Борис Виан - Осень в Пекине
— Анжель, быть может, не такой, как вы.
— Надо привести его в нормальное состояние, — сказал Анн. — Пусть переспит с Бирюзой, тогда она ему быстро надоест.
— Возможно, он стремится к чему-то иному, — сказал Иоанчик. — Может быть, к тому, что привлекает меня в религии… ну… в принципе… я, конечно, тоже иногда незначительно отклоняюсь от правил… Но зато потом я готов замаливать все свои грехи, повторять молитву раз пятьдесят, ну не пятьдесят, а, скажем, три.
— Вы хотите предложить Анжелю то, что он может иметь с любой женщиной, — сказал археолог. — Он, кстати говоря, как раз этим в данный момент и занимается.
— Ну гад! Ведь скрыл от меня! — воскликнул Анн. — Уж этот мне Анжель!
— Но он хочет чего-то другого, — повторил Иоанчик. — Вся жизнь не сводится к половому члену. Еще есть, например… — Он лихорадочно пытался вспомнить, что именно. — Не знаю, ничего в голову не приходит, — сказал он. — Что касается женщин, то по сути я с вами согласен. Их надо все время лапать; но при этом можно думать о чем-то своем.
— Вот именно, — поддержал его Анн. — Все остальное, как я вам уже сказал, интереснее делать с друзьями.
— Трудно выразить словами, к чему он, собственно, стремится, — продолжал Афанарел. — Чтобы понять это, вы должны владеть соответствующими понятиями. Ведь некоторые слова вам ни о чем не говорят…
— Давайте объясняйте, — сказал Анн.
— Мне кажется, ему нужен свидетель, — сказал Афанарел. — Человек, который хорошо бы его знал и которого бы он действительно интересовал. Такой человек помог бы ему совладать с собой, он бы, наконец, перестал вязнуть в рефлексии.
— А чем эта новая девушка ему не подходит?
— Бирюзу он полюбил раньше, и тот факт, что она его не любит, он расценил в конечном счете как залог объективности ее оценки. Правда, он не смог заинтересовать ее в достаточной степени, чтобы она стала этим свидетелем…
— Анжель — хороший парень, — сказал Анн. — Жаль, что у него такая чушь в голове. Он всегда был мрачноватым.
Археолог задумался.
— Может быть, мне это только кажется, — начал он, — но вряд ли это теперь сложится.
— Что именно?
— Не знаю, будет ли Анжель так уж счастлив от того, что сможет наконец любить Бирюзу без всяких ограничений. По-моему, сейчас он относится к ней с брезгливостью.
— Да нет, — сказал Анн. — С чего бы это?
— Вы ее так истрепали, — сказал Иоанчик. — И, кстати говоря, может быть, ей совсем и не захочется вместо вас получить Анжеля.
— Ну… — сказал Анн. — Я ей объясню…
— А что, если нам продолжить наш путь? — предложил Иоанчик.
— Я с вами, — сказал Анн.
— У меня к вам просьба, — обратился к нему археолог.
Они шли теперь втроем. Анн был выше своих спутников на целую голову. Свою собственную, разумеется.
— Я попрошу вас не говорить об этом Анжелю.
— О чем?
— О том, что Бирюза свободна.
— Но он же обрадуется!
— Будет лучше, если сама Бирюза узнает об этом раньше.
— Почему?
— Для правильного развития событий, — пояснил археолог. — Думаю, если сказать Анжелю сразу — это ни к чему хорошему не приведет.
— Да? Правда? — удивился Анн. — Но потом-то я могу ему сказать?
— Разумеется, — кивнул археолог.
— Одним словом, сначала я должен поставить в известность Бирюзу и только потом Анжеля?
— Как вы не понимаете! — возмутился Иоанчик. — Представьте себе: вот вы сказали Анжелю и еще не сказали Бирюзе, а тем временем передумали. Для вас это пустяки, а Анжель будет лишний раз переживать.
— Конечно, — сказал Анн.
— Но это, естественно, не главная причина, — уточнил Иоанчик. — А главную вам незачем знать.
— Мне и этой достаточно.
— Я вам очень признателен, — поблагодарил археолог. — Я очень на вас рассчитываю.
— Пойдемте посмотрим негритянку, — сказал Анжель.
III
Например, рубрика «БАЛЕТ» включает в себя все выпущенные нами пластинки с музыкой к балетам, и вы можете найти ее в разделе классической музыки, где рубрики расположены в алфавитном порядке.
(Каталог фирмы «Филипс». 1946, с. З)Бирюза увидела входящего в комнату Амадиса. Одной рукой он держался за низ живота, другой опирался то о стену, то о дверную раму. Ему было больно. Хромая, он добрел до своего кресла и рухнул в него с выражением крайней усталости на лице. Глаза его все время мигали, а на лбу образовались тянущиеся кверху параллельные морщины, исказившие его мягкую плоть.
Бирюза прекратила работу и встала. Она его всегда недолюбливала.
— Я могу вам чем-нибудь помочь? — спросила она. — Вы себя плохо чувствуете?
— Не трогайте меня, — сказал Амадис. — Меня ударил один из рабочих.
— Может быть, вы приляжете?
— Тут уж мне ничем не поможешь, — сказал Амадис. — Я имею в виду — физически. Что касается всего остального, то я им еще покажу. — Он сделал вялое телодвижение. — Я хотел бы поговорить с Дюпоном.
— С кем, с кем? С Дюпоном?
— Это повар археолога.
— Откуда мне его взять?
— Наверное, он все еще с этим пакостником Толстеном… — пробормотал Амадис.
— Может, вы хотите что-нибудь выпить? — спросила Бирюза. — Я могу заварить кактусовый чай.
— Нет, — сказал Амадис. — Ничего не надо.
— Как скажете.
— Спасибо, — поблагодарил Амадис.
— Я делаю это не потому, что хочу доставить вам удовольствие. Я вас очень не люблю.
— Знаю, — сказал Амадис. — Но ведь принято считать, что женщины хорошо относятся к гомосексуалистам.
— Это те, которые мужчин не любят, — сказала Бирюза, — или те, которые любят всех подряд.
— Говорят, что с гомосексуалистами они чувствуют себя в безопасности, никто к ним не пристает и т. д., и т. п…
— Может быть, если они красивые, — сказала Бирюза. — Но лично я не боюсь, что ко мне вдруг кто-нибудь пристанет.
— А кто к вам здесь пристает, кроме Анна?
— Это вас не касается, — сказала Бирюза.
— Неважно, — возразил Амадис. — В любом случае Анн и Анжель теперь работу потеряли, я их уволил.
— Анн ко мне не пристает, — сказала Бирюза. — Я с ним сплю. Он меня ласкает, мнет мне все тело.
— А Анжель к вам пристает?
— Да, но только потому, что я сама этого хочу, — сказала Бирюза. — Он не такой крепкий, как мой друг. И потом, Анн мне сразу больше приглянулся — с ним проще.
— А с Анжелем сложно? Понимаю, он дурак и лентяй. Но внешне он лучше Анна.
— Нет, — возразила Бирюза. — Мне больше нравится Анн. Но Анжель тоже ничего.
— А вы могли бы с ним переспать?
— Конечно! — сказала Бирюза. — Сейчас уже смогла бы. Анн мне теперь мало чего может дать.
— Я вас так расспрашиваю, потому что мир этот для меня такой странный, такой далекий, — сказал Амадис. — Я хочу понять…
— Вы что, вдруг вспомнили, что вы мужчина, потому что вам в пах дали? — поинтересовалась Бирюза.
— Мне очень больно, и в таком состоянии я не способен воспринимать иронию, — сказал Амадис.
— Когда же наконец вы перестанете считать, что все над вами смеются? — воскликнула Бирюза. — Если бы вы только знали, как мне все это безразлично.
— Ладно, не будем об этом, — отмахнулся Амадис. — Итак, вы сказали, что Анжель к вам пристает. Это вам неприятно?
— Нет, — сказала Бирюза. — Это что-то вроде запасного варианта.
— Но он, наверное, ревнует к Анну.
— Откуда вы знаете?
— Я рассуждаю по аналогии, — сказал Амадис. — Вот я, например, точно знаю, что бы я сделал с Толстеном.
— А что бы вы сделали?
— Убил бы, — сказал Амадис. — Долго бил бы ногами в живот, чтоб там было кровавое месиво.
— Анжель не такой, как вы. В нем меньше страсти.
— Кажется, вы ошибаетесь, — сказал Амадис. — Он ненавидит Анна.
Бирюза испуганно взглянула на него:
— Вы что, действительно так считаете?
— Да, — подтвердил Амадис. — И это плохо кончится. Но мне, по большому счету, никакого дела до этого нет. Я не хотел вас расстраивать.
— Вы говорите об этом так, как будто действительно что-то знаете, — сказала Бирюза. — Наверное, хотите, чтобы я на это купилась. Напускаете на себя таинственность… Только со мной этот номер не пройдет.
— Ничего я не напускаю, — возразил Амадис. — Я страдаю и кое-что в жизни понимаю. Кстати, как там у вас с работой?
— Я все закончила, — сказала Бирюза.
— Сейчас вы получите новое задание. Возьмите блокнот.
— Кажется, вам уже лучше, — сказала Бирюза.
— Щебенку привезли, — сообщил Амадис. — Надо подготовить расчетную ведомость для водителей грузовиков и предложить им поработать на строительстве железной дороги.
— Они не согласятся.
— Пишите служебную инструкцию, — сказал Амадис. — Я знаю, как сделать так, чтобы они согласились.
