Джон Фаулз - Куколка
Увы, сие остается неразрешимой загадкой. Поверьте, причиной тому не леность моя иль нежеланье пораскинуть мозгами, но лишь неспособность прийти к какому-либо определенному заключенью. Дабы не растекаться мыслью по древу, коротко отвечу на иные вопросы.
1. Об посещенье сих мест каким-либо пытливым исследователем ничего не известно. Тутошние воды не имеют широкой славы целебных. Мистер Бекфорд (кто шлет Вам свои наилучшие пожеланья) до нашей встречи об них не слышал, хоть обитает в соседнем приходе.
2. Мои пристрастные вопросы об висельнике и последующих событьях Локка ничуть не встревожили. За неименьем иных версий он, подобно многим, беспочвенно относит сие на счет разбойников и, не приводя никаких доказательств наличья в округе лихих головорезов, ссылается на глупую байку об французских каперах, ничтоже сумняшеся здравым смыслом и фактом, что за последние восемьдесят лет никто не слыхал об злодейских басурманах, забравшихся в этакую глухомань. Знай себе талдычит: мол, пограничной страже известен их обычай — цапнуть что под руку попадется и дать деру.
3. Пастух клянется, что за летние месяцы ничего необычного не приметил, а также не имел иных визитеров, кроме родных и нас со слугой. Увы, новых сведений (помимо рассуждений об каперах) я не получил ни от него, ни от мистера Бекфорда, Паддикоума и прочих, упомянутых в Вашем письме.
4. Нигде не видно свежего холмика, под коим могло б покоиться мертвое тело; Локк и его подпасок, хорошо знающие местность, ничего подобного окрест не видели.
5. Упомянутая Вашим свидетелем точка, с коей открывается хороший обзор пещеры, существует, и в целом данная им хорография соответствует истине. По крайней мере, в сем свидетелю можно верить.
6. Что касаемо двух лошадей и поклажи, оные мною не обнаружены; правда, я не уверен, что искал там, где следует, ибо в тех местах черт ногу сломит: мы прошли вдоль ручья, но вернулись ни с чем. О бесхозных лошадях и вещах в окрестных селеньях никто не слышал. Вероятнее всего, и то и другое умыкнули цыгане. В ближайшее время разузнаю об коне Вашего свидетеля.
7. Что до ведьм, то, по утверждению Локка, одна проживает в его деревне, но числится по разряду так называемых белых (иль добрых), кои практикуют сведенье бородавок и гнойников, не имея сношений с нечистым; к тому ж она дряхла и увечна. Об шабашах пастух не знает и вполне уверен, что зимой в пещере обитают одни цыгане; в здешних местах он никогда не видел особ женского полу, кроме своих овец, да еще жены и дочери, время от времени доставляющих ему провиант, а также заявляющихся по чернику, коей в августе здесь изобилье. Видимо, в сем вопросе Локк опередил своих соплеменников, кои, по словам мистера Б., упорно верят в колдовство и считают большой ошибкой очередную отмену «Закона об ведьмах», слух об чем просочился в здешние края. За время своего служенья викарий лишь раз столкнулся с обвиненьем в чародействе, на поверку оказавшимся сварой двух старух. Тем не менее многие унаследовали стародавнюю веру в ведьм.
8. Милях в семи от изголовья долины пролегает дорога из Барнстапла в Майнхед. Для чужака путь к ней непрост, но отважный человек с задачей справится, ежели будет упорно держать на север, временами выбираясь на большак. Летом, посуху, сие гораздо проще. Между Бриджуотером и Тонтоном есть лишь два крупных селенья, Майнхед и Уочет, кои придется обогнуть тому, кто путешествует тайком. Именно сей дорогой я намереваюсь вернуться, с предписанной Вами осторожностью наводя справки; ежели что узнаю, тотчас извещу, в противном случае отпишу из Бристоля.
Сэр, я искренне сожалею, что в настоящее время не могу сообщить нечто более полезное Вам и Вашему досточтимому клиенту.
Имею честь быть Вашим смиреннейшим, верным и покорным разыщиком и слугой,
Ричард Пигг, судебный поверенный. * * *Бристоль, сентября двадцать третьего дня
Сэр,
к сожаленью, затея моя оказалась бесплодной, ибо в городах и селеньях, мною упомянутых в прошлом письме, я не обнаружил никаких следов нашей высокородной особы. Не могу утверждать, что она не воспользовалась сим путем, но за давностью след совершенно остыл. Осмелюсь предположить, что, даже ежели б сия персона путешествовала открыто (а я б имел возможность в той же манере наводить справки), по прошествии столь длительного времени результат вряд ли был бы иным. Полагаю, господина с немым слугой определенно запомнили б, но увы… Барнстапл и Бидефорд всегда многолюдны, а уж в благодатную летнюю пору там не протолкнуться от торговцев ирландской шерстью, полотном, валлийским углем и прочих негоциантов из Тонтона, Тивертона, Эксетера и даже Бристоля.
Пролистав журнал, бидефордский кассир мистер Леверсток подтвердил показанья Вашего свидетеля в том, что в первых числах мая судно «Елизавета-Анна» (хозяин мистер Томас Темпл-форд) отправилось в Бристоль, а балкер «Генриетта» (капитан мистер Джеймс Пэрри) отбыл в Суонси.
Верны и показанья касательно гостиницы «Барбадос», где припомнили свидетеля и его компаньонку, не вызвавших особого интереса своей заурядной историей. После отъезда девицы свидетель похвалялся, что она поехала в Бристоль испросить родительского благословенья на замужество с ним, но боле ничего существенного не сказал.
Сообщаю также, что оставленную им лошадь продали. Хозяин гостиницы считает, что на то был в своем праве, ибо содержал ее еще месяц сверх оплаченного срока. Вернуть деньги он не желает, несмотря на мою угрозу привлечь его к суду и вздернуть за конокрадство. Наглый грубиян, он вполне сего заслуживает, ибо, по словам мистера Леверстока, якшается с контрабандистами. Впрочем, сумма слишком мала, так что дело зависло.
Жду Ваших дальнейших распоряжений, сэр, а также почтительно прилагаю счет моих расходов и заверяю, что Вы всегда можете рассчитывать на Вашего преданного и покорного слугу.
Ричард Пигг, судебный поверенный * * *Корпус-Кристи-колледж, октября первого дня
Сэр,
всегда рад поспешествовать знакомцу просвещенного мистера Сондерсона. Я исследовал спекшийся земляной комок, об коем вы спрашиваете моего мненья, но, сколь ни огорчительно, не могу сделать определенного вывода об его происхожденье. Бесспорно, он подвергся сильному нагреву, значительно изменившему его природный состав, что весьма затрудняет химический анализ (даже в прекрасно оборудованной лаборатории); как говорится, огонь создает этакий анаколуф{132}, в коем нарушаются все логические связи элементов, и восстановить их не под силу даже умелому и опытному эксперту. Могу предположить, что перед нагревом почву пропитали неким битумным составом, не сохранившимся в достаточной мере для его точного определенья (фильтрованье успеха не возымело). Великий химик и ученый достопочтенный Роберт Бойль{133} завещал Королевскому научному обществу (членом коего я имею честь состоять) коллекцию минералов и камней, собранных на берегах Асфальтового озера (то бишь Мертвого моря) в Святой земле и, ежели память меня не подводит, чем-то напоминающих представленный образец. Похожие экземпляры находили также на берегах Дегтярного озера, что на испанском острове Тринидад в Вест-Индии. Нечто подобное можно увидеть и там, где при варке смолы толика ее выплеснулась из чана. Возможно, я ошибаюсь, но от представленного огарка исходит запах, не имеющий отношенья к смолам: ни минеральной (как в вышеупомянутых экспонатах), ни древесной, ни растительной. Сэр, ежели б вы снабдили меня образчиком необожженного грунта (каковой, несомненно, есть поблизости), я был бы вам чрезвычайно признателен и более полезен. До сей поры подобных почв на Британских островах не отмечалось, что послужило бы к большой коммерческой выгоде вашего клиента (чье имя мистер Сондерсон не удосужился сообщить).
