Дневник одинокого копирайтера, или Media Sapiens (сборник) - Минаев Сергей Сергеевич
Я смотрю на часы и понимаю, что до появления вертолетов осталось семь минут. Взяв мегафон, я скорей шутливо, чем строго, говорю:
– Але, дорогие товарищи, бухать прекращаем, нам работать еще.
От блиндажа раздается смех, музыку делают тише, но не выключают.
Все пританцовывают якобы от холода и продолжают передавать бутылку по кругу, а кто-то из американцев подпевает. Выглядит это так, как если бы большая компания выехала играть в пейнтбол, и сейчас все разминаются коньячком, а после игры день плавно перейдет в пикник. В общем, всем кайфово.
И тут я услышал гул. Сначала он был где-то далеко, затем стал нарастать и скоро превратился в стрекот пропеллеров. Началось. Над лесом появился первый вертолет, за ним другой, третий, четвертый.
– Всем камерам приготовиться! Командам занять свои места! Внимание на крупные планы. «Жертвы» готовы? – объявляю я начало мероприятия.
– Готовы! – поднимает руку ответственный за массовку. Люди в массовке снимают куртки и предстают в изорванной военной форме, покрытой пятнами крови. Кто-то в форме сотрудника МЧС тащит сетку с пластмассовыми конечностями и банки с кинематографической кровью.
– Эй, ты, дятел! – кричу я. – Але, я к тебе обращаюсь, эмчеэсник, куда ты прешься?
– Так ведь вы же скомандовали! – Мужик останавливается и кладет сетку и банки на место. – Как скомандовали, так я и пошел!
– Баран, это я камерам и массовке скомандовал, а не тебе. Декораторы появляются только после боя, когда мы «убитых» снимать будем, понятно?
– Понятно, Антон Геннадьевич. И что мне делать?
– Обратно вали, туда, где стоял. Снимать по моей команде «Оn the air», – объявляю я операторам. – Переведите американцам.
Девушки бросаются к главным в иностранных командах и, отчаянно жестикулируя, начинают тараторить. Иностранцы дружно смотрят в мою сторону, затем в небо и согласно кивают. На дальних закоулках моего сознания рождается вопрос: «Какого черта „вертушки“ летят со стороны Грузии? Должно же быть наоборот!» Но он тут же подавляется контраргументом о всегдашней тупости военных, заряженных на эту операцию. Картина в моем сознании нарисовалась примерно следующая. Генералы, получившие бабки, передали по цепочке приказ направить четверку вертолетов для чего-то вроде учений. Приказ миновал все звенья и наконец дошел до командира звена (или как он там называется). А командир решил сэкономить топливо, продать сэкономленное и купить пару ящиков водки. И то, что вертолеты появляются со стороны Грузии, в то время как мы снимаем репортаж о нападении российских вертолетов на грузинских пограничников, его, командира, не волнует. Не ему потом все монтировать и ретушировать. Его задача – купить пару ящиков водки. И в этом, как мне в тот момент казалось, вся сермяжная истина российской истории. В паре ящиков водки…
– Jesus… – только и сказал Джефф, увидев вылетающие из-за леса вертолеты. Вся четверка зависла в воздухе, словно средневековые рыцари, готовые к ристалищу. Во всяком случае, окна кабины и тупая морда вертолета вызвали у меня ассоциации с рыцарским забралом и закованным в броню боевым конем.
– Impressive! Once I was on the air show, down to New Orlean. That was nothing, comparing what these guys doing!
– It’s another show, Jeff! It’s totally another show, блядь. – Я похлопываю его по плечу.
– Блиад! – радостно соглашается Джефф и кивает.
Все-таки какого черта эти ебаные вертолеты прилетели с грузинской стороны? Я беру в руки мегафон и объявляю:
– Всем камерам внимание! Не снимать самолеты над лесом! Не снимать самолеты над лесом! Tолько в воздухе, когда стрелять начнут! DON’T MAKE ANY PICTURES WHILE HELICOPTERS ARE ABOVE THE FOREST! DON’T MAKE A MOVE TILL I SAY!
Я стараюсь кричать как можно громче и все равно не уверен, что мои слова слышны в стрекоте лопастей. Один из вертолетов отделился от звена и стал описывать над нами круги. Выглядело это довольно грозно.
– Jesus! – говорит Джефф. – Watch that one, Anthony! O my God, check that out!
– God is not Jesus anymore, Jeff! Your God is media! Remember! GOD IS MEDIA! – говорю я.
– Sorry. – То ли у меня проблемы с дикцией, то ли здесь слишком шумно, Джефф наклоняется ко мне и переспрашивает: – What do you mean?
– I mean that we are making the history today. We are Gods, Jeff! We are Media Gods! – кричу я ему прямо в ухо.
– Ooh, yeahh! – поднимает он вверх большой палец.
– ON DA AIR! – ору я что есть сил, и камеры утыкаются в небо.
Проходит какое-то время, и звучит гром или что-то похожее на гром. Я вижу, как из-под крыла самого дальнего от нас вертолета вырывается пламя и ракета вдребезги разносит старый ЗИЛ, поставленный в качестве декорации. Картинка должна получиться потрясающей. Хорошо бы, чтобы вертолеты сменили положение, чтобы лес оказался перед, а не за ними. «Грузинские» пушки или «зенитки», черт их разберет, начинают стрелять по вертолетам. Вокруг летающих машин возникают облачка дыма.
Я стою на небольшом пригорке, как Наполеон, ждущий ключей от Москвы. Я уже предвкушаю вечерний эфир. Я представляю себе напряженные лица ведущих «Первого канала», РТР и НТВ, которые не знают, что говорить аудитории. Наверняка эти бездари не придумают ничего лучше, чем назвать свои сюжеты «Провокация на российско-грузинской границе», в то время как CNN, BBC и прочие выдут в эфир с коротким, но единственно верным титлом: WAR! И миллионы людей сегодняшним вечером позвонят друг другу для того, чтобы начать разговор с единственной фразы: «Видел, что в Грузии творится?» А сотни тысяч счастливых обладателей цифрового телевидения уже не уснут сегодняшней ночью и до утра будут вперивать свои красные глаза в экран, переключая западные каналы, чтобы еще и еще раз увидеть одну и ту же картинку: кровь и огонь. Они будут жадно ловить каждое слово западных аналитиков в надежде понять, что будет завтра со страной и что будет завтра конкретно с ними. Звонить таким же не спящим друзьям, консультироваться, прикидывать, строить прогнозы. А самые возрастные и малообразованные (но зачастую самые богатые) будут зычно призывать на помощь жен, наливая себе третий за последние полчаса бокал коньяка:
– Алла!
– Чего?
– Позови Светку, пусть переводит, непонятно ни хера!
– Да спит она, отстань ты от дочери!
– Да мне до фонаря, тут такое происходит! Я ее учителю английскому плачу двушку в месяц, а она спит! Пусть встает и переводит отцу. У меня в акциях три мулика, мне надо знать, как себя завтра биржа поведет!
– У тебя брокер есть, это его забота. А дочь пусть спит!
– Буди, блядь, я сказал! Бабки мои, а не брокера! Может, завтра спать будем уже в другом месте и на полу!..
А завтра западные правительства выступят с осуждением действий России, возможно даже введут санкции и направят в Грузию миротворческие силы. Президент и правительство станут оправдываться, собираться на ночные заседания, чтобы выяснить, кто проспал подставу, но будет уже поздно. Акции российских компаний упадут, потом Standard and Poors, или еще кто, даст отрицательную оценку инвестиционному климату в России и понизит наш рейтинг до невозможного, и все эти умники – прогнозисты, аналитики, брокеры, портфельные инвесторы, политтехнологи и модераторы – просто говоря, умоются.
А все почему? Потому что отдельно взятый человек Антон Дроздиков замутил весь этот спектакль. Антон, простой и в общем-то хороший чувак, которого в свое время не оценили. А если бы оценили, ничего бы этого не было. Ни терактов, ни нападений на погранзаставу, ничего. Возможно даже, Антон сочинил бы им другой спектакль, который позволил бы президенту остаться на третий срок или передать власть Преемнику. Смотря по обстоятельствам. А теперь нате, жрите говно, вы этого достойны!
Примерно такой текст лихой кавалерией проносится в моей голове в то время, как ракета, выпущенная вторым вертолетом, попадает в артиллерийский расчет, разнеся пушку на куски. Из облака пыли и ошметков, возникшего над тем местом, которое еще секунду назад было артиллерийским расчетом, вылетает чье-то тело. «Каскадеры, красавцы какие, – думаю я. – Неужели грузины так работать научились? Чистый Голливуд!» Джефф, стоящий рядом со своими камерами, оборачивается ко мне, снова поднимает большой палец и кричит:
