Олег Верещагин - Игры на свежем воздухе
- А на таком, Валентин… Я вот - белорус. И я свою родину люблю. И всегда любил… А отец твой был русский… А водила, которого он из КаМАЗа вытаскивал, когда… - Короб не договорил. - Водила был хохол… Только твой отец об этом не думал. И когда мы с ним в училище подружились, не думал я, что он - русский, не важно это было, понимаешь? И я хочу, чтобы и дальше было не важно… - он помолчал, потом спросил: - Хочешь, притчу расскажу? Мне её там, где мы с твоим отцом служили, старик-таджик рассказывал, аксакал… Знаешь, кто такой Тимур Тамерлан?
- Завоеватель вроде бы… - неуверенно ответил Валька. - Да, точно.
- Правильно, великий завоеватель… Его ещё Железный Хромец называли - "Тамерлан" так и переводится: "Железный Хромец". А вот ДО того, как завоевателем стать, был он обычным бандитом, ему тогда-то ногу и перебили, отчего он хромал всю жизнь… Так вот - когда он был ещё просто бандитом, то, прежде чем напасть на кишлак, он всегда посылал разведчика - считать в кишлаке знаешь что? Тандыры. Это печи такие, в которых хлеб пекут…Если тандыров было много, Тамерлан сразу же нападал на кишлак. Если тандыр был один на три-четыре двора - нападал, но осторожно, выжидал момент. А если тандыр был один - не нападал вообще. Понимаешь, почему, Валентин?
ГЛАВА 2.
С широкого шоссе свернули километров через двадцать - к этому моменту по обе стороны дороги уже тянулся густой лес, и грунтовая дорожка с накатанными сырыми после недавних дождей колеями канула в него, как змейка в траву. Грунтовка была пустынна, часто делала повороты - и лес обступил её со всех сторон, даже наверху сомкнулся.
- Справа от нас, недалеко, начинаются знаменитые Пинские болота, - сказал Короб, - партизанский край… И наша нынешняя головная боль.
- Почему?- поинтересовался Валька, уважительно рассматривая проплывающую мимо чащу.
- А потому, Валентин, что тут в округе-десятки законсервированных оружейных складов, оставшихся ещё с двадцатых годов начиная. И наших, и польских, и немецких - и вообще неизвестно чьих.
- Ну уж и неизвестно? - хмыкнул Валька. Короб серьёзно так ответил:
- Слово офицера. В месяц - одна-две официально заявленных находки, а незаявленных сколько?! И оружие там такое, что питерской или вашей воронежской братве оно даром не нужно - громоздкое слишком. Зато вполне годится для того, для чего его создавали…
- Для войны? - тихо спросил Валька.
- Для неё, родимой… То же немецкое оружие - за "шмайсеры" с любого лидера национально-освободительного движения где-нибудь в Африке можно та-акие бабки срубить!…
- Неужели оно до сих пор годится - стрелять? - не поверил Валька.
Короб покачал головой:
- Не просто годится - лучше нынешнего стреляет, потому что не такое капризное… Я знаю, сам стрелял. "Шмайссеру" полвека, а лупит так, как будто его вчера с завода в Оберндорфе выпустили…
Поясняющее отступление для интересующихся тем, что стреляет
Если любого мальчишку спросить: "Знаешь автомат "шмайссер"?" - он тут же скажет, что знает и начнёт с жаром расписывать всем известное по фильмам оружие, даже не подозревая, что во-первых это никакой не автомат, а во-вторых - совсем не "шмайссер".
То, что показывают в кино,называется пистолет-пулемёт, и создал его инженер Фольмер с фирмы "Эрма", а правильное название этого оружия "машиненпистоле". Или, сокращённо, ЭмПи. Пистолет - потому что снаряжается знаменитыми пистолетными патронами "парабеллум" калибра 9мм. А пулемёт - потому что может стрелять очередями, по-пулемётному. В современной войне пистолет-пулемётами не воюют - пули у них слишком слабые, не пробивают бронежилеты и каски. Сейчас пистолет-пулемёт - оружие полиции и бандитов.
А вот в 1943 году конструктор Хуго Шмайссер создал совсем новое оружие - штурмовую винтовку "шмайссер". Это было не-обычное по тем временам оружие. Под промежуточный патрон калибра 7,62мм - намного сильнее пистолетного и намного слабее винтовочного. Таких патронов боец мог носить больше, чем винтовочных, а само оружие получалось мощнее и дальнобойнее, чем пистолет-пулемёт. Если кто-то хочет представить себе настоящий "шмайссер" - посмотрите на старый "калашников" АК-47, они очень похожи. А то, что у нас называют "автомат", на Западе называется "штурмовая винтовка".
Так что, если кто-то не понял - "шмайссер"вещь очень серьёзная.
* * *
Солнце давно село за вершины деревьев, и в лесу наступил глубокий вечер. УАЗик дважды проезжал небольшие деревушки, надёжно затерянные в глуши, и пейзаж вокруг вкупе со своей неподвижностью успел утомить Вальку.
- Плеер с собой не взял? - осведомился Короб.
- Дебильник? Я его не люблю, - покривился Валька.
- И то слава богу, - майор крутнул руль, объезжая ямину на дороге. - А то как зарядите какого-нибудь "Шу'у" - слушать страшно… Или ещё чище что-нибудь, тоже ни уму, ни сердцу.
Валька не собирался вступаться за современную попсу, к которой никак не относился, потому что не слушал её, а только под неё танцевал - а когда танцуешь, всё равно не слышишь… Но всё-таки спросил:
- Не очень вам наше поколение нравится, да?
- Бывают экземпляры ничего, - серьёзно ответил Короб, - но в целом - что в нём хорошего?С одной стороны - позволяют слишком много, а с другой - головы такой ерундой забивают, что слов нет. Вот армию взять… Чуть что - поднимают крик о "несчастных мальчиках". А на гражданке эти самые "мальчики" нажрутся, как свиньи, и давай друг в друга по углам ножичками тыкать… Вокруг какого-нибудь пятнадцатилетнего обормота вся семья на цырлах ходит, он и считает себя пупом земли - а сам инфантил инфантилом… Знаешь, кто такой инфантил?
- Знаю, - откликнулся Валька. - Великовозрастный ребёнок.
- Гм… - Короб с интересом посмотрел на мальчишку. - Коротко и точно… Ладно…Ну вот. Натворит что-нибудь - и в сопли: "А я не знаааа-ааал, что человека по башке арматурным прутом бить нельзяааааа! А я не дууууумал, что это больно!" Когда самого треснут - сразу различает, что больно… Правда, тут и мы, взрослые, очень виноваты. Иного бандюгу пару раз в детстве выпороли бы - глядишь, и вырос бы нормальным человеком… У нас вот умиляются: ах, дети, дети, чистые, невинные создания… А ведь дети - существа очень жестокие. Только жестокость их - от непонимания, как себя положено вести. И если в раннем детстве за проступки уши не драть,то и вырастает чёрт-те-что. Причём уши-то драть не обязательно физически… Я вот, например, против того, чтобы за ложный вызов на пожар, ложное сообщение о теракте, вандализм на кладбище там, пацанов в колонию или спецшколу отправляли, ничего хорошего они оттуда не вынесут. Подростков вообще в заключение сажать нельзя. По-другому надо. Часиков в шесть утра, в каникулы, участковый всех проштрафившихся со своего участка собирает - и вперёд, на общественно-полезные работы: улицы мести, мусор вывозить, утки выносить из-под лежачих больных… а тех, кто охоч о терактах сообщать - есть такая мода сейчас, даже у нас - персонально в военные госпиталя,чтобы посмотрели, что такое последствия теракта… И так по шесть часов в день все каникулы. Так что ты думаешь? Я недавно одному педагогу всё это изложил - просто так, в разговоре. Так у него очки на лоб переехали! "Да что вы, - говорит, - разве можно калечить неустойчивую детскую психику, да ещё использовать труд несовершеннолетних?!" видал? Выходит, заставить парня отработать вину и понять, что НЕЛЬЗЯ так делать - плохо, я даже вроде ЭсЭсовец какой получаюсь… А упрятать в колонию, где из него бандюгу сделают - это ничего. Можно. Ты вот как считаешь?
- Уж очень несовременно… - пробормотал Валька, слегка ошарашенный педагогическими выкладками дяди Вовы.
- А я вообще человек несовременный, - с какой-то несолидно, хулиганской радостью ответил Короб. - Не понимаю, например, почему преступнику должно быть удобно сидеть в тюрьме. Не понимаю, почему вместо "война" надо говорить "миротворческая операция". Почему убийцу или распространителя наркотиков нельзя казнить смертью. И почему люди на простые вопросы разучились отвечать "да" и "нет" - тоже не понимаю. Потому и сижу на заставе - тут всё проще, а особо неприглядных типов можно стрелять.
- Вы серьёзно? - поинтересовался Валька. Короб пожал плечами:
- Почти…
- Конкретно вы наехали на наше поколение… - Валька неловко усмехнулся - ему было обидно. Сразу становилось ясно, что майор из тех людей, которым трудно что-то доказать разговорами о юридической и компьютерной грамотности подрастающей смены - приемлет только то, что можно "пощупать" руками.
- А как же Чечня?
- А что Чечня? - поинтересовался Короб.
- Хотите сказать, что наши там плохо воюют? Вы же военный, вы же должны знать!
- Не скажу, что плохо, - согласился Короб. - Только кто у вас в армии-то служит, Валентин?
- Кто? - воинственно спросил мальчик, которого всё-таки достал разговор.
