Андрей Иванов - Копенгага
Он сделал паузу, вздохнул.
— Да и что от них ждать, — продолжил он, — если их матери, вынашивая их, курили гашиш! Гашиш! Беременные! Нудистки! Они теперь тоже играют музыку и курят гашиш. Только играют и курят! Тот же Фредерик… Еще бы мы могли на него полагаться! Чему тут удивляться? Мусор не вывезен — водостоков нет как нет — электрик уже в караване, уже пьяный и с какой-то оравой таких же пьяных… мочатся на кусты мяты и наши ивы! Возмутительно! — Он глянул на меня и мгновенно остыл, собрался: — Но я зашел, чтобы предложить вам задержаться на зиму Вы ведь не собирались никуда ехать, не так ли? Вот и замечательно… Дело в том, что надо топить замок. Да, надо прямо сейчас пробовать запускать систему. Это единственное, что может приостановить действие разрушительных сил, работающих над стенами замка вдвойне усердно зимой. Да и есть вероятность, что я вернусь не один.
— Вы уезжаете?
— А разве я не сказал? Да, я еду в Россию, у меня уже все улажено, виза и так далее, меня, можно сказать, ожидают, чтобы оформить всякие документы, сделать визы монахам… Тем более нам нужен порядок в замке. Я всего лишь предлагаю вам пока подумать об этом. То есть — у нас нет человека, которому мы, то есть я, мог бы доверить регулярный уход за замком и следить за котлом. Потому что топить замок — дело вовсе не шуточное. Это старая система, за которой нужно присматривать. Тут так просто не обойдется. Каждый час надо смотреть. Это серьезное дело. Доверить какому-то наркоману это дело я не могу. Мы не имеем права рисковать. А вам я доверил бы. Так что прошу вас подумать над моим предложением. Пока подумайте, а я потом зайду, и если вы согласитесь, то можно будет обсудить детали. Только прошу побыстрее думать, потому как завтра я уезжаю.
— ???..
— Завтра я еду по делам. За специалистом. Он будет осматривать систему. Мы будем пробовать ее запускать. В прошлом году мы пытались, он сказал, что система будет работать еще сто лет. Посмотрим, что он скажет теперь, посмотрим, что происходит… Может, вообще все напрасно. Я не хотел вас беспокоить до того, пока систему не опробовали… С другой стороны, я не знал, стоит ли пробовать завести систему, если вы не согласитесь… Имеет ли смысл ее запускать, если некому за ней присматривать? Если вы согласитесь, то мы завтра же запустим ее и купим запасы вечером… или через час. Через час Нильс едет в город, он нас подбросит. Вам надо что-нибудь в городе?
— Да… было бы неплохо, чего-нибудь купить пожевать.
— У вас есть деньги?
— Совсем немного.
— Немного… Тогда собирайтесь. Плата, разумеется, как обычно. И бесплатное питание включительно. Мы посовещались тут и решили, что вы были бы самой подходящей кандидатурой. Так что думайте… Через час я зайду.
— Я согласен, — сказал я кротко.
* * *— Система старая, — сказал старик, кладя руку на трубу — мягко, чувственно, с любовью. — Такая громоздкая… потому как построена уже после испанской чумы… слышали, конечно.
— Да, — ответил я бодро, — конечно, слышал. От испанки Шиле умер.
— И еще двадцать пять миллионов… Система старая, поэтому топить придется осторожно… и понемногу… Лучше часто, помаленьку, чем нагрузить и взорвать замок… Понимаете, о чем я говорю?
— Как же, конечно, понимаю. Я работал истопником. Я знаю, как надо.
— Ага, это хорошо, хорошо. А я думал, вы в школе работали.
— Ну, я сторожем работал… и топил заодно.
— Ага.
— Просто истопник пил и засыпал. Топить было некому. Вот я и начал. Потом платили за двоих.
— Ага, понимаю. Это по-русски называется убить двух зайцев. Sich zwischen zwei Sttihle setzen, по-немецки будет, хм…
— Мда… Там, правда, поновей система была и поменьше, — стал лопотать я на всякий случай, — да принцип тот же, я полагаю…
— Будем пробовать… Это эксперимент… Значит, нужно соблюдать осторожность и следить за показаниями индикатора. Чтобы вода в бойлере не закипела! Не забывайте об этом!
— Конечно, конечно…
* * *Где тут она тебе, дед, закипит. Жди! Размечтался! Уголь просто фантастически горючий. Прогорает как сухой спирт. А система разболтана, из всех щелей так и валит. Хорошо если до шестидесяти градусов дотянет, да только что толку — не держит ни черта! Закинь ты хоть сто килограммов, он как порох сгорит — и все! Ни тепла, ни шлака. Все выветривается. Браги в таком котле не сваришь! Что уж говорить про кубометры воды!
Я три дня топил вприглядку — забрасывал каждый час по ведру, никакого эффекта.
Люди приходили посмотреть, заходили в бойлерную, стояли, косились на индикатор, удивлялись: неужели работает?.. Я отвечал, что вроде бы работает… Старик все ходил из залы в залу, из комнаты в комнату, трубы трогал, едва теплые, носом воздух нюхал, мебель переставлял. Было не совсем ясно: греет или нет…
Басиру пришел с чайничком своего зеленого чая, попили чаю, он спел песню на своем, исполнил ритуальный танец джю-джю, пожелал удачи, расцеловались, попросил следить за черепашкой и отапливать их дом тоже, уехал с Ивонкой на фестиваль в Пакистан или Индию… прощался как навсегда! Прижимал меня к себе, похлопывал по спине огромными ладонями, в глазах — слезы.
Старик гремел своими ботами наверху, трогал трубы, прикладывал руку к батареям, заодно на прочность проверял. Теплые. Ржавые. Чуть греют. Слегка разболтаны. Мой котенок всюду шастал за ним. Тот его заметил, закудахтал: блё ойне! Голубоглазик! Поймал, посадил за пазуху. Так с ним куда-то и ушел…
Приходил мистер Ли, за ним — сыновья, покурили, поболтали… Я расспросил их о Мэтью. Они сказали, что он был сущий черт! Посмеялись.
— Он хотел посеять целое поле конопли, — засмеялся Джош.
— Убеждал старика, что так он сможет получить очень много конопляного масла и вдобавок — веревку, самую прочную на свете веревку, из которой можно плести канаты… — пояснил Фредерик.
— Он хотел открыть мануфактуру, — сказал Иоаким, — он так это называл: Huskegaard&Co.
— Да-да, точно, — вспомнили ребята и засмеялись, обыгрывая это название: Huskegaard&Co — Fuskegaard&Co.[33]
Иоаким рассказал, что размолвка между стариком и Мэтью началась после строительства общежития для монахов. Как-то мистер Винтерскоу объявил, что скоро приедут монахи, надо что-то строить, какое-нибудь общежитие, какой-нибудь временный хостел… Старикан был в панике! Мэтью быстро подогнал человека, который в считанные дни возвел старые стены баронской конюшни, врезал шикарные рамы на модерновых замках; они привезли воз сена-соломы для крыши, стекло, двери, даже тумбочки… Но тут мистер Скоу получил известие из Питера, что никто не приедет: старик останавливает работы, а Мэтью уходит с головой в грибную митоту,[34] и с тех пор его уже не интересовали ни хостел для монахов, ни замок, так как это были всего лишь осколки им отрицаемой реальности.
— Таков был Мэтью… — сказал Джош.
— Это далеко не все, — заметил Иоаким.
— Да, он был горазд на выдумки, — кивал Джош.
— Он пытался получить особый вид магического гриба, — припомнил Иоаким. — Чтобы странствовать в мирах… Круче ЛСД. Долго бился над какими-то лампами и удобрениями…
— Он в замке устроил целую лабораторию! — воскликнул Джош. — А?
— Да, да… Там вышел целый скандал! — кивал Фредди. — Что там случилось, Ким?
— Он чем-то накормил нашего оленя… — сказал Иоаким. — У нас тут в парке бегает олень…
— Ну, не олень, он не такой большой, — сказал Джош. — Но бегает быстро. Влетит во двор, пронесется как ветер… Не сразу и поймешь, что это было! Он так мою рубаху украл! Рогами зацепил и побежал… Нет, не олень. Просто козел.
— Это датский олень, hombre, — поправил его Иоаким, — датский олень! — добавил он, посмотрев строго на Джоша, а затем продолжал: — Мэтью накормил его чем-то, какой-то химической гадостью, вот он и бегал, как интерсити. А Мэтью за ним, рыскал по лесу и полям в целлофановом костюме, в маске, с совком, пакетами, охотясь на дерьмо оленя… Патриция или Жаннин, короче кто-то решил, что раз он так оделся, должно быть, использовал что-то радиоактивное… А сам знаешь, как у нас тут с этим делом… Экология! Природа! Не дай бог какую срань просыпал или разлил! Выкинут к чертям! Вот его и прищучили… У него в замке несколько канистр убойных химикатов обнаружили. Никакой техники безопасности, все правила хранения были нарушены, сроки вышли… Старик был в панике! На собрании коммуны суд устроили… Он тогда как-то вывернулся, но потом старик не вытерпел и выгнал его с концами… за что, не помню… Фредди, за что Скоу выгнал Мэтью?..
— А?.. Не помню… Там было за что… Там много чего было… Жаль, что ты его не видел, — вздохнул Фредди, хлопая меня по плечу, — ты бы сразу все понял… Это был такой тип… такой тип! Второго такого просто нет!!!
