Владимир Степаненко - Точка росы
Тонкачев впервые видел министра. Поразила его манера разговаривать, подкупающая простота и удивительная зрительная память. Он ни разу не спутал фамилии и не ошибся в имени и отчестве.
— Малоземов, знакомьте с комплексом!
Лунев с Тонкачевым ожидали увидеть в цехе что-то необыкновенное, но оказалось, что все оборудование знакомо: те же абсорберы, фильтры, насосы и датчики. Только ярко раскрашены в разные цвета.
Начальник комплекса, молодой инженер в больших очках, растерянно искал, кого должен приветствовать. Принял Шибякина за старшего. Пересилив страх, назвал свою фамилию, но так тихо, что никто не расслышал. Откашлялся и отрекомендовал представителя фирмы инженера Мишеля Перра.
Высокий сухопарый француз в черном берете улыбнулся, услышав свою фамилию. Сказал что-то переводчице.
Молодая женщина в высокой лисьей шапке повернулась к министру. Она знала его еще по Москве. Начала переводить:
— Месье Мишель Перра считает для себя за большую честь познакомиться с господином министром. Он думал, что встреча состоится в Москве, но господин министр не испугался мороза и сам прилетел в Медвежье. По этому поступку я сужу о его храбрости, По возвращении во Францию Мишель Перра непременно расскажет главе фирмы об этой встрече. Во Франции не каждый инженер удостаивается такой чести — разговаривать с министром. Мишель Перра считает, что совместная работа французских специалистов с русскими рабочими во время пуска помогла установить настоящую дружбу.
У Мишеля Перра есть уверенность, что дружба будет крепнуть. Фирма гарантирует хорошую работу оборудования.
— Пожалуйста, переведите, — обратился министр к переводчице. — Я от своего имени и от имени правительства благодарю Мишеля Перра, а также всех французских инженеров и рабочих за участие в пуске комплекса. Надеюсь, что сотрудничество между нашими странами будет продолжаться. Прошу познакомить нас с комплексом.
Мишель Перра шагал рядом с министром, беспокойно вертя головой на длинной шее. Давал объяснения, прислушиваясь к быстрой речи переводчицы. Расхваливая фирму, перечислял страны, где ему пришлось строить комплексы по переработке газа.
— Больше всего мы построили в Африке. А в вашей стране чуть-чуть прохладнее, — улыбнулся французский инженер. — Я два раза уже отмораживал уши. Но ручаюсь, что ваши города вовремя получат газ. Газ Медвежьего. Один охотник подарил мне шкуру бурого медведя.
Я не знал, что она такая теплая. Во Франции и в Европе давно нет медведей. А у вас еще существует, я бы сказал, королевская охота.
— Охота у нас действительно прекрасная, — оживился министр. — Я сам люблю побаловаться ружьем. Но признаться, медведей не убивал!
— О, вы еще и охотник? — воскликнул Мишель Перра.
На осмотр второго комплекса выехали на вахтовых автобусах. Министр сидел рядом с секретарем обкома партии, присоединившимся к группе в Медвежьем.
— Сабит Атаевич, в поселке приготовили обед, — озабоченно поглядывая в замороженное окно, сказал Малоземов.
— Если подошло время обедать, пообедаем. Только зачем же в поселок ехать, здесь и пообедаем. Кстати, есть возможность познакомиться с работой столовой, — весело питал министр. — Надеюсь, что руководители обкома и облисполкома тоже не против.
На совещании, которое проходило в клубе, министр поступал просто, не пользуясь никакими записями. Вызывало удивление, как он удерживал в голове огромное количество цифр, помнил по месяцам выход газа не только по Северу, но и Югу. То и дело ссылался на успехи туркменских газовиков. Особенно остановился на добыче в Газли. Работы в Кызылкуме по трудности он сравнивал с работой в пойме Пура, среди болот. Здесь донимают крепкие морозы! А в Туркмении рабочие мучаются от жары.
Время от времени министр поднимал с места участников совещаний. Интересовался бурением скважин, строительством домов, подбором кадров. Закончил неожиданно:
— Мы посмотрели с вами два комплекса. Правительство больше не позволит нам такую роскошь — заказывать заводы на стороне. Должны строить свои, со своим оборудованием. Позволю открыть вам государственную тайну. Скоро газовым шейхом страны станет Василий Тихонович Шибякин. Сынок, покажись людям! — Министр приветливо посмотрел на огромного, широкоплечего Шибякина. — Ученые не закончили еще подсчеты разведанных его экспедицией запасов газа, но единица получается со многими нулями. Так, Юрий Павлович? — это уже вопрос к начальнику главного разведывательного управления.
Лунев, затаивая усмешку, посматривал на Шибякина. Не мог забыть, как главный газовый шейх старался головой высадить брезент в машине. И вдруг услышал, как министр обратился к нему:
— Евгений Никифорович, не обижайся на меня. Решил забрать от тебя Тонкачева. Пусть поработает главным инженером в Медвежьем, согласен?
— Я не против.
— А вы, Тонкачев, как относитесь к моему предложению?
Тонкачев легко поднялся со своего места. Не мог скрыть охватившего волнения.
— Я солдат!
4Викторенко все никак не мог привыкнуть к мысли, что скоро ему придется покидать Игрим. Уже готов приказ, как сообщил Лунев, о переводе его начальником комплекса в Медвежье. «Ты прошел в „Венеции“ школу, а Медвежье станет твоим университетом!» — убеждал его Лунев: «Может, не стоило соглашаться? Как отнесутся к моему новому назначению хлопцы?» Непросто ему покидать Игрим. Здесь его знают, здесь приняли его в партию. Но именно поэтому он не вправе отказываться от нового назначения. Вероятно, Лунев посчитал, что он будет полезнее в Медвежьем. А кто будет здесь?
Робкий стук в дверь прервал размышления. На пороге стояла Золя Железкина.
— Что это вы в темноте сидите, Иван Спиридонович? А я за журналом. Кинулась записывать, а журнала нет. Спросила у Сулейманова, а он послал к вам.
— Можешь взять! Опять ты стала так размашисто писать, что все цифры разбегаются.
— Что вы, Иван Спиридонович, я стараюсь. А вправду говорят, что вы уходите в Медвежье?
— Кто тебе сказал?
— Из отдела кадров затребовали личные дела, ваше и Сулейманова. Так это правда?
— Кажется. Но ты пока об этом молчи!
Золя вышла из кабинета, крепко прижав к груди журнал.
«Милое солнечко, ты умела выбирать подруг!» — растроганно подумал Викторенко, снова и снова представляя Ларису такой, какой видел в последний раз в этом вот кабинете. «А может, и лучше, что уезжаю отсюда, — уже спокойно подумал Иван. — Видеть не могу сосновый бор. Будь проклят этот пожар!»
Надев овчинный полушубок и нахлобучив поглубже меховую шапку, Викторенко направился к скважинам. Путь неблизкий. Все здесь знакомо. «Решили, значит, Сулейманова ставить, — вспомнил Иван разговор с Железкиной. — Этот дотошный. Все проверит». Утренний мороз не сдавал. Снег скрипел под ногами. В разрывах сероватых облаков выглядывала горбушка красного диска. По приметам, мороз к ночи должен еще усилиться.
Издали увидел первую фонтанную елочку. Арматура ил дутых шаров в самом деле напоминала разлапистую иль, но плечи лапника заменяли отводы труб. Среди хилых кедрачей, согнутых ветрами, каждая фонтанная елочка выглядела диковинным растением, которое готово побороться с любым ураганом.
На шарах пятнами горела ржавчина. Викторенко не мог понять, почему забыл отдать приказание, чтобы покрасили елочки. «До отъезда надо успеть!»
Снова с беспокойством стал думать о новом назначении. Кому-нибудь может показаться, что он делает карьеру. Да он с превеликим удовольствием остался бы на Игриме. Но Лунев слушать об этом не хотел, напирал на него: «Быстрее проходи свои университеты. Тебя передвигаем, но за тобой идут другие».
Как ни странно, после разговора с Луневым подумал об Уренгое. Неужели и туда приведет его дорога, тем более что это недалеко от Медвежьего? За день до звонка Лунева в кабинете Викторенко появились с запиской буровой мастер Глебов и охотник Ядне Ейка.
«Иван, прими первых ласточек из Уренгоя. Шибякин прислал нам своих послов. Если есть лишние шарошки, поделись с соседями. Лунев».
— Значит, прилетели за шарошками?
Охотник успел опередить бурового мастера.
— Тарем, тарем! — охотно подтвердил он и закивал черноволосой головой. Прилетевший ненец был удивительно похож на Сэвтю.
Викторенко едва удержался, чтобы не спросить, не знаком ли Ядне Ейка с Сэвтей, рыбаком из Таза? Смотря на посланцев Шибякина, не мог поверить, чтобы у опытного начальника экспедиции, о котором он наслышался от Лунева, не оказалось запасных долот. Скорее всего он хитрил. Глебов и охотник прилетели вербовать рабочих в Уренгой.
Захотелось больше узнать об открытом месторождении. Оставил даже закладку в книге:
«Медвежье и Уренгойское месторождения относятся к Надымско-Пермской нефтеносной области. Общая мощность осадочного чехла платформенных отложений мезозойского возраста велика — свыше семи тысяч метров. Туда входят горизонты песчаников с газом и газоконденсатом и нефтью в отложениях сеномана, альба и апта… в северной части поднимается Уренгойский вал».
