Джонатан Коу - Номер 11
Не дремала охрана и в отеле «Хаятт Ридженси», что находился напротив библиотеки и где большинство гостей намеревалось ночевать. Именно там, на шестнадцатом этаже отеля, в огромном двухместном номере разыгралась огорчительная сцена всего за час до начала торжественного ужина. Люсинда и Натан впервые ссорились.
– Прости, мне очень жаль, – говорил Натан.
– Это так не похоже на тебя, – отвечала Люсинда, – нарочно подстроить подобную ситуацию. Поставить меня в столь неловкое положение.
– Ответственность полностью беру на себя. Это моя вина. Я должен был пояснить старшему инспектору Кон доузу, что нам нужны отдельные номера. Он же решил, поскольку ты – моя гостья, забронировать номер на двоих.
– И ты утверждаешь, что в отеле не осталось свободных номеров?
– Ни единого.
– Что ж, это весьма… мучительно. Не могу подобрать иного слова.
– Люсинда, мы с этим справимся, если ты возьмешь себя в руки. Смотри, какая широкая кровать…
Она в ужасе поглядела на него:
– Ты же не хочешь сказать, что мы ляжем на нее вместе?
– Тогда взгляни на диван. Мужчина моих размеров на нем прекрасно устроится и отлично выспится.
Она оценивающе присмотрелась к дивану и немного смягчилась:
– Да, пожалуй. Он довольно вместительный. И между ним и кроватью по меньшей мере два ярда.
– И я захватил с собой маску на глаза. Надену и ничегошеньки не увижу.
– Ты правда так сделаешь, Натан? Могу я тебе доверять? – Ее глаза требовательно молили, и в который раз он подумал, что если всю жизнь только и делать, что глядеть в синюю бездну этих глаз, то жизнь будет прожита не зря.
– Конечно, Люсинда. Конечно.
Облегчение и благодарность были написаны на ее лице, и Натан понадеялся, что его сейчас хотя бы приобнимут. Но это было проявлением прямо-таки разнузданного оптимизма с его стороны. Люсинда лишь одобрительно кивнула:
– Тогда все в порядке.
– А теперь, – Натан изо всех сил старался не выдать своего разочарования, – меня ждут в библиотеке, так что я должен переодеться в смокинг. Могу я воспользоваться ванной?
– Конечно.
Она посторонилась, давая ему пройти, и спустя несколько минут Натан в парадном облачении шагал на свидание со старшим инспектором Кондоузом, назначенное у входа в библиотеку.
* * *– Ради бога, где долбаное меню? – Сэр Питер взглянул на часы: – Мы сидим здесь уже двадцать минут нахер и до сих пор понятия не имеем, чем нас будут кормить.
Хельке Уиншоу смерила его сердитым взглядом. Кузен раздражал ее. Да и какой он ей вообще кузен? Троюродный, и не по крови, а со стороны ее мужа. И по причине столь дальнего родства их усадили за один стол – какой идиотизм, злилась Хельке. Сэр Питер был постоянно чем-то недоволен и тем самым постоянно привлекал к себе внимание, что, по мнению Хельке, было стратегической ошибкой, когда ты принадлежишь к столь особенной семье. Что до этой рохли, его дочери… м-да, в такой компании тоскливое мероприятие грозило превратиться в совсем уж непролазную тоску. С «родственничками» у Хельке не было ничего общего. Абсолютно ничего.
В оправдание Жозефины следует заметить, что мало кто в этом мире нашел бы Хельке Уиншоу приятной сотрапезницей. Сцеживаемые ею фразы, как и все, чем она владела, Хельке полагала ценным ресурсом, коим не стоит разбрасываться лишь для того, чтобы сгладить шероховатости застольной беседы. Вдобавок, будучи главой ООО «Очистка Уиншоу», она обладала обостренным (хотя и слегка раздутым) чувством собственного достоинства. Фирму она основала собственнолично в память о муже Марке, погибшем в той же резне, что и Родерик с Хилари, матерью Жозефины. Марк нажил состояние, торгуя оружием. Его усилиями многие территории оказались усыпаны неразорвавшимися снарядами (или «взрывоопасными пережитками войны»). Трогательная картина, если удержаться от сарказма: после смерти мужа скорбящая вдова основала организацию по очистке бывших зон конфликта от фатальных обломков некогда кипучей деятельности супруга. Впрочем, Хельке занялась очисткой вовсе не из человеколюбия. Предпринимательский нюх подсказывал: если потворство войнам приносит прибыль, то и уборка после них должна давать приличный доход. Хельке прекрасно понимала, что в очистке от ВПВ царит жестокая конкуренция, как в любом бизнесе, и сразу взяла быка за рога. Она агрессивно билась за долгосрочные контракты в крупных военных зонах типа Ирака и Афганистана, потому что именно там делались большие деньги. Параллельно она не спускала глаз с мелких НКО, специализировавшихся на уничтожении неразорвавшихся снарядов, поскольку этими группами часто руководили молодые идеалисты, не жалевшие времени и сил на поиски менее очевидных участков, нуждавшихся в обезвреживании. Стоило маленькой независимой компании обнаружить такое место и приступить к делу, как «Очистка Уиншоу» сметала их мощным тараном и, выбив из бизнеса, подминала добычу под себя. Через два десятилетия предпринимательской экспансии, приобретения активов и поглощения компаний «Очистка Уиншоу» утвердилась как несомненный мировой лидер в своей области с годовым оборотом в десятки миллионов. А Хельке Уиншоу, по-прежнему не выпячиваясь, скромно стояла у руля.
– Потерпи чуть-чуть, – сказала она кузену. – Что за важность? Это всего лишь еда.
– Грубиянка хренова, – шепнул сэр Питер на ухо Жозефине. – Похоже, ты сегодня вытянула короткую спичку. Наплюй, не обращай на нее внимания. – Заметив тревогу в глазах дочери, он проследил за ее взглядом: Жозефина уставилась на соседний стол. – Что не так? – спросил он.
– Видишь того человека? Толстого, со свиными глазками?
– И что?
– Это тот комик, что оттоптался на мне в своем шоу.
– Правда? Ладно. Попозже я скажу ему пару слов. – И, не успев перестроиться, тем же мрачным, угрожающим тоном повторил свой вопрос: – Где долбаное меню?
Оглядевшись, он заметил официантку с беджиком «Селена» и подозвал ее, желая излить свои чувства.
* * *Свое появление за столом номер 11 Люсинда оттягивала буквально до последней минуты. Она пришла ровно в 19.29. Но дожидаться ее стоило. С четверть часа Натан напряженно рыскал глазами по залу в поисках признаков грядущего злодеяния, но когда он увидел Люсинду, то все мысли о расследовании вылетели из головы. А попытка скрыть свои эмоции оказалась тщетной. У Натана отвисла челюсть, и он громко ахнул. Люсинда надела простенькое маленькое черное платье и выглядела не иначе как сногсшибательно.
