Полумрак - Книга Натаниэля
Аргус ожидающе сидел у ног Одиссея. Одиссей наклонился и потрепал его по голове.
– Ну не только под носом, – заметил Аякс, – подо всем остальным тоже, вообще-то. А чего он тебя так беспокоит, если ты даже не знаешь, что там?…
Одиссей подошел к нему и уселся рядом.
– Да ничем. – сказал он, отряхивая ладони от песка, – ничем он меня не беспокоит. Он просто есть.
– И из-за этого ты не выспался. – сказал Аякс.
– И из-за этого я не выспался. – сказал Одиссей.
Аякс поднял одну бровь.
– Я чувствую себя так, как будто всю жизнь жил в менее полном мире, – продолжил Одиссей, – а теперь узнал, сколько возможностей упустил.
– Мы всё ещё про подвал говорим?… – уточнил Аякс.
– Ну да. Просто, понимаешь, мне ведь и в голову не приходило, что у меня есть подвал.
Аякс поднял другую бровь. Одиссей смотрел на море.
– Не то чтобы мне подвал был сильно нужен или я думал, что у меня его нет, понимаешь, – сказал он, – просто я же не знал. В голову же не приходило.
– И из-за этого ты не выспался.
– И из-за этого я не выспался. Сколько еще всего есть, что мне в голову не приходит?… И может быть уже не придет никогда?…
Аякс покивал.
– Ну да, ну да… Жизнь прожита зря.
Одиссей встал.
– А тебе всё хиханьки!…
– Да какие ж тут хиханьки, – сказал Аякс, – всё предельно серьезно. Подвал всё-таки.
Одиссей хмыкнул.
– Там же можно было прятаться, – продолжил Аякс, – или даже – не прятаться.
– Вот! – Одиссей наставил на Аякса оба указательных пальца, – Я знал, что ты меня поймешь.
– Кто ж тебя еще поймет. – сказал Аякс негромко.
– Ладно, что ты там за спиной прячешь?…
Аякс достал тяжелый свиток.
– Корабли.
– Корабли?…
– Да. Такие штуки, на них плавают по воде. Вот по такой. – он сделал широкий жест в сторону моря.
– Ну и что с ними?…
Аякс вздохнул.
– Всё она. – сказал он. – Елена. Её лицо отправило в путь тысячу кораблей.
– Правда?… – Одиссей задумался, – Это ты наверняка приврал, не такое уж у нее страшное личико, в общем-то, она где-то даже миловидная…
– А чего мне привирать, – обиделся Аякс, – у меня вот список есть.
Одиссей взял список и, развернув, пробежал глазами.
– Какое могучее лицо у Елены, – сказал он с сомнением, – и какое точное, ровно тысяча, не девятьсот восемьдесят четыре…
– Насчёт точности – ничего сказать не могу, – сказал Аякс, – я и до середины-то не дочитал. Да и чего там читать?…
– Не знаю, – сказал Одиссей, – это ты с ним таскаешься.
– Я хотел, чтобы ты посмотрел.
Одиссей послушно посмотрел еще раз.
– Очень мило, – согласился он, – и как это она?… С лицом-то?… Во сне являлась или еще как?…
Он небрежно скрутил свиток и вернул его Аяксу.
– Ну я в деталях не уверен, – сказал Аякс, снова раскручивая свиток и скручивая его поаккуратней, – но я тебе хотел сказать, что у тебя есть не только подвал, но еще и корабль.
– Ну да, – согласился Одиссей, – а что из этого следует?…
– Ну, сплавал бы с нами, посмотрели бы, повоевали бы немного… Перестал бы думать о планировке, понимаешь, развеялся бы…
– По ветру…
– Поплывешь?…
Одиссей еще раз погладил по голове Аргуса.
– Я вообще-то на охоту собирался как раз, – сообщил он, – это помимо того, что в такой толпе плыть…
– Вернешься и сходишь на охоту.
– И в подвале я так и не побывал…
Аякс поднял обе брови сразу.
– Вот подвал точно никуда не денется. – сказал он с легким раздражением.
– Думаешь?… – спросил Одиссей неторопливо.
– Уверен.
Одиссей вздохнул.
Они пошли вдоль кромки воды. Пёс оставил в покое дохлую чайку и побежал за ними.
Одиссей вздохнул еще раз.
– А если денется?… – сказал он.
– Тогда ты узнаешь что-то новое. – ответил Аякс.
CXLIV
Натаниэль протянул руку к палке. Пёс по-пёсьи заворчал…
– Это всё?… – спросил он, укладываясь на песок и бросая палку перед собой.
– Что всё?… – не понял Натаниэль.
– Это было всё?…
Натаниэль подумал.
– Это было самое начало. – объявил он. – А вот дальше как раз было всё.
Пёс шмыгнул.
– Тогда зачем ты это рассказал?…
– Что?
– Зачем ты это рассказал?…
Натаниэль подумал ещё немного, потом уселся рядом с псом и, нашарив брошенные на песок носки, свернул из них тугой комочек.
– Потому что всего сразу не бывает, – сказал он, – вот почему. Если хочешь когда-нибудь закончить, надо когда-нибудь начать.
– А. – сказал Пёс. – А что, ты хочешь закончить?…
– Нет.
– Я знал.
Они помолчали. Подул ветер.
– А видишь?… – сказал внезапно Натаниэль. – Вон там.
Он указал в сторону моря.
– Нет. – ответил Пёс и, подняв голову, посмотрел.
Натаниэль покивал.
– Потому что нужна хорошая погода. В самую ясную погоду отсюда можно увидеть Францию.
– Францию. – сказал Пёс без выражения.
– Именно. – Натаниэль вздохнул. – Францию можно увидеть отсюда. Когда-нибудь…
Он снова замолчал.
Пёс снова поднял голову и посмотрел в сторону Франции.
– Что когда-нибудь?… – спросил он.
– Что?
– Что когда-нибудь?…
– А.
Снова стало тихо.
– Ты пьян?… – спросил наконец Пёс.
– А?
– Ты не очень ясно выражаешься. По-моему, ты пьян.
– А, нет… – Натаниэль снова вздохнул и, откинувшись на локти, стал разглядывать пальцы на своих ногах. – Когда-нибудь погода будет такая ясная, что можно будет увидеть не только Францию.
– А что?…
– А?…
– Что увидеть можно будет?! – крикнул Пёс, вскакивая.
– Что-то ещё. – сказал Натаниэль.
Пёс помолчал, хмыкнул и снова улёгся.
– Так что за адский пёс?… – спросил он. – Почему адский?…
– Потому что так положено. – сказал Натаниэль. – И сверху прихлопнуто. Нужен адский пёс, понимаешь? Дымящаяся плоть, горящие глаза…
– Нету, – сказал Пёс, – не наделила природа-мать.
– Кстати о матери… – Натаниэль поднялся и, подняв очки и прищурившись, принялся смотреть на Францию. – Ты побегай где-нибудь полчасика, хорошо?…
– Где?…
– Что?…
– Где побегать?…
Натаниэль повернул к нему голову.
– Да где хочешь, – сказал он, – где хочешь.
– Здесь хочу. – сказал Пёс, не двигаясь. – Прямо вот тут.
Натаниэль снова посмотрел на море, потом на Пса.
– Ладно, – сказал он, – только молчи, хорошо?…
– А чего там такое-то?… – спросил Пёс.
Он тоже прищурился и посмотрел.
В нескольких сотнях метрах от берега над волнами покачивалась массивная на вид человеческая фигура с развивающейся бородой. Она медленно двигалась в сторону пса и Сатаны.
– Это кто?… – спросил Пёс.
– Это не «кто». – ответил Натаниэль. – Это Кто.
Пёс подхватил палку и побежал в кусты. Вернулся он без неё.
– А чего Он по воде идёт?… – спросил он, встав рядом с Натаниэлем.
– Умеет, вот и идёт. – сказал Натаниэль. – Не очень быстро, зато везде.
– И давно Он идёт?…
Натаниэль прикинул.
– Часа четыре. Ла Манш тут широкий…
Пёс озадаченно посмотрел на Натаниэля.
– А почему не на машине?… Ты же на машине.
– Потому что она тонет. – ответил Натаниэль. – Она же не Он. Тонет.
Пёс потряс головой и снова улёгся.
– Я буду тут, если не понадоблюсь. – сообщил он.
Через несколько минут Господь ступил на берег.
– Уф! – выдохнул Он и сделал несколько резких выпадов. Потом попрыгал на месте.
– Я понял, – сообщил Он наконец, – это всё темная масса. Мы её не видим, а она есть.
Он похлопал себя по животу.
– Видишь?… – похвастался Он. – Скоро будет как стиральная доска!…
Сатана вытащил сигарету.
– Это значит, что белье теперь Ты стираешь?… – осведомился он.
– Это значит, что Я буду в форме. – ответил Господь, падая на песок и отжимаясь.
– В форме гладильной доски, ага, – кивнул Натаниэль, – Ты бы обороты-то сбавил. Чай не мальчик уже.
– Сбавлю, когда захочу, – ответил Господь слегка придушенным голосом. – Если Я Всемогущий, значит Я Всемогущий, тут не может быть двух мнений.
Сатана вздохнул и выпустил стрелку дыма. Она поплыла над берегом, постепенно тая и распадаясь на буквы.
– Так. – Господь вскочил на ноги и снова принялся прыгать, – это мало. Сядешь Мне на спину.
– Что?… – Натаниэль замер.
– На спину Мне сядь! – Господь снова рухнул в упор лёжа. – Быстро.
– Нет, – сказал Натаниэль, – тут Ты ошибаешься, не сяду.
– Быстро.
– Нет!
– Я кому сказал!
– Мне. А я не сяду.
Господь повернул голову и посмотрел на Натаниэля одним глазом.
– Ладно. – вздохнул Натаниэль. – Только помни, что теперь это будет лет сто психоанализа.
