Меджа Мванги - Неприкаянные
Арестанты захохотали. Шенти-ленд переименован в город! Город в городе. С собственным гербом. И Майна, главный прохвост в городе прохвостов, избран его мэром.
Скоро они заметили, что Меджа не смеется вместе с ними, а лежит на спине и с грустью смотрит на лампочку на потолке. Его большие глаза блестели от слез. Арестанты перестали смеяться и, сев на своих матрасах, стали молча наблюдать за ним. Еще ни разу им не приходилось видеть Меджу плачущим. Такие, как Меджа, из-за пустяков не плачут.
— Он помер? — спросил Ругуару сдавленным голосом. — Все-таки удавился?
— Нет, Майна не удавился. — Меджа старался говорить спокойно. — Не такой он человек. Он домой отправился, хотя и клялся, что ни за что туда не воротится. Из-за меня пошел и убил там двоих.
— Кто они были?
— Муж и жопа. Об этом в газетах писали. Его арестовали на другой день утром в пятнадцати милях от деревни. Весь грязный и в крови… Отчаянный.
Наступила мертвая тишина. И люди, и стены камеры, и даже тусклая лампочка, казалось, застыли от потрясения.
— Зачем он это сделал? Он же не убийца.
Меджа вздохнул.
— Верно, что не убийца. Он пока пи в чем не сознался. Не в состоянии. Потерял и память и голос. Полиция слова не может из него вытянуть. Газеты писали, что он сумасшедший.
— Сумасшедший?
— Так объявили в газетах.
Арестанты снова легли и, погруженные каждый в свои мысли, уставились в потолок.
— Его повесят? — спросил Нгуги.
— Не знаю.
— Сумасшедших не вешают, — помолчав, сказал Нгуги.
— Майна не сумасшедший, — тихо возразил Меджа.
Арестанты вопросительно посмотрели на него.
— Тогда почему же он убил их? — спросил Ругуару.
Меджа задумался. В самом деле, что толкнуло его на убийство?
— Не знаю. Уверен только, что Майна сделал это не нарочно. Ручаюсь. Я много лет его знаю. Чуть ли не со школьной скамьи, с того времени, как мы вместе ели из мусорных баков и… — Меджа вспомнил свои скитания по задворкам, вспомнил тот злополучный сверток, из-за которого он попал под машину. — Майна ничего так не желал, как жить честно. Предпочитал отбросами питаться, а не воровать. Уж я-то его знаю. Не может он взять да и убить человека. Такой и муху не обидит. Как он в преступники попал, ума не приложу. Ей-богу, не понимаю. Когда мы дружили, у нас и в мыслях этого не было. И вот… — Меджа покачал головой, по лицу его текли слезы. — Почему с ним это случилось? Говорят, у каждого своя судьба. Так ли это?
Камера молчала. Арестанты, подавленные рассказом Меджи, не нашлись, что сказать ему в утешение. Им хотелось поскорее уснуть и забыть только что услышанную историю. Но как забудешь? Майны сего солеными шутками им всегда будет недоставать. Навсегда останется в их памяти его веселое улыбчивое лицо. Скучно, очень скучно будет в девятой камере без Майны.
Меджа лежал и думал о своем друге, вспоминая, как они делили с ним радости и невзгоды, как весело им было вместе и на узких, грязных улочках города, и в белой тюремной камере с тусклой лампочкой на потолке. Он боялся признаться себе, по где-то в глубине изболевшейся души он чувствовал угрызения совести. Уж не потому ли Майна пошел на убийство, что он выгнал его тогда из Шенти-ленда? При этой мысли Меджа задрожал. Он хотел надеяться, что его друг избежит виселицы, хотя понимал, что для такого человека, как Майна, надежды на спасение нет. Не видать Майне больше свободы, которую он ценил превыше всего. Дни свои ему суждено закончить в мрачном доме казней.
В камере послышалось сопение спящих.
— Спокойной ночи, Меджа, — сказал Нгуги.
Меджа пробормотал что-то в ответ и вспомнил, как они жили с Майной на ферме и как тот, ложась спать, по обыкновению, желал ему веселых кошмаров. Хорошие были времена. Ничего бы Меджа не пожалел, лишь бы услышать сейчас те же слова, тот же веселый голос друга. Ради того, чтобы Майна снова был здесь, в девятой камере, а не в одиночной камере смертника, он готов был на любую жертву.
— Меджа! — позвал Чеге. — А ты правду сказал нам про Майну?
Меджа судорожно вздохнул.
— В газетах читал. И фото его было.
— А может, ты спутал его с кем-нибудь?
— Нет. Я же хорошо его знаю.
Наступила короткая пауза.
— А он… Он похож на сумасшедшего?
— Нет. На сумасшедшего он не походил. Он был такой, как всегда.
— Его повесят?
— Я же сказал, что не знаю.
Чеге тяжело вздохнул.
— Майна — мой лучший друг. Мы с ним вместе попали в эту камеру. Любил я его. Очень. — Чеге повернулся на бок и надвинул на голову одеяло. Медже показалось, что он плачет.
Горестные мысли не выходили у Меджи из головы. Он вспомнил фото, помещенное на первых страницах газет. Двое полицейских ведут обессиленного, взъерошенного человека, словно только что вытащенного из воды. На сумасшедшего он непохож. И этого человека хотят повесить. Повесить Майну, который ютился в трущобах и питался отбросами. Безобидного, улыбчивого, никогда не унывающего Майну. «Убийца!» — вопили газетные заголовки.
Меджа посмотрел рядом с собой, на то место, где когда-то спал Майна. Скоро тюремный смотритель поместит сюда нового заключенного. Но в действительности вакансия навсегда останется незаполненной. Это место принадлежит только Майне, и никому больше. И старожилам девятой камеры оно всегда будет напоминать об ушедшем товарище.
Меджа беспокойно заворочался на матрасе и лег на спину. Глаза его были полны слез, и лампочка, казалось, светила в тумане. Внезапно перед Меджей возникло веселое лицо Майны. «Как-нибудь проживем», — словно говорил он.
Со стороны шоссе, находившегося в полумиле от девятой камеры, погруженной в грустную тишину, раздался гудок — это автомобиль спешил в ночной город с его многоэтажными зданиями, сверкающими неоновыми огнями, с его вечными трущобами и потаенными закоулками.
МЕДЖА МВАНГИ
НЕПРИКАЯННЫЕ
ПОВЕСТЬ
Перевод с английского К. ЧУГУНОВА
МОСКВА
”ХУДОЖЕСТВЕННАЯ ЛИТЕРАТУРА“
1979
И (Афр)
М 39
Вступительная статья И. ФИЛАТОВОЙ
Художник Е. СОКОЛОВ
© Перевод. Журнал «Иностранная литература», 1977 г., №№ 2, 3, 4.
© Вступительная статья, оформление. Издательство «Художественная литература», 1979 г.
М 70304-033 198-79
028 (01)-79
Мванги Меджа
М39 Неприкаянные: Повесть/Пер. с англ. К.Чугунова; Вступит, статья И. Филатовой — М.: Худож. лит., 1979 — 183 с.
Молодым кенийцам, вынужденным ютиться в трущобах, посвящает свой роман «Неприкаянные» кенийский писатель Меджа Мванги. Трудна и беспросветна жизнь его героев — Майны и Меджи. Лучшим их устремлениям не суждено осуществиться. Под давлением обстоятельств оба героя скатываются все ниже, пока не оказываются на самом дне Пафос романа Мванги в протесте против социальной несправедливости, порождаемой капитализмом.
М 70304-033 198-79
028(01)-79
И(Афр)
Меджа Мванги
НЕПРИКАЯННЫЕ
Редактор Л. Урицкая
Художественный редактор Ю. Коннов
Технический редактор Л. Жилина
Корректоры О. Наренкова и Е. Терехова
ИБ № 1153
Сдано в набор 05.05.78. Подписано в печать 17.10.78. Формат 84×1081/32. Бумага типограф. № 1. Гарнитура «Обыкновенная». Печать высокая. 9,66 усл. печ. л. 9,843 уч. — изд. л. Заказ № 5. Тираж 30 000 экз. Цена 1 р. 10 к.
Издательство «Художественная литература» Москва, Б-78, Ново-Басманная, 10
Отпечатано в ордена Трудового Красного Знамени Ленинградской типографии № 3 имени Евгении Соколовой «Союзполиграфпрома» при Государственном комитете СССР по делам издательств, полиграфии и книжной торговли. 198052, Ленинград, Л-52, Измайловский проспект, 29 с матриц ордена Октябрьской Революции, ордена Трудового Красного Знамени Ленинградского производственно-технического объединения «Печатный Двор» имени А. М. Горького «Союзполиграфпрома» при Государственном комитете СССР по делам издательств полиграфии и книжной торговли. 197136, Ленинград, П-136, Гатчинская, 26
