Владимир Митрофанов - Зачистка территории
Тут уже ничего было не сделать – у них в роду у всех женщин были всегда огромные груди, зато детям молока было – хоть залейся, даже других еще кормили. Инга решила использовать это как преимущество, и на фотку для агентства знакомств в Интернете сфотографировалась так, чтобы грудь была хорошо видна. Клюнули. Приезжал знакомиться какой-то толстяк из Норвегии, и они даже встречались с ним в Москве.
Она потом показывала фотографии. Случилась ли между ними интимная близость – не говорила, но при взгляде на норвежца, первая мысль у любого была, что он ее во время этого дела просто непременно должен был раздавить своим весом. Все девчонки ее этим постоянно прикалывали, она же отговаривалась:
– А я и не собираюсь с ним долго жить – мне надо просто отсюда уехать, устроиться на первое время в нормальной стране, выучить язык, наладить связи, получить работу в модельном бизнесе. И я вовсе не собираюсь сейчас иметь ребенка. Муж для меня – прежде всего как средство передвижения. И только не говорите мне про любовь! Любовь сегодня есть – завтра ее нет. Я же хочу стабильности и достатка, а уж какая-нибудь любовь всегда да и найдется. А нет, так заведу себе ребенка. Главное: я не хочу жить в нищете, а там, в Европе, за ребенка всегда хорошо платят, поэтому всяко как-нибудь проживу…
У нее в жизни была какая-то неудачная любовная история, закончившаяся абортом, поэтому любые разговоры про любовь очень ее раздражали. В ее случае любовь приносилась в жертву благополучию всей последующей жизни. Может быть, цена того и стоила, а может быть
– и нет.
Кристина тоже, по сути, дула в ту же дудку и постоянно талдычила, что "раз мы не относимся к женщинам деловым – бизнесвумен, то у нас есть только один шанс вырваться из дерьма – выйти замуж за богатого.
Можно, конечно, и в России, но на Западе богатых гораздо больше, потому что там сами страны богатые, да и вообще там почище…"
В этих ее словах был определенный резон. А то тут одна их знакомая, по возрасту только чуть старше Даши, в восемнадцать лет вышла замуж в Н. за богатого бизнесмена, но, как потом оказалось, за бандита. Вроде у него даже был какой-то был легальный бизнес, офис, магазины, куда-то он постоянно ездил, имел большие деньги, хороший дом, несколько раз в году они отдыхали за границей, останавливаясь только в пятизвездочных отелях, и вдруг его поймали, да еще, оказывается, при задержании чуть ли не отстреливался. Было предъявлено в обвинение в "похищении человека в составе организованной преступной группы" или что-то в этом роде. Адвокат при всем немалом гонораре сказал, что это в лучшем случае получит лет восемь, да и то, если подмазать, а без денег может получить и куда как больший срок. Она осталась одна с ребенком в большом доме.
Так получилось, что она вообще никогда не работала, ребенку пять лет, муж – в тюрьме, и неизвестно какой он выйдет через эти восемь лет. Как все будет? Как прожить эти восемь лет? Никаких особых запасов не было – оставалось только продавать дом, немногочисленные драгоценности и экономить на всем, и в любом случае идти работать.
Правильно говорили подруги, что капитал любой неработающей женщины – это фамильные драгоценности. Это – женский неприкосновенный резерв.
Мужчина внезапно может уйти к другой, исчезнуть или умереть. Однако, несмотря ни на что, она почему-то свято верила, что когда муж выйдет из тюрьмы, все снова будет хорошо. Это – испытание. Просто надо все это время любыми способами сохранить домашний очаг. Видно, все-таки действительно любила его.
Кристина же, думая о будущем, иногда мечтательно говорила Даше:
– Будем ходить по дорогим магазинам, возьмем абонемент в финтес-центр, где загорелые мускулистые мальчики будут нас тренировать, делать нам в сауне эротический массаж, (Тут она мечтательно закатывала глаза.) – потом можно посидеть в кафе, сходить в салон, сделать прическу, маникюр, и лишь после этого вернуться домой – отпустить няню, поиграть с ребенком, привести себя в порядок и ждать мужа с работы. Пока мы молодые и красивые – у нас еще есть шанс удачно выйти замуж. А это – главное! Если мужчина не перспективен в этом плане, не нужно вообще им и заниматься, зря терять время. Конечно, развлечься иногда можно, но только для здоровья – никаких серьезных отношений. И никаких женатых и разведенных. Разведенные – это только если очень богатые, и если не для замужества, то для связей и новых знакомств. Нельзя терять время: молодость быстро уходит!
Впрочем, была поучительная история, связанная с этими развлечениями "для здоровья". Маша Круглова тоже как-то устроилась в
Москве, работала секретарем в каком-то офисе и неплохо зарабатывала.
Найти хорошего мужика никак не получалось. Чтобы с кем-нибудь познакомиться, они с подругой по субботам обычно посещали ночные клубы. К ним, естественно, клеились парни. Случалось, они соглашались с ними переспать, как она тоже говорила, "для здоровья" ну и так, чтобы расплатиться за ресторан. Однако от какого-то излишне темпераментного Гоги из Батуми Маша все же заразилась сифилисом. Язву у нее в горле показывали даже студентам. Современное лечение одной инъекцией антибиотика ей по какой-то причине не подошло – и Маше пришлось пройти полный курс пенициллина внутривенно и в попу. Из больницы она вышла бледная и с каменными ягодицами.
Долгое время она спала только с грелкой и ни с кем другим. Вся тяга к случайным сексуальным приключениям у нее напрочь пропала. А вот родной брат у нее устроился очень хорошо и оригинально: он служил в
Африке – во Французском иностранном легионе. После армии он сразу женился, долго искал приличную работу и никак не находил, потом куда-то пропал, а позже оказалось – поступил в легион. Жена, если что-то и знала, то особенно не распространялась. Зарплата у него там была очень хорошая, переправить деньги в Россию тоже теперь не было проблемой, жена не работала – сидела дома с ребенком. Он довольно часто ей оттуда звонил, писал по "электронке", нередко присылал свои фотографии – где с крокодильчиком, где с обезьянкой или даже с негритенком. Конечно, долгая разлука тяжела, но тем слаще и желаннее встреча.
Короче, в данной ситуации посоветоваться Даше, в общем-то, было и не с кем. Кристина в этом ничего не понимала, все продолжала твердить про свою Испанию. Другая ближайшая подруга, Алена Лапина тоже ничего не могла посоветовать в силу определенных жизненных обстоятельств. Она только что вышла замуж за парня, которого действительно любила, но их медовый месяц несколько затянулся.
Общаться с Аленой было просто невозможно, поскольку она вся была погружена в свою интимную жизнь, находилась в полном восторге от сексуальных ощущений и пребывала в постоянной эйфории и в иллюзиях об исключительности своих чувств, поэтому ко всем другим подругам теперь относилась свысока. Впрочем, все было в порядке вещей: это был один из коротких счастливых периодов жизни, но парень ее, а теперь уже молодой муж, Леша Ермаков, от такой жизни заметно осунулся. У Алены даже локти были стерты до крови, а глаза стали безумные и косые, как у мартовской кошки, и в дыхании ее явственно ощущался сладковатый запах мужского семени, которое постоянно переполняло ее нутро. У Кристины на этот счет была любопытная версия, что это мужские соки оттуда всасываются в кровь и попадают в выдыхаемый воздух, придавая ему специфический запах – своеобразный перегар сексуальной жизни. Всю ночь из открытого окна квартиры
Ермаковых слышались крики и стоны: "Я его хочу! Давай, давай, давай!
Еще, еще! Какой он у тебя большой и красивый!" В конечном итоге, соседей это просто-напросто достало, но в данной ситуации они не знали, что и делать, как и сказать молодым. Все это, конечно, возбуждает, весь дом пребывает в любовном настроении и все такое, но нужна же и мера – ведь много тут живет и пожилых людей, и у некоторых из них бессонница. Сосед Ермаковых, Егор Павлович, солидный человек лет пятидесяти, уже засыпая после внеплановой близости с женой, на которую его повергли слышимые сквозь стену сладострастные стоны молодых, даже сказал супруге: "Надо будет сходить с Алешкой в баню: даже интересно, что у него там между ног такого особенного?" – "Потом расскажешь", – ответила сонная и довольная жена. Этот Леша Ермаков, когда проходил через двор, прятал глаза, потому что все его с интересом рассматривали – особенно нижнюю часть тела, и все с нетерпением ждали, когда же Алена, наконец, забеременеет и в силу естественных причин успокоится.
Таким образом, пришлось Даше думать и решать самой. Ей казалось, что всем, и особенно маме, было видно, что она только что из постели после занятия любовью. Когда шла домой, вспомнила слова Кристины о сладком запахе изо рта после этого дела и подула себе в ладошку, сделав ее ковшиком – вроде ничем таким не пахло. Может быть, да и наверняка, все это было вранье. Потом еще мелькали разные мысли о том, как жить дальше и что будет. Любовь, оказывается, была очень внезапна и мучительна, но еще страшнее теперь казалось ее потерять.
