Михаил Веллер - Легенды Арбата
- Может быть, я могу чем-нибудь помочь тебе? - печально спрашивает дядя.
- Чем тут поможешь, - вздыхает Симон и успокаивает: - ничего, даст бог все устроится. - И вспоминает рекомендации овировцев. - А не хочешь ли ты приехать в Москву и встретиться со мной там? - весьма фальшивым тоном спрашивает он.
- Ага, - говорит дядя. - Не тебе в Париж, а мне в Москву? Интересная идея. После войны Лео Трепер меня не послушал и уехал в Москву. Недавно я получил весточку, что он вышел из сибирских лагерей. Скажи, это ты сам придумал? Только сейчас?
И дядя сухо прощается. А Симон не знает о разведчике Трепере.
4. Невыносимая сладость бытия
Через две недели звонит треснутый телефон на обшарпанной стене в коридоре:
- Товарищ Левин? Здравствуйте, Симон Рувимович. Это вас беспокоят из Комитета Государственной Безопасности. Майор Ашурков. Симон Рувимович, есть ли у вас сейчас возможность разговаривать? Я вас ни от чего не отвлекаю?
- Н-нет, - говорит Левин и выпрямляется по стойке смирно с государственным лицом, но ватные ноги складывают его на сундучок под стенкой.
- Симон Рувимович, в какое время вам было бы удобно зайти к нам, чтобы побеседовать? - утонченно издевается голос.
- В-в-в какое скажете… - докладывает Левин.
- Но вы ведь заняты все рабочие дни в юридической консультации, мы не хотим нарушать ваш рабочий распорядок.
- Э-э-э… - блеет Симон в полном ошизении. - Н-н-ничего… пожалуйста… конечно…
- Не следует откладывать, - мягко настаивает голос. - Завтра в четыре часа дня вас устроит? А сегодня? В три? А в час? Паспорт с собой возьмите, пожалуйста, пропуск будет заказан. Мы ждем вас по адресу… ул. Па-гари… Куда прислать за вами машину? Близко? Как вам удобнее.
Вот и засекся крючок. Открасовался молодой юрист, чей не надо родственник.
- Что ж, - вздохнул он, - это лучше, чем если тебя берут ночью из постели.
Он сел, встал, еще сел, еще встал, свет включил, выключил, в консультации сидел как пыльным мешком шлепнутый, и к нужному часу достиг полной товарной спелости: зеленый снаружи и с мелкой дрожью внутри.
В подъезде за зловещей вывеской, в чистом вестибюле, ему выдали пропуск взамен паспорта и забрали на хранение портфельчик, где была сменка белья, тонкий свитер и умывальные принадлежности, плюс три пачки чая, папиросы и кулек конфет. Симон хорошо знал, что надо брать с собой при аресте.
Вежливый лейтенант проводил его на второй этаж.
- Входите, Симон Рувимович, - встал навстречу от стола приятный мужчина в штатском. - Очень рад познакомиться с вами! - В меру крепко пожал руку. - Присаживайтесь. Чаю хотите? Курите?
Левин двигался, как стеклянный. Он сел, звякая пронзительным колокольчиком внутри головы, и непонимающе уставился на стакан крепкого чаю с лимоном и открытый серебряный портсигар с беломором.
- Итак, вы хотите поехать в Париж, - доброжелательно начал комитетчик, которого Симон про себя окрестил полковником. Это прозвучало как «ИТАК, ВЫ ХОТИТЕ ИЗМЕНИТЬ РОДИНЕ».
«Уже никто никуда не хочет», - с истерическим смешком мелькнуло у Симона…
- Д-да, собственно… и нет, - мучительно сопротивлялся он затягиванию себя в преступный умысел измены родине.
Полковник подвинул ему портсигар и поднес спичку, Симон послушно закурил, выпучил глаза и задохнулся.
- Не волнуйтесь, - сочувственно сказал полковник. - Мы здесь для того, чтобы помочь вам.
Сейчас войдет палач с набором пыточных инструментов.
- На ваше имя пришло приглашение в гости из Франции, - полковник переждал его кашель. - Из Парижа.
- Я не просил… - просипел Симон. - Это дядя… Клянусь, я не знал! В смысле, не просил!
- Когда вам хотелось бы поехать? - Полковник разглядывал его с задумчивым видом, иногда даже чуть кивая собственным мыслям.
- Не знаю… Я еще не думал!
- Возможно, прямо в эту пятницу?
- У меня же работа! - с некоторым даже осуждением возразил Симон, чувствуя себя в этот миг преданным гражданином.
- Ну, возьмете отпуск. Вам дадут, я не сомневаюсь, и не за свой счет, а как полагается, с выплатой отпускных.
До Симона, наконец, дошло. Паранойя . Бред навязчивой идеи расколол сознание. Чтобы сойти с ума, долго пить не обязательно. Отсюда его увезут в желтый дом… а он будет воображать себя в Париже…
Он побелел.
- Или вы предпочитаете весной? Или летом? - любезнейше продолжал выяснять полковник.
Он снял трубку и раздраженно бросил:
- Ну где он там?
Вошел фотограф и снял Симона, велев сесть на стуле ровно и смотреть в объектив.
- А в профиль? - стал помогать Симон, и повернулся боком для второй фотографии.
- В профиль не надо, - приказал полковник. Утонченная издевка заключалась в том, что ехать Симону предстояло в Магадан, и он прекрасно это понимал. Об играх КГБ страна было наслышана.
- Или вы хотели бы поехать весной? Или летом? - рассыпался полковник. - Но чисто по-человечески, наверное, чего откладывать, правда? Ну, несколько дней на неизбежные формальности… - он посмотрел на табель-календарь: - А вот, хоть суббота второе число, вас устроит?
- А-а-а… да, конечно… Как скажете, я готов… - сказал Симон.
- Хотя можно и быстрее!
Он стал бессмысленно улыбаться и часто кивать. Захотел перестать кивать и не смог остановиться. Полковник вздохнул и деликатно стал смотреть в окно.
- А вы бы хотели как ехать - поездом? Или самолетом? - продолжал он глумиться. - Возможно, паромом до Хельсинки и оттуда поездом? Или можно из Ленинграда до Стокгольма, или до Лондона, а там на самолет до Парижа.
На дальней стене кабинета висела карта мира, и хозяин развивал урок географии, взяв указку:
- Конечно, короче и проще всего - прямым рейсом из Москвы - и прямо в Париж. А если в Ленинграде сесть в беспересадочный вагон Ленинград - Париж, то можно через Минск, Варшаву, Берлин - это двое суток через всю Европу, прекрасная поездка.
Вошла плавных очертаний женщина, туго затянутая в юбку и пиджачок, и велела Симону подписать вот здесь. И вот здесь. Он хотел понять, что он подписывает, но, ясно видя бумаги и читая буквы, не мог понять смысла ни одного сочетания. Его мыслительные способности были парализованы.
- Ну, вот и отлично, - сказал полковник. - Если вам подходит завтрашний рейс «Аэрофлота» из Москвы, то к вечеру вам доставят ваш загранпаспорт с французской визой и билеты.
При этих словах Симон понял, что он подписывал. Это был загранпаспорт с его фотографией и его фамилией.
- …Вы, наверное, последнее время много работали и переутомились, - сказал полковник, поднимая его с пола и брызгая водой в лицо. - Вот и отдохнете. Кстати, в нашей поликлинике прекрасный невропатолог, хотите, я сейчас позвоню?
