Список для чтения - Адамс Сара
– Я думаю, твоя бабушка читала все книги. Она обожала читать.
– Знаю, деда, – сказала она, внимательно глядя на него. – Но читала ли она именно эти книги? Были ли они ее любимыми? – Она выложила перед собой три новые книжки на манер игральных карт, сперва вытерев руку, чтобы не запачкать их чизкейком, внучка погладила обложки. Наина всегда вытирала руки посудным полотенцем, прежде чем взяться за книгу.
– Точно не знаю, но это мои любимые. – Он подождал, чтобы понять, найдут ли его слова отклик в душе внучки, но девочка не выдавала своих чувств, лишь пожала плечами.
– Тогда расскажи мне, о чем они? Кратко, просто чтобы я могла прочувствовать эмоцию, понимаешь?
Он кивнул, прежде ему не приходилось делать такого, это немного походило на тест. Мукеш вспомнил лицо Алейши после того, как она закончила читать «Бегущего за ветром», как ее рекомендация была наполнена столь сильными эмоциями. Поэтому, характеризуя каждый роман, он постарался подпитаться ее энергией.
– Так, «Убить пересмешника». – Мукеш бросил взгляд на Аттикуса Финча, который что-то исследовал в справочном отделе магазина, и его неплохо было видно из кафе. Глаза Прии были широко раскрыты и светились интересом. – Эта книга о брате и сестре, Джиме и Глазастике, которые получают очень серьезные жизненные уроки. Их отец, Аттикус Финч – важный адвокат – добрый, мудрый и справедливый. Он защищает человека по имени Том Робинсон, обвиненного в нападении на белую женщину только потому, что он черный. Ее слово против его. Но это слишком сложная ситуация для понимания маленькими Глазастиком и Джимом, поэтому мы видим, как они детскими глазами воспринимают происходящую несправедливость. Поэтому то, что происходит…
– Стоп, деда! – Прия вскинула руки. – Я хочу сама все прочитать. Мне просто нужно почувствовать эмоцию.
– Да-да, ты права. Вот тебе еще немного эмоций. – Он перешел к следующей книге и начал описывать «Ребекку», как ему казалось, в мистическом, зловещем духе, но на самом деле это звучало так, будто старый дедушка жалуется на боль в суставах.
– Ты в порядке, деда? Не хочешь сесть на мое место, здесь мягче? – Прия встала и указала на подушку.
– Нет, внучка, все хорошо. Я в порядке, просто небольшой мороз по коже, – сконфуженно сказал он. – О чем это я? Ах, да. Ты помнишь летние каникулы в Корнуолле?
– Да, дедушка, конечно.
– Ну, значит, ты знаешь его утесы, бурные волны.
– Да, деда.
– Ну так представь себе большой дом неподалеку оттуда и призрак женщины, который гуляет по залам… вот так «Ребекка» и создает жуткую и зловещую атмосферу, мне кажется, что пейзаж тоже персонаж книги! Я не знаю, описан ли Корнуолл, но похоже на то. Тебе Корнуолл когда-нибудь казался таким?
На какую-то долю секунды Мукеш будто взглянул на себя со стороны – и сам не поверил. Он обсуждал книги, словно и впрямь знал, о чем говорит, вел себя, как учитель английского или библиотекарь. Мукеш чувствовал, как распрямляется и становится на дюйм выше, по коже пробежали гордые мурашки.
– Не совсем. Мы обычно серфили, когда там солнечно, это очень красивое место, но если солнце спрячется, то становится ветрено и неприятно.
– Вот именно! Там есть и прекрасная сторона, и темная… как в «Ребекке».
Наконец он перешел к «Бегущему за ветром». Мукеш не знал, как описать его для Прии.
– Эта книга может оказаться немного грустной и слишком взрослой для тебя.
Прия покачала головой.
– Одна из моих подруг читала ее в школе. Она постарше меня, но я более опытный читатель, – небрежно бросила она.
– Ладно, так вот: это история двух друзей Амира и Хасана, они были как братья. – Мукеш указал на двух маленьких мальчиков на обложке. – Только Амир – из богатой семьи, а Хасан – нет, он сын слуги, который служит семье Амира.
Он взял в руки книгу. Притом что эта история так отличалась от его собственной истории, что-то в отношениях Амира и Хасана всегда напоминало его хорошего друга детства из Кении, Уманга. Они были похожи, но имели разное прошлое и будущее – Мукеш всегда знал, что у него есть возможности, а у Уманга их не было.
Он надеялся, что с Умангом все хорошо, тот был мальчиком с большим сердцем и ясным умом, не по годам мудрым. Мукеш очень любил играть с Умангом, с ним он мог всегда быть самим собой. «Две горошины в стручке» – всегда говорила о них по-английски его мать.
Когда они стали подростками, их пути разошлись, но они по-прежнему видели друг друга на пляже. Мукеш уже много лет не вспоминал об Уманге, вплоть до прочтения «Бегущего за ветром».
– Когда я был мальчиком, у меня был лучший друг, – начал Мукеш, не совсем понимая, как сформулировать это так, чтобы не выглядеть негодяем. Он заметил, что миссис Дэнверс перестала жевать свой рогалик и наблюдала за ним. – Он хотел проводить время со мной, но однажды я не пустил Уманга в дом, потому что не было настроения для игр, я хотел просто побыть один. Мой друг просто пришел за общением, тишиной и покоем и, вероятно, чтобы отведать досу[45] моей мамы, все в нашей деревне их обожали.
– Они были такие же вкусные, как у нашей бабушки?
– Ты знаешь, на самом деле моя мама дала этот рецепт твоей бабушке! Я совершал и другие поступки, которыми нельзя гордиться, теперь, оглядываясь назад, понимаю, каким ужасным другом был Умангу, играл с ним, только когда хотелось мне. Когда старшие ребята звали меня играть, я бросал Уманга, не желая, чтобы те мальчишки знали, что мы лучшие друзья, переживая о том, что они подумают. Мы были из разных семей, понимаешь?
Он глубоко вздохнул. Какой бы смысл извлек Аттикус из этой истории? Быть добрым к людям, особенно к тем, которых ты любишь, потому что никогда не знаешь, каково это быть в чужой шкуре, пока однажды в ней не окажешься. А к тому времени зачастую бывает уже поздно что-то менять.
– Да, – Мукеш опять постучал пальцами по книге, – повремени с этой книгой, пока не станешь чуточку взрослее.
– Хорошо, деда, если ты так говоришь…
Неожиданно рядом с ними за столом оказалась Наина. Она вернулась к нему на кратчайший миг. Ее лицо светилось от возбуждения, а улыбка сияла. Сегодняшний день был важной вехой, и он с нетерпением ждал возможности рассказать Алейше, какое полезное дело он сделал.
Список для чтения. Индира. 2017
Индира стояла возле библиотеки, всматриваясь внутрь сквозь стеклянные двери; в руках у нее был список. Она посмотрела на него, словно ожидая указаний. Сегодня утром дочь ее соседки бросила ей в почтовый ящик записку:
Дорогая Индира, я хочу вам сообщить, что моя мать Линда переезжает из Уэмбли жить ко мне. Мы очень этого хотим. Ее память уже не та, что прежде, и мы чувствуем, что настало время переселить ее поближе к нам. Пожалуйста, будьте на связи.
С наилучшими пожеланиями, Оливия.
Линда была соседкой Индиры последние двадцать лет. Они не были лучшими подругами, но общались почти каждый день, в десять утра, когда обе по несколько минут сидели в саду, прежде чем перейти к другим повседневным занятиям, хотя обе были не слишком загружены делами. Но сегодня Индира поняла разницу. У Линды все равно будет с кем пообщаться, она не останется одна. А у Индиры… никого не было. Ее дочь Майя жила в Австралии, они виделись с ней раз в несколько лет. Ни разу Майя и ее муж не предложили ей переехать к ним. Она снова перечитала письмо Оливии – один, два, три раза, потом сложила его, вновь разложила – и так несколько раз.
Расстроенная, хотя не могла объяснить почему, она подскочила к вешалке, схватила пальто и натянула его на себя – ей необходимо было выбраться из дома, хотя идти было некуда. Индира вытащила из кармана храмовую сумку и вместе с ней вытащила записку со списком, что она нашла несколько недель назад на полке для обуви в храме.
Она перевернула листок.
Библиотека Хэрроу-роуд.
«Точно, – подумала Индира. – Вот куда я пойду».
На протяжении всей жизни Индира искала знаки свыше, хотя список книг поначалу показался ей незнакомым, ее мысли то и дело к нему возвращались, он манил ее, как сирена в ночи. И сегодня он появился как раз в тот момент, когда ей нужно было отвлечься. Библиотека находилась всего в нескольких улицах от ее дома. Почему бы туда не сходить? Делать ей все равно нечего. Она не бывала в библиотеке с тех пор, когда Майя была маленькой, в то время они забивались в детский уголок и читали книги.
