Мейв Бинчи - Уроки итальянского
— Я тоже думаю, что это очень, очень хорошо, — сказала Кэти.
— Ты совершенно права. — Синьора была очень серьезна. — Франческа еще очень молода и красива, она будет рядом с тобой много-много лет, гораздо больше, чем если бы ты родилась позже.
— Знаете, мне бы хотелось, чтобы она вышла замуж, тогда я не чувствовала бы такую ответственность за нее.
— Возможно, в свое время это случится.
— Но мне кажется, она упустила свой шанс. Он уехал в Америку, а она осталась здесь, и как я подозреваю, из-за меня.
— Ты могла бы написать ему письмо, — сказала Синьора.
Бренда Бреннан с волнением слушала, как успешно работают вечерние курсы итальянского.
— Кстати, на днях у меня в ресторане была одна из твоих учениц. На ней был форменный жакет Маунтенвью, и она сказала, что учит итальянский.
— Она заказала артишоки?
— Да, а откуда тебе это известно? Ты что, ясновидящая?
— Это Кэти Кларк. Она — самая младшая в группе, все остальные — взрослые. Она сказала, что в вашем ресторане работает жена Эйдана Данна, это правда?
— Что-то ты подозрительно часто говоришь об этом Эйдане. Да, Нелл работает у нас администратором. Странная женщина, честно говоря, до сих пор не могу ее раскусить.
— Что ты имеешь в виду?
— Работник она прекрасный: честная, расторопная. Всегда наготове вежливая улыбка, всех клиентов знает по именам. И при этом, сидя за кассой, она будто находится за сотни миль отсюда. Мне кажется, у нее роман на стороне, — сказала Бренда, чуть подумав.
— Не может быть! С кем?
— Не знаю. Она очень скрытная, но после окончания рабочего дня часто с кем-то встречается.
— Ну и ну!
Бренда пожала плечами.
— Так что, если ты хочешь завести интрижку с ее мужем, действуй смело — она не сможет бросить в тебя камень.
— Господи, Бренда, что ты такое говоришь! В моем-то возрасте? Но скажи мне, с кем приходила в шикарный ресторан Кэти Кларк?
— Это забавно, но она была с Полом Мэлоуном. Ты, должно быть, слышала о нем, а впрочем, может, и нет. Он — так называемый финансовый консультант. Бездна очарования. Женат на денежном мешке по имени Марианна Хэйес.
— И Кэти была с ним?
— Я понимаю, по возрасту она годится ему в дочери, — сказала Бренда, — но, честно говоря, чем дольше я работаю здесь, тем сложнее меня удивить.
— Пол?
— Кэти, ты не звонила целую вечность!
— Не могли бы мы вместе пообедать? Я угощаю. Но только не в «Квентине»!
— Конечно. А где бы ты хотела?
— Я выиграла приглашение в одно местечко: обед на двоих, включая два бокала вина.
— Я не могу позволить, чтобы из-за меня ты прогуливала уроки.
— Вообще-то, я хотела пригласить тебя на субботу, если, конечно, ты будешь свободен.
— Для тебя я всегда свободен. Я тебе это уже говорил.
Кэти показала ему приглашение, выигранное ею на курсах итальянского. Пол Мэлоун сказал, что очень горд тем, что она решила пригласить именно его.
— Я хотела сделать для тебя что-нибудь приятное. И решила пригласить в ресторан.
— Ты сделала мне очень, очень приятно! Как живешь? Кэти рассказала ему о том, что они с Фрэн собирались поехать в Нью-Йорк на Рождество, но большую часть стоимости этого путешествия должен оплатить Кен, а у него не хватало денег, чтобы заплатить всю сумму, и занять было не у кого. Оказывается, в Америке все не так, как в Ирландии, и большинство людей живут в кредит.
— Расскажи-ка мне об этом поподробнее, — попросил ее финансовый консультант Пол Мэлоун.
— Кен так сильно обрадовался, получив мое письмо. Я написала ему, что теперь знаю обо всем и что мне очень жаль, что я как бы стала преградой на их с Фрэн пути. А потом пришло еще одно письмо от него. Кен писал, что очень любит Фрэн, что подумывал даже, не вернуться ли к ней, в Ирландию, но потом раздумал, потому что боялся все окончательно запутать. Я не могу показать тебе его письмо, Пол, там слишком много личного, но тебе оно понравилось бы. Обязательно понравилось бы. Ты бы порадовался за Фрэн.
— Наверняка порадовался бы, можешь мне поверить.
— А ты… Не мог бы ты компенсировать Кену то, что он собирается на меня потратить? Знаешь, сколько стоит эта поездка? Триста фунтов. Я понимаю, это огромные деньги, но Фрэн вложила часть тех денег, что когда-то дали твои родители, в акции какой-то строительной компании, чтобы у меня в будущем был капитал. Я верну тебе долг при первой же возможности.
— Я готов, но как это сделать, чтобы никого не обидеть?
— Это уж тебе виднее.
— Кэти, я рад бы помочь тебе и твоей маме, но, боюсь, мы можем ранить чувства других людей.
— А не могли бы мы послать деньги Кену?
— Боюсь, это его обидит.
Они замолчали. К столику подошел официант и спросил, нравятся ли им блюда.
— Benissimo, — ответила Кэти.
— Моя… Моя юная подруга пригласила меня сюда по билету, который выиграла на курсах итальянского языка, — объяснил Пол Мэлоун.
— Вы, должно быть, очень умная, — сказал официант, обращаясь к Кэти.
— Нет, просто я везучая, — со смехом ответила та. Вдруг лицо Пола изменилось. Казалось, его осенила какая-то удачная мысль.
— По-моему, я придумал, — радостно сказал он. — Почему бы тебе не выиграть парочку авиабилетов?
— И как же мне это удастся?
— Но ведь выиграла же ты бесплатный обед на двоих в ресторане!
— Только потому, что такую лотерею придумала Синьора.
— Ну, а я придумаю такую лотерею, в которую тебе удастся выиграть два авиабилета.
— Это будет нечестно.
— Зато — лучше, чем обижать других подачками.
— Могу я подумать?
— Только не слишком долго. Нам нужно принять решение как можно скорее.
— А Кену мы об этом расскажем?
— Думаю, не стоит, — сказал Пол. — А ты как полагаешь?
— Я полагаю, что ему ни к чему знать весь сценарий, который мы с тобой сочинили, — ответила Кэти. Эту фразу часто произносила Харриет.
ЛУ
Лу было пятнадцать, когда в лавку его родителей однажды вошли трое с бейсбольными битами, взяли несколько блоков сигарет и деньги из ящика кассы. Пока вся семья тряслась, спрятавшись под прилавком, снаружи послышалось завывание полицейской сирены.
Сообразительный Лу сказал, обращаясь к самому здоровенному из грабителей:
— Скорее! Уходите черным ходом, через двор!
— Ас какой стати ты нам помогаешь, шкет? — свистящим шепотом спросил верзила.
— Берите сигареты, а деньги оставьте, и — валите с Богом. Так они и поступили.
Полицейские были вне себя от злости.
— Откуда им стало известно, где у вас черный ход?
