Жоржи Амаду - Тереза Батиста, уставшая воевать
Всего населения, сколько же это человек? Три, четыре, пять тысяч, считая городок и плантации? Сколько на пункте вакцины? Где она хранится? Он, доктор Ото Эспиньейра, ни разу этим не поинтересовался, не подумал о столь драгоценном запасе. Даже если и есть хоть какой-то запас вакцины, то кто этим будет заниматься? Ото закуривает новую сигарету и отирает пот со лба. Ну и свинская жизнь в этом Букиме, а ведь он, Ото, мог бы находиться в Аракажу всё с той же Терезой или какой другой, так он здесь, где объявилась оспа, и умирает от страха. Если оспа не убивает, то уродует лицо, оставляя оспины. Он тут же живо представил себе лицо, изрытое оспинами, своё кукольное, но привлекательное лицо, оно неузнаваемо, о Боже! Или он умрёт, сгнив от гноя.
Доктор Эвалдо Маскареньяс проходит в глубь помещения, останавливается возле Закариаса, вглядывается в его лицо. Неужели это санитар пункта Масимиано? Нет, это неизвестный ему человек, лицо его в пятнах, доктор вглядывается пристальнее, да это не пятна, это гнойники, оспа.
— Тоже схватил проклятую. Да, дорогой коллега, это эпидемия; мы видим её начало, но никому не известно, кто останется жив и увидит её конец. Я уже пережил три эпидемии, но от этой, может, и не спасусь. Да и кто спасётся?
Ото Эспиньейра бросает на пол очередной окурок, хочет что-то сказать, но не находит слов. Закариас спрашивает:
— Что же мне делать, доктор? Я не хочу умирать, почему я должен умереть?
Наконец появляется вызванная доктором медсестра Жураси, она мирно спала, видела во сне своего жениха, когда Маси поднял весь дом, где она снимала комнату с пансионом, на ноги. В голосе сестры звучали нотки досады и раздражения.
— Вы послали за мной в такой час, доктор, почему? Какой-то сумасшедший, видно, днём выспался. Что за срочность?
Ото Эспиньейра не отвечает, слышится только хриплый голос Закариаса:
— Ради Бога, спасите меня, доктор, не дайте умереть. —
И тут же обращается к доктору Эвалдо, известному во всей округе.
Медсестра — человек деликатный, она видит лицо Закариаса в маленьких язвах и больше не спрашивает, почему её подняли с постели.
— Это эпидемия, дорогой коллега, эпидемия оспы.
Леча больных, ободряя умирающих, помогая при погребениях, ухитрившись спасти несколько человек от смерти, доктор Эвалдо пережил три эпидемии. Переживёт ли четвёртую? «Доктору Эвалдо не так страшно умирать, он ведь преклонного возраста, старик, — размышляет Ото Эспиньейра, — но я, Ото, только начинаю жить». Однако полуслепая и полуглухая развалина, как злословит аптекарь, доктор Эвалдо любит жизнь и собирается бороться за неё жалкими средствами провинциального медика. Из присутствующих здесь только он и Закариас думают, как бы спастись от болезни. У медсестры Жураси начались позывы к рвоте, Маси дас Неграс пытается вспомнить, когда он делал себе прививку в последний раз, похоже, лет десять назад, она уже, должно быть, неэффективна. Доктор Ото закуривает и гасит сигареты одну за другой.
В дверях появляется чья-то фигура.
— Доктор Эвалдо здесь?
— Кто это?
— Я Витал, внук доны Ауриньи, доктор. Моя бабушка умерла, я вас всюду искал и вот пришёл сюда. Надо засвидетельствовать смерть.
— Сердце?
— Может быть. Её всю обсыпало сыпью, потом поднялась температура, мы даже не успели вас позвать, как она умерла.
— Сыпь? — Доктор Эвалдо стал выяснять подробности. Уверенность, что это эпидемия, крепла.
— На лице, на руках, доктор, а в общем, по всему телу, она чесалась, потом поднялась температура, и она умерла, градусник мы брали у соседа, на нём было больше сорока.
Старый врач обратился к молодому коллеге:
— Вам, дорогой коллега, надо пойти со мной. Если это ещё один случай оспы, то мы установим, что это эпидемия, и зарегистрируем первый смертельный исход.
В руке Ото новая сигарета… Лоб в поту. Не произнося ни слова, доктор Ото кивком головы даёт согласие. Что делать? Надо идти! Медсестра Жураси тоже намерена сопровождать их, никакая сила не удержит её здесь, в этом помещении, куда уже проникла зараза — этот человек с осыпанным оспой лицом! Если она, Жураси, умрёт от оспы, повинен в том будет директор департамента здравоохранения штата; и все о том узнают, ведь это он преследовал её по политическим мотивам, он отправил в ссылку в Буким! Он знал, что она в оппозиции к руководству департамента и девственница, а его превосходительство не выносит ни того ни другого.
Прежде чем уйти, доктор Эвалдо советует Маси дать больному раствор марганцовки для протирания тела и аспирин для понижения жара.
— Что же касается тебя, парень, отправляйся-ка домой с раствором марганцовки, обложись банановыми листьями, избегай попадания света в глаза, лежи и жди.
— Чего ждать, доктор?
— Божьей милости или смерти, чего же ещё?
ООна, Ауринья Пинто, лежит на столе в комнате, из которой вынесена вся мебель, где нет никого, даже родственников, и спит под глухой плач седой женщины. Сон последний и вечный принесла ей чёрная оспа.
Молча смотрят на труп старухи доктор Эвалдо, Ото Эспиньейра и медсестра Жураси.
— Умерла от оспы, это эпидемия, — заключает шёпотом доктор Эвалдо, и тут, дрожа, он закрывает глаза, чтобы не видеть этого ужаса — ни опыт, ни возраст тут помочь не могут.
И хотя душа Ауриньи Пинто отлетела, болезнь в её уже мёртвом теле продолжается: пузырьки вырастают в волдыри, волдыри в гноящиеся язвы, кожа лопается, течёт чёрный зловонный гной. Мерзкая оспа не оставляет в покое человеческий труп.
Медсестру Жураси опять начинает рвать, прямо тут, в комнате.
ППочему, почему, сеу Масимиано Силва дас Неграс, за всё то время, что я здесь, на пункте здравоохранения, работаю главным врачом, я в глаза не видел спасительной вакцины, где она лежит, где столь тщательно хранится? Почему мне не пришло в голову найти её раньше? Но, когда я соглашался занять этот пост, мне гарантировали, что в Букиме хороший климат, идеальные условия для работы и отдыха, здравоохранение налажено, всё в порядке, клялись, Буким — райский сад, эдем в сертане, а мрачный призрак былых времён, страшная, смертельная чёрная оспа уничтожена прогрессом, ликвидирована, и не только она, покончено с любыми эпидемиями, да здравствует наше родное правительство! Выходит, меня обманули, ах, как же меня обманули! Где вакцина, сеу Маси? Нам нужно немедленно начать вакцинацию, пока ещё есть время и есть живые люди.
Ах, как же вас обвели, мой врачишка, вокруг пальца эти ваши начальники, наслаждающиеся в Аракажу жизнью, вас, такого красивого жеребца, протежируемого губернатором, обещавшим после недолгого заточения в Букиме, этом раю, пупе земли, перевести в другое место с повышением по службе, но если вдруг здесь, в Букиме, объявилась оспа, припомните, сеньор, будьте мужчиной, те знания, что получили вы на медицинском факультете. Что же касается вакцины, то остатки присланной сюда последний раз партии хранятся в шкафу с лекарствами, в котором почти ничего нет, ключ у Жураси — этой глупой высокомерной зазнайки с кислым лицом, которая готова писать жалобу на любого, кто посягнёт на её девственность. Больше года назад здесь побывала группа вакцинаторов-добровольцев, состоявшая из девушек-студенток, возглавлявшаяся, мой врачишка, красивой женщиной. Так вот, я помогал этим прибывшим студенткам убедить местных жителей в необходимости вакцинации, но эти невежды ничего не хотели слушать. Ни разъяснения, ни угрозы не помогали, они боялись заболеть оспой при вакцинации и даже убегали в лес и там прятались. Бросая непослушных, девушки-студентки оставшееся время каникул проводили, разъезжая по провинции за счёт отпущенных средств на здравоохранение. Вакцину уже несколько месяцев не присылают, но обещать обещают, обещания — это тоже труд для отцов здравоохранения Аракажу, они заняты заботами о самих себе, а народ здешний убивайся на работе как знаешь, — вот так-то, врачишка, вы со своей красоткой, а истеричная Жураси со своим беспокойством о женихе. Так вот, ключ у этой ведьмы, доктор.
