Список для чтения - Адамс Сара

– Я поменялся сменами, поэтому сегодня работаю, вернусь вечером. – Он помолчал. – То есть буду дома в срок, так, чтобы ты могла уйти. Ты же помнишь – на барбекю.

Алейша внимательно всматривалась в лицо брата в поисках следов стресса, напряжения. Но видела только оживление: глаза его поблескивали, как если бы он замышлял какое-то озорство. Такое выражение лица он любил нацеплять в детстве, планируя изготовить ей в саду пирог из глины на день рождения или когда затянул пищевой пленкой сиденье унитаза… а затем подбросил упаковку с пищевой пленкой в комнату Алейши, где ее и нашел отец. Она спрашивала себя, почему то, что творилось с ним прошлой ночью, наутро было уже забыто. Может, ей все это приснилось?

– Эйдан, у тебя все нормально? Ты не…

– Да, отлично! – перебил он ее. – Так вот: то барбекю, о котором говорила Мия. Тебе надо пойти, выбраться отсюда и насладиться последними несколькими неделями лета.

– Нет, – глухо рассмеялась Алейша. – Я не пойду, останусь здесь. Я хочу сказать, что ты уже сто лет никуда не выбирался. – Она спустила ноги с кровати и сунула их в тапочки. – Ты сам мог бы развлечься.

– Нет, ты пойдешь. Я уже несколько недель вижу, что ты не тусуешься с друзьями. Мы с мамой думаем, что тебе это пошло бы на пользу.

– Ты что, сказал маме?

– Ага.

Ну, вот опять. Эйдан и Лейла – старшие товарищи, диктующие Алейше, как ей жить. Просто смехотворно, как они делали ее ребенком, когда им было выгодно, а в то же время, когда Лейле требовалось, чтобы она была взрослой, Алейше не позволялось быть даже подростком.

– Обещай, что подумаешь над этим, – попросил Эйдан, выставляя вверх мизинец.

– Обещаю, – проворчала Алейша, высматривая на его лице сиюминутную прихоть или что-то похожее. Эйдан покачивал мизинцем, так что были видны только его лицо и рука, остальное же тело было скрыто за дверью. – Да, обещаю! – со злостью бросила она, тоже качнув в ответ мизинцем.

– Отлично. Увидимся вечером. Я оставил на холодильнике несколько памяток.

Она внимательно следила за каждым движением Эйдана, пока он, как всегда, энергично не вышел из дома. Потом постаралась выбросить из головы его образ, ту историю, свидетельницей которой она стала прошлой ночью, сцену, которую нарисовала себе, стоя перед дверью его спальни.

Если бы Эйдан специально не постарался и не перенес свою рабочую смену на утро, дабы сестра могла вечером пойти развлечься, она бы сейчас писала в Ватсапе объяснение, почему не может прийти. Написала бы, что заболела. Что ее тошнит. Что у нее мигрень. Но его записка на холодильнике, гласящая: «Отправляйся на тусовку. Повеселись. Я буду дома, так что ты можешь уйти», наполнила ее чувством вины. И вот она уже облачилась в шорты и топ, которые надевала только тогда, когда шла на тусовки. Положила в задний карман предназначенную для таких случаев пачку сигарет. Ни мать, ни Эйдан о ней не знали.

Спустившись по ступенькам, она крикнула Эйдану:

– Эйдан, ты мне откроешь, когда я приду? Я тебе позвоню. У меня нет места для ключей. – И брат, и сестра – оба знали, что настоящей причиной было то, что по пьяни она оставляла ключи где попало. Эйдану уже дважды приходилось из-за этого менять замок.

– Да, конечно, – отозвался он. – А теперь иди, веселись.

Воздух в этот вечер был прохладнее, он освежал, и небо превратилось в сахарную вату. Алейша купила блок из шести банок пива; сделала она это при помощи фальшивого удостоверения личности, сфабрикованного благодаря навыкам владения ручкой и корректирующей жидкостью, которым обучил ее Рахул. Дойдя до парка, она услышала свою компанию раньше, чем увидела. Все это было ей хорошо известно: незаконное барбекю, смех, подогретый выпивкой и сигаретами – все, из чего сделаны дружеские отношения. Парк был почти пустым, если не считать нескольких собачников и пары стаек подростков. (Друзья Алейши никогда не считали себя подростками. Они смотрели на подростков свысока.)

Она услышала смех Рахула, горланящего так, словно хотел всем доказать, какой он весельчак.

– Ты пришла! – завидев Алейшу, подскочила к ней Мия. – Не думала, что ты соберешься. Ты же такая непредсказуемая. – Алейша неловко хохотнула, а Мия подмигнула ей в ответ.

– Кейси со своими не пришла?

– Не, они собрались на какой-то концерт. Достали билеты в последнюю минуту. Расстроятся, что с тобой не встретились. Но вообще-то они думали, ты не придешь. – Слова эти кольнули Алейшу, но в них была правда. – А действительно, где ты пропадала последнее время? Чем занималась? Никто тебя не видел.

Алейша на миг затаила дыхание. Ничем интересным она не занималась. Единственными ее новостями были знакомство с мистером П., читающим книги, да чтение для матери. По меркам ее друзей – сплошная скукота.

– Да ничем особенным, – ответила она.

– Народ! – обратилась ко всем Мия. – Алейша работает в библиотеке на Хэрроу-роуд!

Алейша почувствовала, как от ее лица отливает кровь. Кто-то фыркнул, но мало кто даже на нее посмотрел.

– Я думал, ее закрывают, – сказал Рахул, подмигивая ей и стараясь завязать разговор.

Алейша промолчала. Ей хотелось, чтобы это поскорее закончилось – ей все равно было больше нечего сказать.

Она провела вечер, стараясь вести себя так, будто не было огромной пропасти между ней и Мией, между ней и друзьями, которые теперь стали совершенно чужими. Которые вращались в одних и тех же кругах, жили в одном и том же месте и тем не менее ничего не знали о подробностях жизни друг друга. Рахул продолжал смотреть на нее, выискивая любую возможность завести беседу, так что ее единственной защитой была Мия. Она не сводила с Мии глаз, потягивая из бутылки фруктовый сидр, притворяясь, что ей интересно слушать про летний отдых их семьи и травку, которую она покуривает с отцом и братом. Дичь.

К одиннадцати часам народ начал по одному расходиться. Все они хотели пораньше попасть домой – это была их третья ночная тусовка за неделю, и сегодня просто становилось прохладно. Алейша весь вечер не отходила от Мии. Ни с того ни с сего Мия вдруг откидывала голову назад и смеялась, едва не опрокидываясь и таща за собой Алейшу, которая старалсь удержать их обеих. Она заметила, что некоторые парни смотрят на Мию, наблюдая, как она пьянеет с каждой секундой, становится все громче и веселее.

– Ми, может, уже пойдем домой?

Мия пьяно покачала головой, вытянула вихляющуюся руку вверх и принялась подпевать дребезжащей музыке, льющейся из чьего-то телефона. Барбекю было забыто, и компания пометила свою территорию кольцом пустых бутылок и жестяных банок.

Алейша попыталась поднять Мию на ноги, но та твердо решила валяться на спине, глядя в небо и напевая, под шорох ветерка.

Неожиданно рядом с Алейшей оказался Рахул.

– Давай я тебе помогу, – предложил он.

– Нет, я в порядке, – ответила за Алейшу лежащая на земле Мия.

– О’кей, – кивнула ему Алейша. Одной ей было не справиться.

Рахул больше ничего не сказал, садясь на корточки перед Мией.

– Мия, – мягко произнес он. – Я думаю, нам пора идти. Уже поздно, все собираются домой.

Мия картинно замотала головой.

– Никто не идет домой, – проговорила она, и слова ее вдруг прозвучали четко и ясно. – Алейша здесь, и мы должны извлечь из этого максимум. Мы можем никогда ее больше не увидеть.

Совместными усилиями Алейше и Рахулу удалось оторвать Мию от земли, закинув ее руки себе на плечи. Даже когда Мия встала на ноги, они продолжали ее тащить. Потом Мия попрощалась, жалуясь на своих поводырей, и побрела прочь из парка.

Алейша была в отчаянии, но изо всех сил старалась это скрыть. Эйдан всегда говорил, что может читать ее как книгу, – и она надеялась, что никто другой на это не способен. Ей не хотелось, чтобы вечер закончился вот так. Ей бы хотелось, чтобы ее подруга не была такой мертвецки пьяной. Ей бы хотелось, чтобы Рахула тут не было.