвил:
— Лично я предпочитаю ласкание снизу, — а затем жёстко продолжил:
— Я-то понял. Вот только непонятно, кто же из вас согласен лишить себя удовольствия казнить и жаловать?
— Никто не согласен, — вмешался драчун. — Поэтому-то и тычемся, как слепые котята. Как ёжики бегаем вокруг бочки и сетуем, что забор не кончается. Доктор прав. Все наши принципы — блеф, а система выборов — профанация. На избирательных урнах так бы и надписал: «Без дураков — для дураков». Разве не так? — радостно закончил он.
Все мгновенно замолчали, а злорадная улыбка пробежала по лицу председателя при мысли, что и это высказывание записалось. «Ещё посмотрим, кто на выборах победит. Совсем обнаглел», — подумал он.
— Дайте же доктору, наконец, высказаться, — возмущённо продолжил драчун. — Доктор, вы остановились на том, что ум нашего председателя витает где-то там, в мире следствий, — и председатель насупился.
— Как ни странно, но это касается всех нас, — с виноватой улыбкой произнёс доктор. — В материальном мире наш ум оперирует только со следствием. Сами подумайте: чем занят ум? Только обдумыванием и решением сиюминутных проблем. Жизнь рождает сотни поводов, вынуждающих ум заниматься только и только проблемами следствия, и ему не до истинных причин. За этим нагромождением следствий от последствий, уму дальше собственного носа не видать.
— Потому-то и выходит, что хотели как лучше, а получилось как всегда, — рассмеялся драчун и, добавил:
— Но вот когда уже совсем не надо, то всё-таки можем лучше, — и, поперхнувшись, сквозь кашель прохрипел:
— Извините, доктор. Продолжайте, — но на этот раз вмешался догматик.
— Доктор, удовлетворите моё любопытство. Как же, по-вашему, следует умно жить, чтобы не выглядеть дураком, когда вокруг все хапают от жизни? — ехидно спросил он.
— Фу, как грубо! Хапают! — деланно возмутился драчун. — Все знают, что не в деньгах счастье, но каждый считает своим долгом убедиться в этом лично.
«Вот хам!» — подумал председатель, но не удержался и тоже улыбнулся.
— В действительности — это сложный вопрос, — несколько иронично начал доктор, — поскольку никто не знает, где заканчивается дурак и после чего начинается умник. К тому же неизвестно, как скоро амбиции ума положат конец всем умникам, дуракам, да и всему живому на Земле, — продолжил он. — Если руководствоваться только умом, то всегда можно оказаться в дураках. Умные животные тоже есть, а человек тем и отличается от умной лошади, что он к тому же разумный. Даже пословица есть: «Умён, да не разумен», или «Сошлись умами — разошлись дураками». Наш ум является тактиком в мире следствий. Ум лишён стратегических целей, вытекающих из мира причин, поэтому и Конституция, созданная умом, такая несуразная и бесхребетная… Куда мы идём? К чему стремимся? Что мы оставим после себя? Вы себе хоть раз этот вопрос задавали? Разве вы не видите, как краска с мишуры жизни осыпается, и всё больше обнажается оскал окостенелого мира хозяев и рабов?
Догматик недовольно фыркнул, а председатель довольно резко заметил:
— Доктор, давайте обойдёмся без лирики. В чём конкретно вы видите ошибку Конституции?
— В Конституции нет стратегических ориентиров, и в ней всё строится, исходя из следствий, а причины замалчиваются. Ведь даже принцип естественного отбора лучшего, о котором я говорил, далеко не причина, а всего лишь следствие взаимодействия людей. В свою очередь, взаимодействие востребовано жизнью, как механизм развития и совершенствования… В Конституции не учтено, что Человек должен быть востребован обществом, чтобы во взаимодействии с людьми быть причастным к жизни. Ведь только так Человек ощущает, что живёт. А когда Человек не востребован, то он удивлённо спрашивает: «Разве это жизнь?»
Седой мужчина усмехнулся. Председатель покосился на него, и тот пояснил:
— Вспомнил рассказ, как пожилая барыня скончалась в тот день, когда узнала, что дворовые перестали судачить о ней. Умирая, так и сказала: — «Разве это жизнь?»
Доктор одобрительно кивнул головой и продолжил:
— Знаете, почему люди с выходом на пенсию будто гаснут, а заслуженный отдых зачастую оборачивается летальным исходом? По самой жестокой и самой банальной причине — осознание собственной никчемности. А ведь самое главное для человека — это ощущение своей причастности к жизни. Наличие друзей или прогулки с внуком уже намного удлиняют жизнь пенсионера. Даже ушедший в небытие, закон, направленный против тунеядства, служил для человека определённым стимулом его востребованности обществом. Человеку необходимо, чтобы он обязательно был востребован своим окружением, а во взаимодействии с людьми был бы причастен к жизни — в этом суть главного условия для нормальной жизни человека на Земле.
— Вы что, новую Конституцию предлагаете создать? — иронично спросил председатель.
— Не совсем так. Я думаю, что на данном этапе надо дополнить Конституцию стратегическим разделом или поделить её на две части: стратегическую, как Конституцию Жизни, и тактическую, как ныне действующую. По мере готовности тех или иных сфер жизни к преобразованиям, в действующую Конституцию вводить соответствующие изменения в свете Конституции Жизни, как стратегического ориентира. Я категорически против революционных преобразований. Это бессмысленно, поскольку единовременно и все сферы жизни невозможно преобразовать, и Человек должен быть подготовлен к этому. Эволюция имеет место, когда она востребована условиями жизни, а в данном случае, необходимо, чтобы общественное сознание созрело, и было ориентировано соответствующим образом. В качестве примера, приведу известный факт, что уже за несколько лет до начала войны резко увеличивается потомство мужского пола. То есть даже потребность в «пушечном мясе» формируется общественным сознанием.
