Владимир Митрофанов - Зачистка территории
Впрочем, его тоже, как и несчастного Рому, в какой-то степени можно было отнести к Дашиным тайным воздыхателям, поскольку наивная
Даша о его намерениях даже не предполагала. Женатый, солидный, пожилой человек – какие там могут быть между ними личные отношения?
Впрочем, надо сказать, что таких тайных воздыхателей в городе, было у Даши еще, пожалуй, человека четыре. О некоторых она даже не догадывалась. Во всем виновата была ее искренняя улыбка, увидев которую, мужчины влюблялись мгновенно. К тому же, им казалось, что в этой улыбке уже есть какая-то взаимность и обещание чего-то большего и вовсе не в плане интимных отношений, а в плане всей их дальнейшей судьбы.
Наконец, плотно поужинав, с большим трудом Павел с Дашей все же расстались. На часах было уже полшестого.
– Ты сейчас куда? – спросила Даша, собираясь, наконец, по поручению мамы куда-то там сходить.
– Да в баню с друзьями собирались. В семь часов, – ответил Павел, снова взглянув мельком на часы.
– Ладно, пока. Позвони мне завтра утром, – сказала Даша.
Глаза ее наполнились влагой, и у Павла вдруг царапнуло по сердцу.
Он как будто увидел те будущие мгновения их прощаний на вокзалах перед его отъездами в командировки и счастливые минуты встреч, которые с лихвой искупают все эти прощания, и шепот в ночи в родном доме, на одной подушке, когда они будут лежать, тесно прижавшись другу к другу. "Знаешь, это дорогого стоит! – говорил ему однажды один знакомый офицер. – А может, и всего".
Они расстались в некотором смятении: никто толком не знал, что будет дальше. Когда Даша уходила, оборачиваясь через каждые два шага, Павел смотрел ей вслед и чувствовал буквально удушающее желание догнать ее, снова обнять и поцеловать.
У Даши было теперь две главные проблемы: нужно было перестроить планы на лето, то есть, прежде всего, решить что-то с работой (это было реально) и вторая: договориться с родителями. Тут могли возникнуть некоторые трудности, но к счастью, у нее был старший женатый брат Дима, у которого в ноябре должен быть родиться ребенок, и это событие вполне могло отвлечь родителей – и, прежде всего, конечно маму – от пристального внимания к Дашиной личной жизни. Даша и в этом тоже увидела счастливый знак. Жалко было только оставлять собаку Муху. Собака Муха была очень хорошая.
Даша находилась в таком психологическом раздрае, что когда через десять минут у магазина она встретила Кристину, то сразу и не поняла, кто это такая.
– Ой, Дашка, ты пропала! – сказала ей Кристина, разглядывая Дашу с явной завистью. – Что там у тебя случилось?
Что ей было ответить? Все случилось. Все изменилось.
– Дашка! У тебя даже глаза дикие и косые! Вы что, переспали? Да?
Ведь, сознайся, переспали! – как пиявка, пристала Кристина.
Даша не знала, что и ответить подруге: "При чем тут это?"
– Ты, Дашка, всегда чего-то придумываешь, всякие истории, фантазии. Помнишь, в детстве играли всем двором в королеву? Ты, конечно, была королевой… Потом ты придумала через Интернет знакомиться, а потом…
– А знаешь, Кристя, я всегда чувствовала, что он однажды придет.
Вдруг появится. Так внезапно и так странно, – сказала Даша, глядя себе под ноги.
Вместе они повернули за угол, и пошли по переулку, то выходя из тени деревьев, то входя в нее.
– И что теперь? Ты считаешь, что нашла своего принца? – продолжала язвить Кристина. – Вот он вдруг приехал, и все изменилось? У нас же был план! Мы же вместе хотели уехать навсегда из этой зачуханного городишки и из этой поганой страны, чтобы быть богатыми и любимыми женщинами! Женщина должна быть счастливой, жить с удовольствием – а это гораздо сложнее, чем просто иметь мужика. А здесь это в принципе сделать невозможно! – тараторила Кристина.
– Да, ну тебя на фиг! Мне сейчас кажется, что я ждала его всю жизнь! – Даша счастливо улыбнулась.
Впрочем, за высказываниями Кристины имелись определенные реалии.
У Кристины был виртуальный жених – испанец. Кристина переписывалась со своим испанцем по Интернету уже довольно долго и упоенно, собиралась выйти за него замуж и уехать жить в Испанию навсегда. Был даже вариант для воздействия на потенциального жениха, чтобы это дело ускорить: встретиться (лучше всего, конечно, у него в Испании), переспать с ним и даже постараться использовать будто бы случайную беременность. Перспективы будущей жизни в Испании были очень туманными, но Кристине представлялось, что рядом с их домом обязательно будет синее море и песчаный пляж. Вообще любая заграница казалась Кристине неким раем на земле, хотя сама она за рубежами
России никогда еще не бывала. Всех "новых русских" она считала бандитами, и по своему пусть столь уж большому жизненному опыту, резонно предполагала, что связываться с ними как минимум опасно для здоровья. В такой компании могли запросто оттрахать всей бригадой, заразить какой-нибудь венерической болезнью да еще и в глаз дать.
Причем эти, казалось бы, солидные и приличные в трезвом виде люди, хорошо выпив, неизбежно превращались в похотливых подонков без каких-либо моральных устоев и тормозов. С другой стороны, беззубые пьяные рожи "старых русских" эта продвинутая девушка видеть тоже категорически не могла. Поэтому Кристина твердила одно: "Только
Испания!" Образцом же настоящего испанца ей казался певец
Иглесиас-старший – тот, который Хулио. Младшего Иглесиаса она почему-то не воспринимала ни как певца, ни как испанца, к тому же тот был женат. В то же время ехать к неизвестному мужчине было все-таки боязно, но и оставаться жить в этом бесперспективном умирающем городе – тоже жутко. Она находилась на перепутье – ее пугали все варианты будущего. А тут она к тому же лишилась поддержки лучшей подруги.
С теперешней новой точки зрения Даши все это звучало довольно странно и дико, хотя еще вчера казалось вроде как бы и в порядке вещей. Она и сама за компанию с Кристиной переписывалась через
Интернет по-английски не только с каким-то испанцем из Барселоны, но с неким немцем из Штутгарта по имени Фридрих. Сейчас она уже подзабыла, что сама это дело и придумала – знакомиться и переписываться через Интернет и Кристину втянула. Кристина и тут начала ей в ухо чего-то там такое долбить, но Даша ее не слушала.
Она вся была в счастье и в панике. Кристина же, увидев, что Даша совершенно невменяема и не расположена общаться, обиделась и ушла.
Оставшись одна, Даша начала перебирать в памяти сведения о том, как сложилась судьба знакомых девчонок из Любимова, которые попытались из него вырваться. И оказалось, что совершенно по-разному. Некоторые просто исчезли, и от них не было никаких вестей, о других – обычно через родственников – доходила кое-какая информация, что все, мол, в порядке, типа: "Вышла замуж, родила, сидит дома с ребенком", или "Нашла хорошую работу, парень за ней ухаживает приличный, скоро поженятся", или, напротив: "Работы нет, живет в общаге". Жизнь нередко изобиловала резкими поворотами и неожиданностями. Так школьная Дашина подруга Света Петрова, всегда мечтавшая жить в большом городе поближе к загранице, после окончания школы сразу же уехала искать счастья в Петербург. По приезде она, соблазнившись на рекламу "Стань членом нашей бригады! Мы – одна семья! Гибкий график работы для студентов и учащихся!", решила на время устроиться на работу во всемирно известную сеть ресторанов быстрого питания. Приняли ее там очень дружелюбно, а первый вопрос менеджера был: "Хорошо ли ты умеешь делать минет?" Она даже не нашлась сходу, что ответить – просто сбежала. Впрочем, вскоре ей удалось очень удачно выйти замуж за парня, с которым она познакомилась совершенно случайно на какой-то вечеринке. Муж ее тоже был еще очень молодой парень, всего-то на четыре года ее старше, но уже работал в некой солидной фирме и зарабатывал удивительно много, так что финансовых проблем у них не было никаких. С мужем они прожили года полтора душа в душу, Света не работала, они планировали еще погулять годик-два и потом уже заводить ребенка. Но в один страшный день мужа убили на улице прямо у самого дома. Причем пока его восемь дней искали после исчезновения, все это время он лежал в морге больницы Петра Великого как неопознанный труп, потому что никаких документов и приметной одежды при нем не нашли. Ужас ситуации заключался еще и в том, что в это же самое время какая-то другая женщина, тоже искавшая своего пропавшего супруга, будто бы опознала Светиного мужа как якобы своего и собиралась забрать его хоронить. И если бы не случайность, он мог быть запросто похоронен совершенно под другой фамилией и навечно считался бы пропавшим без вести. Это, несомненно, имело бы самые серьезные последствия: от моральных, поскольку пропавшие иногда возвращаются, до социальных – то есть получения развода только через суд как с пропавшим без вести, да и то после некоего определенного законом срока, что было бы крайне неприятно, так как все это время пришлось бы иметь дело еще и с родственниками мужа. Да и потом все время казалось бы, что вдруг он объявится, вернувшись откуда-нибудь с Кавказа – из рабства.
