Это могли быть мы - Макгоуэн Клер
– Она в самом деле научилась?
– В самом деле…
Эндрю рискнул – он обнял мальчика за плечи и привлек к себе.
– Мы справимся, – прошептал он. – И тебе мы тоже поможем.
Адам ничего не ответил, но и не отпрянул. Надежда. Как же она обжигала!
Позднее, убирая ноутбук, Эндрю решил еще раз просмотреть свой роман. Он наткнулся на сцену, в которой один из парней раздевает девушку, отключившуюся под действием наркотиков. Он считал эту сцену смелой и мрачной, но теперь понимал, что она была жестокой и холодной. И совершенно не интересной в сравнении с тем, что он только что видел собственными глазами. Ребенок, освобожденный из темницы безмолвия. Мальчик, вернувшийся домой, когда он пытался сжечь все вокруг себя. Семья, восставшая из руин. Слова, знаки – словно ключ к закрытым ржавым воротам. Он провел пальцами по ноутбуку, словно пианист, собирающийся начать игру, и вспомнил, что говорила ему Летиция – пишите правду. Пишите о том, что было на самом деле. И подобно тому, как Кирсти нашла дорогу из лабиринта, в котором была заточена, Эндрю вдруг увидел выход и для себя, словно узрел чудо.
Эндрю, наши дни
Эндрю не сразу понял, что натворил, потому что мозг был полон разных тревог, захлестывавших его, словно штормовые волны – причал. Потребовалось время, чтобы разобраться. Что же его так тревожило? У него пока не было возможности поговорить с Летицией, еще он не мог вспомнить имя кого-то из издательства, а еще понимал, что рубашка на спине покрылась пятнами пота. Но нет, дело было не в этом. Он шел сквозь толпу, туманно улыбаясь людям, махавшим руками и обнимавшим его. Он шел к своей семье. Оливия стояла с печальным видом, как с ней это всегда бывало в толпе. И тут до него дошло.
О господи!
Должно быть, она заметила ужас на его лице, от которого отхлынула кровь. Она изобразила улыбку.
– Чудесная речь! Я так тобой горжусь.
– Ливви, я…
Она поморщилась, услышав уменьшительное имя. Рядом была Делия, которую он не видел уже больше года и очень хотел обнять, но та посмотрела на него с нескрываемой враждебностью. Она обняла мать.
– Пойдем, возьмем тебе выпить, мама.
Она увела Оливию. Эндрю остался с Адамом, на лице которого смешалось столько эмоций разом, что ничего нельзя было разобрать. Как радовался он, увидев их с балкона и понимая, что эта классная и красивая молодая пара пришла поддержать его. Это почти компенсировало ужасное чувство вины оттого, что здесь не было Кирсти. Но теперь он сам все испортил.
– Я не… В самом деле?
– Молодец, папа, – Адам хлопнул его по плечу, довольно болезненно – только так сын в последнее время и касался отца. – Ничего не скажешь, отблагодарил бесплатную домработницу и няньку за пятнадцать лет труда.
Он ушел следом за Делией, заливая в рот шампанское. Эндрю остался один, ошеломленный, сияющий маяк позора посреди презентации собственной книги. Как он мог забыть о ней? Как вообще можно было забыть о женщине, которая шла с ним рука об руку все эти годы? Тень в его доме. Ни разу даже не разделившая с ним постель, кроме того единственного раза, когда это едва не произошло. Боже! Эндрю настолько погрузился в ужас, что почти утратил способность двигаться, и в этот момент подошла Рупа из группы писательского мастерства.
На губах ее играла поздравительная улыбка, но в глазах горел огонек соперничества, и в другой ситуации Эндрю даже мог бы получить удовольствие оттого, что Рупа ему завидует.
– Поздравляю, Эндрю. Очень рада за тебя.
– Спасибо! У тебя ведь тоже скоро книга выходит?
Он забыл название ее книги. Его взгляд в отчаянии шарил по залу.
Она отбросила волосы со лба.
– Следующей весной. Похоже, лучшее время для выхода дебютной книги. Издательство собирается устроить большую рекламную кампанию.
– Славно-славно, ты молодец. – Эндрю вдруг понял, насколько она молода. – Радуйся этому. Это самое лучшее. Когда все еще впереди.
Он и сам не знал, говорит ли он о книге или о ее жизни вообще, и Рупа озадаченно посмотрела ему вслед, когда он отошел.
Летиция была увлечена разговором с пожилым мужчиной в желтых вельветовых брюках.
– Разумеется, Алан всегда терпеть не мог Себастьяна, так что едва ли стоит удивляться… О! А вот и наш сегодняшний герой!
– Все благодаря вам, – автоматически ответил он.
Она внимательно посмотрела на него умными глазами. На ней был какой-то сложный многослойный костюм с мешковатыми брюками. Эндрю вдруг понял, что Летиция просто жила не в своей эпохе.
– Вы не забыли кое-кого упомянуть в своей речи? Я заметила, как разбилось сердце вашей подруги. Даже почти услышала.
Ей обязательно было говорить об этом?
– Она не моя… В смысле, мы друзья, но и только. Просто друзья.
Которые жили вместе и растили его детей в ущерб ее собственной дочери. Хотя была другая причина для тревоги: словно записка, приколотая на пробковой доске. Адам и Делия приехали вместе, разве не так? Он вообще не знал, что они встречаются.
Летиция отхлебнула красного вина, от которого уже потемнели ее лошадиные зубы.
– Эндрю, бегство от правды когда-нибудь помогало?
– Никогда, – удрученно признался он.
– Вот именно, – она похлопала его по плечу. – Исправьте все, не пожалеете.
Почему он не поблагодарил Оливию? Господи! Он понятия не имел. Из-за того, что голова была полна мыслей о Кейт после того, как мельком увидел ее сегодня с другой стороны Атлантики? Он весьма смутно представлял себе, каким образом ее изображение добралось до него. Кабели на морском дне, среди плавающих в полумраке рыб? Стройная, в белом хлопковом платье, сухие загорелые руки, мелированные волосы. Лицо в веснушках после многих лет на солнце. Ее тело словно сбросило оболочку. Она не говорила с ним, но глаза расширились от ужаса, и она выскочила из комнаты. Может, лучше отказаться от продажи прав, хоть и не хочется возвращать деньги и очень хочется увидеть снятый фильм. А кто этого не хочет?
– Дрю! Старина!
Его никогда не называли Дрю.
– Привет, Мартин! Рад, что ты пришел.
Зачем он пригласил своего старого начальника, которого так ненавидел? Из гордыни – вот зачем. Дыхание Мартина было зловоннее обычного. Или так и бывает, когда стареешь? Может быть, у него изо рта тоже дурно пахнет, но никто ему не говорит?
Мартин начал нудеть о каком-то большом начальнике, с которым играл в гольф и который упал замертво прямо в клубе – «обширный инфаркт, и – бац!», а Эндрю понятия не имел, о ком он говорит – какое-то имя из прошлого, когда ему приходилось знать такие вещи. И вдруг он больше не мог это терпеть. Нужно было сначала решить самую большую, самую неотложную проблему.
– Прости, Мартин. Сам понимаешь, такие мероприятия – вроде свадьбы, ни с кем толком не поговоришь.
Он метнулся через весь зал, рассекая чужие разговоры.
– …довольно тепло, да…
– …заплатили почти миллион, а потом оказалось – плагиат…
– …сами понимаете, нужно время, чтобы закончить книгу…
– Да уж, ну ты и облажался.
Это была Сандра, по обыкновению пившая из стакана красное вино с колой без сахара и льдом.
– Да, да, я знаю. Но я не… она не…
Она вздохнула.
– Энди, она в тебя влюблена по уши. Ты ведь этого даже не замечаешь, да?
– Я… – Его мозг отказывался это принимать.
– Да, я прочитала книгу. Неплохо. Можно было немного больше написать о том, как работает язык жестов и все такое. Понимаешь…
У него не было на это времени.
– Прости, Сандра, прости. Я через минутку вернусь. Извини.
Оливия была совсем одна и стояла, как будто специально, возле полки с книгами по самопомощи. Она держала себя за локти, даже не пытаясь скрывать, насколько раздавлена. Эндрю ощутил всплеск раздражения. Сначала Кейт – вечно злая и несчастная из-за него, потом Оливия – с более тихой, замкнутой печалью. Неужели он не способен сделать женщину счастливой?
– Выйдем вместе на улицу?
