Гарольд Роббинс - Пират
— Вы не спросили меня. Вы только поинтересовались, будет ли рейс.
Она отпила шампанское.
— Это хорошо. Вы знаете, что девушка могла клюнуть на такую приманку.
— Могу подумать и о худшем, — улыбнулся Бейдр.
Самолет начал выруливать на взлетную полосу. Она машинально потянулась к его руке.
— Я всегда нервничаю на взлете.
Он улыбнулся, слегка придерживая ее за руку.
— Можете нисколько не волноваться. У меня в экипаже два прекрасных пилота.
Она поглядела в иллюминатор, за стеклом валил снег.
— Но ведь они ничего не видят.
— А им и не надо, — успокоил Бейдр. — Все видит радар и другие приборы.
Взревели турбины, в следующий момент машина уже была в воздухе. Когда они поднялись над снегом и облаками, а над ними сверкало звездами ночное небо, она повернула голову и увидела, что ее рука все еще лежит в его руке.
— Вы странный человек, — тихо проговорила она. — Вы часто устраиваете такие затеи?
— Нет, — сказал он. — Для меня это тоже впервые.
Она молчала, сделала еще глоток вина.
— А почему именно со мной? — спросила она.
Глаза его были такие же синие, как ночное небо за бортом.
— Думаю, что влюбился в вас с первого взгляда.
К ним опять подошел стюард, наполнил бокалы и вновь ушел. Она отпила вина и вдруг рассмеялась. Она увидела у него на лице выражение озадаченности.
— У меня мелькнула жутко забавная мысль, — сказала она.
— Поделитесь.
— Во всех фильмах о Востоке я видела, как шейх появляется на белом скакуне из пустыни, подхватывает девушку и галопом уносится в ночь. Разве, в каком-то смысле, вы делаете не то же самое?
— Хотел бы надеяться, — улыбнулся он. — Знаете, я намерен жениться на вас…
Глава 12
Им предстояло прожить вместе три года до того, как они поженились. Произошло это только после рождения их первенца, Мухаммада.
Три года они были неразлучны. В какой город мира он ни отправлялся, она была с ним. Кроме случаев, когда он возвращался к себе на Ближний Восток. Туда она его не сопровождала.
— Покуда мы не поженимся, — говорила она. — Я не желаю, чтобы ко мне относились, как к наложнице.
— Можем пожениться, — говорил он. — По мусульманским законам мне можно иметь четырех жен.
— Замечательно! Женись еще на трех арабках.
— Дело не в этом, Джордана. Я не желаю жениться больше ни на ком. Я хочу жениться на тебе.
— Тогда сперва разведись.
— Нет.
— Ну почему? Ты ее не любишь. Никогда с ней не видишься. А развод для мусульманина — дело простое. Ты же сам говорил.
— Мы вступили в брак по велению принца. Я должен буду просить его соизволения на развод, и он его не даст, чтобы я не женился на неверной.
— Бейдр, я люблю тебя, — сказала она. — И хочу быть твоей женой. Тебе понятно? Я так воспитана. В одном браке одна жена.
— Да это вовсе не столь важно, — улыбнулся он. — Это просто твой взгляд на вещи.
— Ну и пусть, — упрямилась она. — Это мой взгляд на эти вещи. И не намерена его менять.
Он не ответил. Он и в самом деле не беспокоился по поводу женитьбы. Не потому что у него бывали другие женщины. Их было очень мало с тех пор, как он сошелся с ней. И это случалось лишь в тех редких случаях, когда они бывали врозь. Когда были вместе, он никогда не испытывал потребности в другой женщине.
Сперва ее родители были в ужасе от ее поступка. Так было, пока Бейдр не открыл солидные брокерские счета совместно с ее отчимом. После этого они стали встречаться, иногда даже вместе обедали, когда бывали в Сан-Франциско. Но обеды бывали всегда сугубо личным и домашним делом. Никому не хотелось пускаться в объяснения по поводу того, что Джордана живет во грехе и к тому же с арабом.
Бейдр купил виллу на юге Франции, и они старались летом как можно больше времени проводить там. Джордана охотно учила французский язык и весьма преуспела в нем. Ривьера ей нравилась. Там было шумно и весело, туда люди приезжали наслаждаться жизнью. Никто не лез в чужую личную жизнь. Если, конечно, у вас были деньги, чтобы оградить себя от вмешательства.
Зимовали они в Нью-Йорке, каникулы же проводили в Акапулько, где он купил дом, в котором они провели свой первый уикенд. Изредка они ходили покататься на лыжах, но он не любил холод, и ей редко удавалось уговорить его на такую вылазку. Каждые три месяца Бейдр на две недели приезжал домой. Когда он бывал и отлучке, Джордана навещала своих в Сан-Франциско. Но всякий раз, когда кончались эти две недели, она вылетала к нему туда, где он вел свои дела: в Нью-Йорк, или в Лондон, или в Париж, или в Женеву.
Только один единственный раз, когда он пришел и свою нью-йоркскую квартиру, она не встретила его.
— Ты знаешь, где мадам? — спросил он у слуги, принявшего у него шляпу и пальто у двери.
— Нет, сэр. Насколько мне известно, мадам еще в Сан-Франциско.
Он прождал ее возвращения целый день, наконец после обеда, вечером позвонил в дом ее матери в Сан-Франциско. На звонок ответила Джордана.
— Дорогая, я уже начал волноваться, — сказал он. — Когда ты приезжаешь?
— Не приеду, — послышался усталый голос.
— Что ты хочешь этим сказать? — В его голос вползла тревога.
— То, что я сказала. Мне двадцать один год, и я должна чем-то в жизни заняться. Я не вернусь.
— Но я люблю тебя!
— Этого недостаточно, — сказала она. — Я устала от неопределенности. Я считаю, что два года такой жизни хватит с лихвой для любой девушки. За это время я повзрослела.
— Появился другой?
— Нет. Ты прекрасно это знаешь. После тебя не было никого.
— Тогда в чем же дело?
— Ты можешь поверить, что я устала от жизни, которой мы живем? Устала играть роль миссис Аль Фей, не будучи ею… — Она заплакала.
— Джордана…
— Не пытайся меня отговаривать, Бейдр. Я не арабская женщина, которых ты знаешь. Я просто не могу на это согласиться. У меня есть своя голова на плечах.
— Я не собираюсь тебя отговаривать. Только хочу, чтобы ты как следует это обдумала.
— Я уже все обдумала, Бейдр. Я не вернусь.
В нем закипел гнев.
— Тогда не воображай, что я буду за тобой бегать, — сказал он. — Я однажды это уже делал.
— Прощай, Бейдр.
Телефон отозвался гудками тревоги. Он посмотрел на него, потом яростно опустил трубку. Несколько минут стоял, вперив взор в пространство, затем взял телефон и позвонил еще раз.
Ответила ее мать.
— Извините, могу ли я поговорить с Джорданой?
— Она ушла к себе наверх. Пойду позову ее.
Бейдр ждал. Со второго этажа вернулась мать.
