Артур Саканян - Театр одного зрителя
«Наверно, это нескромно, так смотреть на него, — сразу же обожгла мысль. — Что он обо мне подумает?» — и, зардевшись, девушка поспешно отвела взгляд.
— Извините, я споткнулась, — промолвила она, а мягкий тембр её голоса всколыхнул в парне что-то необычайно радостное и светлое.
Ему ужасно захотелось защитить девушку от неизвестно чего, и чтобы она больше никогда не спотыкалась… Руки невольно потянулись к ней, и девушка мельком взглянула на парня. Ей почудилось, будто ветерок прошёлся по струнам, и что-то заиграло в ней, запело. Теперь она уже не в силах была оторвать свой взгляд, а руки сами потянулись навстречу теплу.
— Я провожу, и вы уже не споткнётесь, — прошептал парень, и их пальцы соприкоснулись.
Мир будто сжался, вобрав их в кольцо, и уже ничто не могло удержать парня от признания:
— Я же вас люблю, — ошеломлённо произнёс он.
Такого ни с ним, ни с ней никогда не было. От внезапного осознания, что так и должно быть, души, будто, слились в неземной единой радости, а пальцы переплелись.
Скрежет проехавшей машины вернул их на Землю, и, расставаясь с эйфорией признания, парень с надеждой посмотрел ей в глаза.
«Разве можно на улице объясняться в любви? — всколыхнула её тревожная мысль. — Что скажут люди?» Руки отдёрнулись, мгновенно сжались в кулачки, и она чисто механически выпалила:
— Псих!
Парень в ужасе отшатнулся, а она остолбенела от своих слов. Она же вовсе не хотела так говорить. Как же она могла такое сказать?!
«Что я натворила?!» — в страхе взорвалась мысль и, кусая губы от досады, она сорвалась с места в поисках укромного места для слёз.
— Дура! — отреагировал парень и, сжав кулаки, плюнул ей вслед.
-181-
Доктор стоял у длинного стола, за которым сидели люди, облачённые властью и отягощённые чувством собственного достоинства.
Сесть ему никто не предложил, а доктор не привык в чужом месте садиться без приглашения. Впрочем, и все свободные стулья стояли под стенкой далеко от стола. «Времена меняются, а способы унижения те же», — подумалось доктору.
Председатель был удручён, а с появлением доктора совсем насупился. В кабинете народу было немного, но, как только доктор вошёл, ему почудилось, будто ему в затылок кто-то потно задышал. Он невольно обернулся, но за спиной никого не было.
Недоброжелательность атмосферы была столь ощутима, что, несмотря на теплынь, доктор невольно поёжился. Это был чуждый ему мир холодного расчёта и безжалостного цинизма, а проявление человечности имело свой твёрдый прейскурант. В кабинете стоял невыветриваемый дух металла.
— Ну, так что будем делать, доктор? — угрюмо спросил председатель, постукивая карандашом по столу. — Генерал сказал мне, что вы новую науку придумали. Что за наука?
— Да обожди ты с наукой. Сначала пусть расскажет, как он собирается тестировать нас, — злобно выкрикнул человек, сидящий рядом с председателем. — Мы ему что, подопытные кролики?
Доктор сразу окрестил его «драчун» и решил, что драчуну небольшой стрессовый укольчик не помешал бы.
— Хорошо, — спокойно сказал доктор. — Я отвечу, но при условии, что никто из вас не подаст на меня в суд за оскорбление личности. Со своей стороны, даю слово, что во время передачи в прямом эфире я не стану сравнивать культуру приёма посетителей у нас в психбольнице с культурой приёма в этом кабинете.
— Пожалуйста, садитесь, доктор, — заволновался председатель и сделал знак, чтобы принесли стул.
Доктор поднял руку и успокаивающе сказал:
— Не стоит беспокоиться. Я в чужой монастырь со своим уставом не хожу, так что не будем нарушать ваших традиций. А это условие: «без взаимных обид», я предложил потому, что разговор, вероятно, будет нелицеприятным.
— Как пожелаете, — обиженно произнёс председатель, — и будьте уверены, что никто из нас не будет подавать на вас в суд. От имени всех даю слово.
— Спасибо. Тогда вернёмся к вашим вопросам.
— Да, да, доктор. Давайте покороче. Мало времени, более важные дела ждут, а вы нас какими-то тестами отвлекаете, — развязно заявил драчун. — Что вообще может дать нам ваша наука?
— Лично вам она ничего не даст, — глядя на драчуна в упор, ответил доктор. — Напротив, она лишит вас возможности заниматься вымогательством взяток.
У мужчины от удивления челюсть отвисла, а доктор невозмутимо продолжил:
— Конечно же, вы не подопытный кролик. Вы просто банальный взяточник.
— Да как вы смеете! — наконец обрёл он дар речи. — Да я тебя, гада, сейчас в порошок сотру! Да я тебя! — и полился поток бранных слов.
Драчун вскочил и полез с кулаками на доктора, но несколько человек тоже вскочили с мест и преградили ему путь. Внезапно он сам себя взял в руки, вернулся на своё место и прикрыл глаза. Доктор тоже на мгновение закрыл глаза, а затем спокойно сказал:
— Вы же сами о тестировании заговорили, а это был наглядный пример. Сейчас я поясню суть теста. Если безрукому сказать, что протез ему к лицу, то он своей здоровой рукой постарается причинить вам физическую боль, чтобы как-то скомпенсировать душевную травму. Но, если композитору сказать, что из него спортсмен никудышный, то он просто посмеётся и примет вас за придурка. В нашем случае, тестируемый мог взять роль композитора, но ему было больно, и он предпочёл войти в роль калеки. Тест показал, что он взяточник, а городские сплетни соответствуют действительности. Кстати, он тоже провел тест со мной. На его ругательства я не отреагировал, поскольку посчитал, что он ведёт себя как придурок. Ну, а наука нужна, чтобы подобные эксцессы свести к более спокойным формам проявления.
Драчун сразу встрепенулся:
— Да я тебя за оскорбление!
Председатель шлёпнул его по руке и строго сказал:
— Я же за всех дал слово чести. Так что без обид.
— Плевал я на твои слова! — выкрикнул мужчина. — Меня оскорбили, и это мою честь поимели, а не твою!
— Простите, — резко вмешался доктор. — Я вынужден внести ясность, во избежание кривотолков и пустой траты времени, тем более что вас… Простите, как мне величать вас?
— Неважно, — огрызнулся мужчина, а доктор невозмутимо продолжил:
— Тем более что господина Неважно ждут более важные дела.
Все невольно заулыбались, а доктор продолжил:
— Тест задел самолюбие, а не честь. Это разные категории. Человек чести на своё же слово не плюёт, и в правоте этого можно удостовериться, заглянув в любой толковый словарь.
— Да как вы смеете?! — вскричал мужчина. — Вы в своём уме? Вы что, совсем рехнулись? — и доктор с грустной улыбкой ответил:
— А ведь вы правы. Я действительно рехнулся. Судите сами, я же мог отказаться от встречи с вами, а раз пришёл — выходит, рехнулся. Спасибо вам, господин Неважно, что сразу догадались об этом и сэкономили всем нам время и нервы. Мне осталось только дать слово чести, что от меня за стены этого кабинета ничего не выйдет. Всего вам доброго.
Никто не ожидал такой быстрой развязки, и все застыли в недоумении. Кто-то стал скрипеть стулом, видимо, пытаясь встать, а председатель, потирая руки, прошептал:
— Ах, как жаль, что вы, наконец, уходите. Сам пришёл — сам ушёл, и я умываю руки.
Драчун услышал слова председателя и злобно уставился на него, а доктор, дойдя до двери, обернулся и сказал на прощание:
— Рекомендую всем присутствующим тоже дать слово чести и хранить молчание. В прошлые века люди из-за чести насмерть сражались на дуэлях. Не уроните честь своих предков, господа.
Доктор уже вышел за дверь, когда драчун, наконец, очнулся и с криком кинулся вслед за ним:
— Да постойте же вы!
Чуть ли не силком, он вернул доктора обратно, возмущённо выговаривая:
— Так вы думаете, что здесь сидят люди чести?! Думаете, что это честные люди?! Вы-то своё слово сдержите. Я уверен в этом, а вот они сразу же проболтаются, как вы меня тут осадили. Ещё и за спиной издеваться будут. Думаете, они взяток не берут и не воруют?! Ещё как берут и воруют! Тут даже воздух откуда-то спёрли. Все без исключения и воруют, и взятки берут, а вот он… — и с победоносной усмешкой показал пальцем на председателя. — Он взяток сам не берёт… Брезгует. Н-е-е-т, он не ворует. Ему мы сами…
— Прекратить! — завопил председатель и вскочил на ноги.
— Сейчас же прекратить! — взвизгнул он и рухнул обратно в кресло, обхватив голову руками.
— Видите, доктор, даже самый главный среди нас с тестом не справился, куда там остальным, — радостно констатировал драчун.
Он сделал неприличный жест рукой в сторону сидящих за столом, и сразу же с мест раздались выкрики:
— Что ты себе позволяешь?! Ты где воспитывался?! Какая наглость!
Доктор предложил драчуну занять своё место и поднял руку, призывая к спокойствию.
— Давайте определимся. Мою передачу вы прослушали и могли бы догадаться, что я сюда пришёл не для того, чтобы предъявлять обвинения или претензии. Я пришёл сюда по просьбе маленького мальчика, который вместе с сестричкой попал в психбольницу после известного вам садистического акта. Мальчик попросил узнать: как он сможет полететь в космос? Ведь пока он будет там, на Земле его сестричку могут изнасиловать или убить. А их маму интересует: «Какая же беда, наконец, докричится до людей, чтобы человек стал человеком?» Пришёл я к вам, как к людям, от которых в этом мире что-то зависит. Или вы откроете глаза своей совести пошире, чем карман для взяток, или я немедленно уйду. Решайте.
