Птичник № 8 - Анферт Деб Олин

Но пока что Джейни все еще сидела в наручниках на полу, и у нее вдруг возникло странное ощущение, но что это такое было? В девяноста милях от нее Аннабел поднимала руки над головой, и Джейни каким-то образом почувствовала, как отодвигается в сторону дверь птичника, как внутрь врывается воздух, как ослепительно ярок свет, почувствовала, как рушится мир, сделанный из стали, проволоки, лампочек, конвейерных лент и летучих частичек куриного корма. Иллюзия птичника рассыпа́лась на кусочки света.

Джейни. Она тогда, в самом начале, вообразила себе, как куры покидают птичник, а вот Аннабел представила, как они в него прибывают, она мечтала об этом долгими ночами в своем плавучем доме, прорабатывала этот сценарий, но не знала, как все произойдет на самом деле.

Сидя на полу в участке, Джейни ощущала на лице ветер прерий и солнечный свет, но ей не суждено было узнать, что все это означает. Только три человека на свете знали, куда подевались те сорок тысяч куриц, но никому об этом не рассказали.

Дилл за свою жизнь насмотрелся немало свежеотснятого материала о том, как работники фермы гоняются за курами по бесклеточному птичнику, готовя его к очистке. Это всякий раз напоминало ему апокалиптические фильмы о нашествии хищников – тысячи людей орут, визжат, паникуют, сбиваются в кучи, – тут все было практически так же, но оказаться в этом самому, побывать на месте расследователей, среди кур, впавших в куриную панику, – такого он себе даже представить не мог. Кого-то здесь растопчут и покалечат, кого-то убьют. Но другого способа заставить их выйти не было, поэтому он махал руками и орал вместе с Аннабел, и куры текли вокруг его ног подобно морской волне. Они с Аннабел следом за ними вышли из птичника и смотрели, как птицы с диким криком побежали в поле.

Снуя среди травы, они двинулись в укрытие из деревьев – лесной заповедник на краю поля. Дилл обошел птичник в поисках Аннабел, которая куда-то запропастилась, но тут заметил вереницу полицейских машин, змейкой всползающую на холм. Они были еще далеко, всего лишь точки вдали, включенные поворотники. Он вернулся в птичник, чтобы поторопить оставшихся кур.

Мы прибавили газу, покатили вверх по холму. Я увидел, что наверху стоит еще два их придурочных грузовика. До этого я поверить не мог, что мы едем куда надо. Брэд в первой машине вроде бы вбил себе координаты, но я все равно сомневался – пока не увидел грузовики, две штуки, точно такие же, как все остальные, при свете дня довольно невзрачные, и кто знал, сколько их там было всего, этих грузовиков. Много.

Я сказал себе, слушай, ну бывали у тебя задания и похуже этого. Может, конечно, не такие дебильные, но хуже. Это все-таки не наркомана усмирять и не драку между мужем и женой разнимать. Мир бывает уродлив.

Я знаю, о чем вы думаете, но нет, убивать мне не доводилось. В газетах про меня не пишут.

В общем, поехали мы к этим грузовикам. Неторопливо так. Они ж на месте стояли. Лес по краю зараженной территории растянулся на весь горизонт. Подъехали, на трех машинах. С сиренами не стали заморачиваться, только мигалки вращались. Я открыл дверь, вышел. Грузовики стоят пустые. Вроде откуда-то доносится кудахтанье, но кур как будто не видно. Да я уже сам не понимал, что слышу, после такого-то утречка.

Провел ключами по металлическим бокам грузовиков, мимо которых проходили. Тр-тр-тр.

– Мы вообще представляем, сколько их там? – спросил я.

Брэд пожал плечами.

– Несколько тыщ, наверное.

– Да я не про кур, господи! – воскликнул я.

Остановились у грузовиков.

Фред достал громкоговоритель и встал, широко расставив ноги.

– Так, ну ладно, – крикнул он в рупор. – Кто заказывал омлет?

Опустил громкоговоритель и весь аж согнулся от хохота. Некоторое время никак не мог отсмеяться. В отдалении слышалось кудахтанье, и тут из-за угла вышла парочка куриц, подергивая головами. Я снова подумал о том же, о чем думал все утро: какая ж все-таки хрень, твою налево.

Я никогда не бывал по ту сторону ограждения. А вы? Однажды, когда я еще в школе учился, ребят постарше провезли на школьном автобусе по этой территории, не останавливаясь, но все равно некоторые родители возмутились, и больше такого не повторялось. Если бы добираться было не так далеко, наши бы, конечно, часто сюда прибегали – проверить, превратимся мы от этого в оборотней или нет. Но к тому моменту, когда нам выдали водительские права, у нас уже все мысли были про девчонок, а у меня к тому же еще был отчим, с которым мы воевали. Ну и потом, даже на машине сюда было полтора часа в одну сторону.

Не знаю, что я тут ожидал увидеть – выжженную землю, как в фильмах про напалм во Вьетнаме? У меня там отец воевал. Но тут вообще ничего такого не было. Деревья и трава по одну сторону ограждения такие же унылые, как и по другую. Говорят, все растворилось в земле и в воздухе, глазами не увидишь. Если несколько раз вдохнуть полной грудью, третья нога не вырастет, но лучше ничего не трогать. Мне там как-то не хотелось задерживаться, даже на час.

– Блин, стремное местечко, – сказал я. – Фред, поехали отсюда.

И тут вдруг Брэд такой: «Опа, вон одна на крыше!», и я подумал, это он про курицу, но прищурился и увидел, что там стоит женщина: руки в боки, платье разорвано и развивается как у драного супергероя. Как будто у нее план – не дать нам отнять у нее куриц. Я такой: дамочка, вы думаете, я буду с вами драться за стаю кур? У меня вообще-то дома детишки. Берите кур себе.

Эй, налей-ка мне еще. Спасибо.

Эти экстремисты-защитники животных, говорю вам, они, конечно, что-то с чем-то. Вы когда-нибудь видели записи, которые они выкладывают на ютуб? У них вид реально страшный: бегают в темноте, с ломами и бензопилами. Еще с мачете. Лица – под балаклавами. Перелезают через заборы, вышибают ногами двери, громят оборудование. Сначала все вот это, а потом, под конец, забираются в клетку, которую только что расколотили в хлам или с которой сшибли замок, берут на ручки крольчонка или там щеночка и давай его укачивать, чесать между ушек пальцами в толстых черных перчатках, целовать через эту свою балаклаву. По-моему, у них какое-то психическое заболевание с криминальной наклонностью. Другого объяснения не нахожу.

Знаете, у меня бывали задания похуже – смерть от передоза, детки, которым папаша сломал ключицу. Понятно, что ты на все это подписывался. С моей точки было не очень хорошо видно, солнце в глаза, но все равно я увидел, как она того, вниз”.

За всю долгую ночь травму получил только один человек, да и то – не ночью, а на следующий день, уже после того, как все грузовики были обнаружены и расследователи сидели в наручниках по всему штату, а некоторые – даже за его пределами, и большинство кур расплавлялось у ворот храма, согласно Божьему промыслу, а Роб-младший ходил туда-сюда вдоль полицейского участка города Ал, Айова, одной рукой схватившись за голову, а другой – прижимая к уху телефон: ходил и кричал в трубку, и остановился только после того, как кто-то похлопал его по плечу и посмотрел с тем мрачным выражением, с каким всю его взрослую жизнь Аннабел смотрела на него, когда хотела попросить перестать делать то, что он сейчас делает.

Тем временем Джонатан Джарман-младший ехал по шоссе, не дотягивая до верхнего лимита допустимой скорости лишь один км/час (они ведь все профессионалы): он возвращался домой к Джой и двум ее девочкам.

А Дилл выгонял из птичника немногочисленных оставшихся кур, выметал их оттуда руками и ногами, подбирал с полу тех, что забились в угол, подбрасывал вверх и смотрел, как они хлопают крыльями и выскакивают через дальний выход, и бегут через поля к полоске леса: так младенцы-черепашки устремляются к воде, едва выберутся из песка. Он не думал о том, куда делась Аннабел, потому что знал свое дело и выполнял его на отлично.

Зи заставили остановить грузовик и арестовали вместе со всеми, кто был внутри. Их загнали в участок, выстроили вдоль стены с сотней таких же, как он (четыре имеющихся камеры были забиты под завязку). Он обнаружил, что сидит рядом с той самой девушкой, прекраснейшей из всех, кого он когда-либо видел. Он подумал, боже, мой локоть касается сейчас той, с кем я проведу всю свою жизнь, – вот только придется подождать, пока меня освободят, чтобы ее на это подбить.